Владимир Холкин - Авгур

- Ишь, какой хитрый! Нет, авгур, мы найдем ему применение. Была тут у меня одна мысль... - черноликая подмигивает мне заговорщицки. - Сейчас я могу отсюда соединиться с любым обычным зеркалом в городе. Но только с одним. А вот если б сразу со всеми? Представляешь, сгорят все жители! Или станут вдруг как сонные мухи. И делай с ними, что хочешь...

Я сначала пугаюсь, но потом понимаю, что она меня просто дразнит.

- Не выйдет, - отвечаю я лениво. - Во-первых, сгорят не все, а только те, что в этот момент окажутся перед зеркалом. А во-вторых, сама ты свой артефакт настроить не сможешь. Откуда он у тебя вообще?

- Был один сумасшедший. Сделал и помер.

- Вот так вот, ни с того, ни с сего?

- Люди иногда умирают.

- Глубокая мысль, - соглашаюсь я. - Меня, если честно, удивляет другое. Почему вдруг вы, черноликие, начали доверять артефактам? Ведь раньше такого не было.

- Во-первых, - сообщает она, копируя мою интонацию, - данный артефакт - особого рода. Что может быть приятнее для красавицы, чем лишний раз посмотреться в зеркало? Я ведь красивая, ты согласен?

- Безусловно, - соглашаюсь, ведя рукой по ее бедру.

- А во-вторых, - говорит она, - времена меняются. И мы тоже стали другими.

Черноликая уже не смеется. Приподнявшись на локте, она заглядывает мне прямо в глаза, и вот теперь мне по-настоящему страшно...

...Я возвращаюсь в замок, и мысли мои скачут как блохи. Я перестал понимать мотивы своих поступков. Почему я не разбил проклятое зеркало? Исчезновения бы закончились. Но я этого не сделал. И не собираюсь никому говорить, где находится логово черноликих. На чьей ты вообще стороне, авгур?..

Да, в замке я принял меры, и оттуда уже никто не исчезнет. Но ведь, как я сегодня узнал, жертвы появились и в городе. Шесть аристократок сгорели, потому что черноликая немного перестаралась. И ведь владелица артефакта не успокоится. Уже сейчас в очередном богатом особняке кто-то наверняка сидит, уставившись в зеркало затуманенным взглядом.

Тут, кстати, возможны дополнительные проблемы. У многих раззолоченных куриц глаза пустые без всякого колдовства. Как выяснить - они от природы сонные куклы или под воздействием артефакта?

Так, секунду. Кажется, в архивах что-то об этом было. Значит, рунное зеркало порождает мертвый огонь. И тот, исходя из алхимических свойств, не может сосуществовать с живым пламенем.

Это надо проверить.

Во дворе замка я слезаю со скакуна и сразу отправляюсь в подвал. Там вместо дорогих ламп горят обычные факелы. Я снимаю один из них со стены и быстро иду наверх.

Глава 11

Машина подпрыгнула на ухабе, и Андрей оторвался от манускрипта. Пейзаж за окном был - скучнее некуда. Деревья вдоль дороги стояли сплошной стеной. Андрей подумал, что на юге путешествовать куда интереснее - там степь и запах полыни, и обзор открывается на многие километры вокруг.

Ладно, что он узнал из рукописи? Во-первых, башня-скелет - это храм авгуров. И прорастает она в том месте, где назревает нечто исторически важное. Во-вторых, появились гончие, которые ныряют сквозь пространство и время. И эти твари, по описанию, подозрительно напоминают мурен. Да, все это, без сомнения, любопытно. Непонятно только одно - при чем здесь Андрей Сорокин?..

Микроавтобус катил вперед. Попутчики молчали. Если бы Андрея не было рядом, они наверняка обсудили бы московский разгром и то, чем он обернется для бизнеса. Было бы интересно послушать, какими словами контрабандисты обложат того, кто заварил всю кашу. Но, поскольку виновник сидел на соседнем кресле, беседа не задалась. Михалыч хмуро глядел в окно, а лысый раскрыл журнал с пышногрудыми девицами на обложке. Статья называлась: 'Галка, где твоя палка?' Прибалт за рулем меланхолично слушал Земфиру. Молчание продолжалось довольно долго, потом водитель вдруг притормозил и позвал:

- Михалыч...

- Ну?

Прибалт показал вперед. Дорога уходила под мост.

- Первая отсечка, похоже.

- Не слишком рано? А ну, дай карту.

- Бери, - спокойно сказал шофер. - Только я и без карты тебе скажу - нет здесь никаких мостов. Ну, то есть, не должно быть.

- Знаю, - буркнул седой, - это я так, для очистки совести.

Лысый привстал и, опершись на спинку водительского сиденья, внимательно посмотрел на дорогу. Наконец, сказал:

- По-моему, нейтралка.

- А ты что думаешь, Юргис?

Прибалт, прежде чем ответить, зачем-то взглянул на небо.

- Неохота объезд искать. А на нейтралку похоже, точно.

- А если с уклоном в минус?

- Я бы рискнул, - опять подал голос лысый. - Тем более, с нами вон, перспективный кадр... молодой, да ранний, ядрена копоть...

Все трое уставились на Андрея. Потом Михалыч сказал ему:

- А пойдем-ка мы с тобой прогуляемся. Если не возражаешь, конечно.

Андрей, пожав плечами, полез наружу. Михалыч выбрался следом. Не спеша, они двинулись вперед по обочине. Было тихо, только в лесу размеренно гукала какая-то птица. Ни одна машина до сих пор не проехала по мосту, хотя трасса там, вроде, была серьезная. Так, по крайней мере, казалось снизу.

Михалыч с Андреем зашли под мост. Бетонные опоры, стоящие вдоль дороги двумя рядами, глубоко утопали в насыпи. Толстые, круглые, желтоватые - они напоминали крепкие зубы, а кляксы граффити чернели, как кариозные пятна. Андрей представил себе картину - парочка великанов легла на землю голова к голове, оскалилась на прощание друг другу, и околела. А по их спинам проложили шоссе...

Трава между столбами пожухла, было темно, и Андрей на миг ощутил себя в тусклом мире. Он улыбнулся, шагнул к ближайшей колонне и провел ладонью по шершавой поверхности.

Лысый выпрыгнул из машины и радостно заорал:

- Плюсовая, Михалыч! Только что проявилась! Стойте там, мы вас подберем!

Микроавтобус подкатил ближе, и седой, залезая внутрь, спросил у Андрея:

- Как ты это сделал?

- Что сделал?

Михалыч посмотрел на него внимательно, но продолжать не стал.

- Поехали, Юргис.

Шофер с готовностью газанул. И, едва микроавтобус проскочил под мостом, в глаза ударил солнечный свет. Андрей от неожиданности зажмурился.

- Ха, - ухмыльнулся лысый, - а чё, нехило. Плюс три, по-моему, как минимум.

- Четыре, - сказал прибалт, взглянув на часы.

- Дуракам везет, - заметил седой.

Андрей с удивлением озирался вокруг. Небо очистилось, солнце висело низко над горизонтом - гораздо ниже, чем ему полагалось, исходя из времени суток. Хотя... Он тоже посмотрел на часы - стрелки показывали без четверти девять. А должно быть в районе пяти, пожалуй. Плюс четыре, вот оно что. Действительно, нехило скакнули. И в километрах, наверно, тоже - иначе, откуда такая радость?