Алекс Змаев - Туман над тропами

— Ну… все видят?! Покровители любят меня… К утру он умрет… Кто не верит? Можете влить в него еще чашу Воды Духов… и я могу еще выпить… Тогда умрет сразу… Верите? Значит… суд воли и силы закончен. Уносите его… А мне двух девочек и место для сна… Я теперь ваш говорящий с ду… завт-тра поговорим…

Я толкаю в бок Быстрого Секача.

— Быстро, хватайте с приятелями Воя и тащите в хижину. Шевелись.

— Но какой сейчас смысл? — парень раздражен, ошеломлен, растерян. — Все равно уже…

— Ш-шевелись живо, волчок, а то стану звать Сонной Мухой!

Что-то в моем голосе вынуждает его повиноваться. Быстрый с двумя приятелями заносят Воя в хижину и укладывают в гамак. Я каменным ножом разжимаю мужу зубы. Это удается без особого труда, мне даже показалось, что Вой на несколько секунд пришел в себя и попытался открыть глаза. Но, может быть, только показалось. Тонкой струйкой лью в рот противоядие. Только бы успеть… и чтобы не захлебнулся еще. Все. Четверть фляжки, больше нельзя, либо подействует, либо уже нет. Теперь ждать.

— Ребята, стерегите у входа в хижину, чтоб никто сюда не совался. Всем, кто спросит, отвечать, что жена шамана с горя рыдает, мужа провожает…

— А на самом деле? — не похожа я, видать, на оплакивающую, скорее на свихнувшуюся — опаска в голосе.

— Лечить буду.

— Разве это возможно? Если духи уже призвали его к предкам…

— Пойду и заберу! Поглядим до вечера.

Быстрый кивает и выходит вместе с приятелями из хижины. Кажется, побоявшись спрашивать что-нибудь еще. Можно на секунду расслабиться и не делать каменного лица. Да и Танцующую пора кормить.

Примерно через час дыхание Воя становится спокойным и он проваливается в сон, хотя губы все еще синие. Кажется, успела.

Еще через час он шепотом просит пить. Осторожно подношу ко рту чашу с мочегонным отваром, глотает уже сам, а потом снова засыпает. Смотрит какие-то кошмары. Но здесь я уже ничего не могу сделать, после такой дозы Воды Духов и смутных воспоминании о проигранном единоборстве ничего, кроме кошмаров, сниться и не может.

Ближе к вечеру явился вождь. Быстрый с друзьями караулили вход, но остановить его не посмели:

— Что у вас здесь, Пума? — и, оглядев уставленную утварью хижину: — Странно, охотники говорят, ты тут плачешь-горюешь.

— Я им велела. Пусть Кайманы будут пока уверены в победе.

— Пока?

— Он спит… ну, почти обычно. Завтра к полудню проснется.

— Это не поможет. По правилам суда воли и силы, если Вой выживет, они должны будут повторить поединок через сутки.

— Вот и пусть пока не знают, что выжил, — я сурова и не поддаюсь на провокации.

— Вой стар, ему и завтра не справиться с Бревном. Ответь мне, говорящая с Туманной разрешит нам поселиться на ее острове, или за тебя мстить будет?

Слова "говорящая с Туманной", сказанные не обо мне, неприятно укололи. Меня он, значит, уже списал со счетов?

— Вождь, это будет по слову моему, как расскажу про вас. Сейчас я хочу вылечить… вернуть мужа.

— Пойдешь следом за ним? Не заблудись смотри, — он покивал. — Я могу чем-нибудь тебе помочь? Может, пошуметь нам тут, чтоб вам было легче возвращаться?

— Не надо шуметь. Оставь мне Быстрого с приятелями в помощь до утра.

— Хорошо, я скажу им.

Пока муж спит, выхожу из хижины и отзываю Быстрого в сторону. Наверное, проще было бы в хижину его позвать, но я совсем не уверена, что Вой в своем полубреду-полусне ничего не слышит. лучше уж здесь и шёпотом.

— Быстрый, мне нужна кожа анаконды. К утру.

Чувствую я, послали бы меня сейчас именно туда, где, по мнению всего племени, сейчас обретается их говорящий с духами. Но авторитет вождя крепок, поэтому Секач ничего не говорит, однако молчит весьма выразительно. Ясно все, решил, что я окончательно съехала с катушек. Все бы ничего, пусть думает как хочет, но мне надо, чтоб он выполнил еще кое-что, потому я пускаюсь в объяснения.

— Ты хочешь победы Волков?

— Конечно! Но это дела покровителей и их говорящих…

— С твоей помощью можно помешать Большому Бревну потребовать завтра продолжения поединка. Не кривись. Нарушать традиции не потребуется…

— Как?

— Если кто-то успеет его вызвать на поединок раньше.

— Кто? У нас только один говорящий с духами.

Показываю на себя. Парень зажмуривается и мотает головой:

— Ты ведь больше уже не…

Перебиваю:

— Почему это "не"?

— Так ведь Танцующая…

— Танцующая… — я запнулась. Продохнула ком в горле и продолжила: — Попроси жену твоего брата взять ее на время. У нее Кричащий В Ночи родился полкруга назад. Если победа будет моей, несколько дней после поединка мне нельзя будет кормить. Вода Духов в молоке — напиток не для младенцев. А если я не вернусь, она сможет выкормить двоих. Лучше, если она заберет девочку прямо сейчас. Мне нужно подготовиться, поговорить с Туманной.

Он поскреб затылок:

- Почему бы тебе просто не выбрать другого мужа? Меня, например. И выбросить все войны из головы.

— Как интере-есно! И кто же мне разрешит выбрать тебя?

— Как кто? Крепкий Зуб возражать не станет.

— А Большое Бревно послушно проведет обряд! — подхватила я и развила идею. — Ты правда в это веришь? Не понял еще, если Бревно уйдет отсюда победителем, то за кого пойду я… или твоя младшая сестренка, решать будет вождь Кайманов. Подумай, за кого он нас отдаст!

Секач скрипнул зубами:

— То есть как — все? А как же мы…

— Простоишь тут до утра — и точно уже никак! — обижаю парня, но ведь не получается иначе, не доходит. — Я тебе сказала, что делать? Позаботиться о Танцующей.

Он открыл рот, подумал и снова закрыл. Сообразил что-то.

— Ты ведь если пойдешь… просто умрешь. Чем это спасет Волков?

— Может, не умру, — хотела передать надежду, а получилось жалко и грубо. — Есть исключения, ты знаешь какие.

— Великая? Да ну, глупости, такое только в байках стариков бывает.

— Даже если я ошиблась, что с того?

— Тогда твоя смерть никого не спасет. А Танцующая останется без матери.

— Но Большое Бревно потеряет сутки, за которые Вой восстановит силы. И для Бревна будет уже третий поединок подряд. Ошиблась я или нет, это шанс Волкам.

— Хорошо, ты решила, я помогу тебе, — он повернулся и уже направился было в поселок.

— Нам всем! Кожу анаконды не забудьте! — напомнила я удаляющейся спине в сумерках, и полезла в хижину поразмыслить о делах наших скорбных.

7 день 11 луны 10904 круга от н.м. Марги

Старая змеиная шкура на конце копья колышется в моей дрожащей руке и слегка шуршит. Мой "флаг" блеклый и потрепанный, хорошо, Быстрому хоть такой удалось найти за ночь. Эту шкуру его сестра собиралась пустить на пояс для юбки, да нашлось более важное применение.