Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — князь

— Расскажи подробнее, — попросил я. — Эти оборотни, что правят городом…

Она перебила:

— Они не правят! Они служат городу.

Я покачал головой:

— Сама в это веришь?.. Сперва, как говоришь, они пробегали по городу раз в году, потом раз в полгода, затем раз в месяц, в неделю, а теперь каждый день?.. Ты же понимаешь, что завтра… а то и сегодня вечером, они перестанут соблюдать те древние правила, если уже начали самовольно вносить изменения в свою пользу?..

Она пробормотала:

— Почему самовольно? Это и король разрешил, и магистрат…

— Добровольно? — переспросил я. — Без нажима? Ты точно знаешь, как это происходило?

Она огрызнулась:

— А ты?

— Тоже не знаю, — признался я, — но опыт и моя обширная жизненная мудрость… не криви харю!.. говорит, что такие решения в пользу только одной стороны не принимаются по согласию. Вон ты меня чесала вроде бы добровольно разве только потому, что мне так восхотелось?.. Нет, чем-то была прижата к стене. Пока не буду допытываться чем. Но это было видно даже тебе. Так вот, ну не могут все так уж добровольно передать всю власть оборотням!.. Другое дело, у тех хватило ума не пытаться захватить власть сразу. Видимо, где-то обожглись… А уже уцелевшие, что добежали сюда, решили действовать осторожнее и остановиться, когда отпор будет в самом деле уже серьезным. Но, судя по здешним баранам, им все равно, кто ими правит и что с ними делают.

Она насторожилась, когда я вроде бы мимоходом упомянул про ее недобровольное чесание, но я это так, небрежненько, и заговорил о другом, она дослушала в напряжении, но я к старой теме не возвращался, и она сказала наконец не так зажато:

— Сам видишь, Мордант процветает!..

— Во всем?

Она не поняла, сказала резко:

— И люди живут счастливо.

— Да, конечно, — согласился я. — Вон домашние свиньи куда счастливее диких, верно?.. Их кормят, защищают, лечат, укрывают в теплых свинарниках, а дикие живут вечно голодные в лесу, прячутся в норах, зимой мерзнут, болеют, погибают, их терзают волки… Правда, домашних тоже человек режет, но все равно домашние живут дольше и счастливее лесных! Верно?

Она пробормотала:

— Не понимаю, к чему ты. Люди — не свиньи.

— Не свиньи, — согласился я. — Только как-то подзабыли, что не свиньи. Ты ешь-ешь!.. Человек в самом деле не свинья, он все ест.

Глава 12

Оборотнями, как я понял из ее уклончивых рассказов, не становятся после их укуса, как и вампирами от укусов вампиров, иначе весь мир был бы уже давно заполнен этими гнусными тварями.

Это, конечно, плюс, а минус в том, что эта мерзость не только невероятно сильная сама по себе, но и жутко живучая. Любые раны заживают почти моментально, а погибают эти создания, если одним ударом полностью отделить голову от туловища. Да еще боятся серебра, что облегчает задачу, но не решает.

Еще немалый минус, что живут они, как эльфы, невероятно долго. Утешаться можно только тем, что рождаемость хоть и не на нуле, но по одному детенышу в сто лет, это не по выводку каждый год…

— Развлечения? — спросил я.

Она ответила устало:

— Никто не знает. У них свой мир.

— Ладно, — сказал я, — о кое-каких развлечениях догадываюсь. Другие, думаю, не лучше или ненамного лучше. Оргии, похоть, дикие совокупления… Казалось бы, за их долгую жизнь могли бы понять, что это бесконечное повторение пройденного… но у Римской империи времени было еще больше, однако же там не врубились?

Я не понял, почему она смотрит на меня с раскрытым ртом и остановившимся взглядом.

— Что?

Она вздрогнула, сказала поспешно:

— Да так… Разве не за этим ты ехал? Поразвлекаться так, как нельзя у вас в королевстве?

— Все верно, — признался я, — но я хотел бы и развлекаться, и чтоб работа шла. И мы становились лучше…

— А так можно?

Я развел руками:

— Наверное. Ну, чтоб работали другие, а я один развлекался!.. А когда все королевство отдыхает и развлекается, то мы говорим, что оно прогнило и скоро падет под натиском суровых и мало развлекающихся соседей.

Она вздрогнула, ее глаза сузились, а взгляд стал острее.

— Так вот ты прибыл зачем?

— Беата, — сказал я с предостережением, — не спеши вызвать оборотней. Не спеши. Во-первых, как я уже сказал, мне такое разложение нравится. Оборотни не нравятся, а сам образ жизни мордантцев… весьма. Даже весьма зело. Я не хочу только чувствовать себя домашней свиньей, которой жить хорошо и счастливо, а кормушка всегда полна… А так Мордант мне по ндраву, я представлю отчет самый благоприятный.

Она пожала плечами:

— А если одно без другого существовать не может?

Я покачал головой:

— Ты всерьез? Все держится на правлении оборотней?

— Просто все переплетено, — ответила она. — Твое сравнение с домашними свиньями оскорбительно, однако…

— Ну-ну?

Она покачала головой, я думал, что да, согласится, интонация туда ведет, однако она сказала:

— А как в твоем королевстве? Разве не то же самое, только не так явно?

— Нет, — отрезал я.

— Почему? — спросила она. — Король заботится о населении лишь потому, что с сытого и здорового можно больше драть налогов. В армию тоже лучше сытого и здорового, чем слабого и больного. Любую работу лучше делает сильный и здоровый, потому король велит везде построить лечебницы… Разве не так?

Я говорил недобро, уже чувствую, что начинаю заводиться, а что может быть глупее, чем спорить с женщиной:

— А ты разницу не видишь?

Она покачала головой, голос прозвучал зло и с вызовом:

— Наверное, слишком долго пробыла на заставе.

— Наверное, — сказал я. — Даже наверняка.

— Ну-ну, в чем разница?

— Разница на виду, — сказал я резко. — Городскую стражу мы сами нанимаем! И как только кто-то из них не соответствует… ну там спит на посту, пьет или в рабочее время в борделе сидит — того увольняем, а на его место берем другого. Проверяя тщательно! Поняла? Мы нанимаем, мы — хозяева!.. А здесь хозяева — стражники? Да еще такие!

Она молчала, явно не согласная, потом по лицу пробежала тень, наверняка вспомнила младшего братца, спрятавшегося под кроватью.

— Знаешь, — сказала она с явной неохотой, — даже если ты прав, ну и что? Горожан это устраивает! Понимаешь, если их это устраивает, то что ты можешь предложить? Принять помощь другого королевства — это позор… да и зачем? Я же говорю, это всех устраивает! У нас жизнь лучше, чем в любом другом королевстве!

Я запил пирог настойкой из трав, со стуком поставил чашу обратно и поднялся.