Екатерина Спасская - Коридор Времени

«Это, правда, не так уж и просто, но вполне реально».

Нечего слушать мои мысли.

«А то что?»

Увидишь.

«О-о-о! Пытаешься меня напугать? Весьма забавно с твоей стороны».

Мог бы, кстати, предупредить, что из Пункта 11 нет выхода.

«Мне кажется, я только и делал, что говорил тебе об этом».

Если бы ты выражался менее завуалировано…

«Это я выражаюсь завуалировано?»

Что это за место?

Артем споткнулся и едва удержался в равновесном состоянии.

— С тобой все в порядке? — Обеспокоено спросила я, обернувшись.

— Аня, не задавай мне этот вопрос каждые пять минут, хорошо? Я же сказал, все нормально.

— Как знаешь.

«Я могу рассказать целую историю на эту тему».

Тогда начинай, времени у меня достаточно.

«В каждом мире есть некоторые территории, где грань с псевдомиром едва ощутима, а местами эти два параллельных друг другу пространства и вовсе сливаются в нечто непонятное. При нормальных условиях перейти из реального в псевдомир может только тот лирен, в Сущности которого есть Клиадральное Зерно — этим термином мы обозначаем способность к совершению каких-либо Клиадральных воздействий. До этого момента все понятно?»

Более чем.

«Замечательно. Так вот, в аномальной зоне пересечь границу между мирами может абсолютно любой лирен. Только для этого его сознание не должно быть ясным».

Почему?

«Потому что отсутствие Клиадрального Зерна значительно сокращает возможности лирена, я имею в виду не физические. Чтобы перейти из реального в псевдомир или наоборот, лирен, прежде всего, в своих мыслях должен допустить и принять факт возможности такового перехода».

То есть, проще говоря, поверить?

«Да, что-то в этом роде. Поверить и представить. В обычной ситуации никто не будет задумываться о чем-то большем, чем о событиях окружающей действительности. А если лирен, например, находится в состоянии алкогольного опьянения, то связь с реальностью частично теряется, сознание и воображение пускаются в пляс…»

Я поняла, можешь не продолжать.

Артем снова оступился и, на этот раз, упал.

— Гретта, нужно передохнуть.

— Он потерпит, — отмахнулась женщина. — Мы уже практически на месте.

А что насчет Коридора Времени?

«Я считаю, что он находится в межпространстве. Во всяком случае, это многое объясняет».

Но Гретта сказала, что само существование межпространства считалось мифом.

«Э-э-э, но я уже доказал его существование, не так ли? А раз над аномальной зоной грань между параллельными мирами практически стерта, значит попасть в межпространство, а, следовательно, и в Коридор Времени, значительно проще именно здесь».

И ты устроил все ЭТО только для того, чтобы заманить меня сюда? Но зачем? Разве не проще было бы, не выезжая из Москвы…

«А ты согласилась бы отправиться со мной, находясь в Москве?»

Нет, конечно.

«Вот причина номер один. Далее, у тебя есть Клиадральное Зерно?»

Откуда я знаю?

«Вот именно. Ни я, ни Воины Судьбы его не видим, но чувствуем. А это еще не дает гарантии, что тебе удастся без последствий пересечь барьер. И это причина номер два. Продолжать?»

Не надо.

«Между прочим, ты сейчас находишься на месте бывшего концентрационного лагеря».

Так Пункт 11 никогда не был городом?

«Именно. Твое первое впечатление тебя не подвело».

Но, насколько я вижу, на окнах нет решеток, а в любой уважающей себя тюрьме…

«Пункт 11, а именно так на самом деле и наименовалось это место, не являлся обычной в твоем понимании тюрьмой. Сюда свозили не рядовых преступников: убийцы, воры и тому подобный сброд содержали в других лагерях. Вы называете их «врагами народа». Я имею в виду не известнейших оппозиционных деятелей, а тех, чьи имена остались лишь на пыльных пожелтевших страницах Прошлого. Для них не были нужны решетки в камерах. В принципе из лагеря и так невозможно было сбежать: конвой, посты на улицах, железный забор и дремучий лес, тянущийся одинаково далеко во все стороны горизонта — всего этого вполне достаточно для того, чтобы забыть и думать о возможности побега. Кроме всего прочего, пересекающие аномальную зону в бодрствующем состоянии в скором времени умирали самостоятельно. Ну или почти самостоятельно. Кстати говоря, еще в период существования СССР данной территорией интересовались некоторые исследователи — из-за высокого процента смертности сначала строителей, возводивших лагерь, а потом и заключенных. Затем, правда, все данные упрятали в архив».

Откуда ты это знаешь?

«Я всегда нахожу нужную мне информацию».

Даже если ради этого нужно убить лирена?

«Даже если ради этого нужно уничтожить целый город с лиренами.»

Неужели ты не испытываешь ни капли жалости?

«Видимо, нет».

Ты чудовище!

«Возможно».

Как ты можешь так жить?

«С удовольствием».

Но нельзя же подобным образом относиться к окружающим.

«Кто сказал?»

Ну, в обществе существуют нормы, мораль, закон, в конце концов.

«Я сам себе мораль и закон».

Ты не думаешь, что каждый лирен имеет право на существование?

«Если это так, пусть он борется за свое право».

Не все лирены равны по силе.

«Конечно. На этом утверждении и строится жизнь. Поэтому выживает лучший. Слабые либо склоняют перед победителем головы, либо выстилают ему путь собственными телами. Вот и все».

Я не нашла, что ответить, поэтому просто покачала головой.

— Яд готов, владыка Аурелиус.

— Подожди немного, Арлет, я сейчас закончу, — юноша перевел взгляд со старика, стоящего у входа в Малый Зал, на своего собеседника. Тот с полуоткрытым ртом таращился на плавающие под потолком светящиеся шары. — Итак, тебе все ясно?

— Да, владыка Кальтиринта, — молодой мужчина со слегка резкими чертами лица поспешно склонил голову.

— Тогда отправляйся на Кладбище немедленно.

— Слушаюсь, владыка, — мужчина согнулся в глубоком поклоне и, развернувшись на каблуках, быстро вышел через арочный проем.

— А теперь, Арлет, проходи.

Старик неуверенно двинулся вперед.

Несмотря на название, своими размерами Малый Зал поражал воображение. Отполированный до блеска пол из зеленого мрамора тянулся в длину на добрых сто метров. По стенам золотистого цвета черной лентой тянулась хитросплетенная роспись на непонятном языке. Высокие витражные окна были частично завешаны пурпурными драпировками, струящимися потоками спускающимися с потолка до самого пола. Напротив входа в Зал возвышался сверкающий золотом, обитый алым бархатом трон, на котором и восседал Аурелиус, держа в руках бокал со странным напитком зеленого цвета и плавающей в нем ярко-голубой спиралью.