Александра Лисина - Холодные дни

       Мне вдруг стало неуютно.

       Как-то не вовремя вспомнилось, что когда-то по молодости и глупости я охотилась за подобными диковинками. Испытывала жгучее любопытство к загадочной магии остроухих красавчиков. Однажды даже хотела стянуть у одного ушастого путешественника (встретить которого, вообще-то, было большой редкостью на таком удалении от Приграничья) тугой кошелек, но Рум вовремя отговорил - упомянул что-то об охранных заклятиях и посоветовал никогда с ними не связываться, потому как был вовсе не уверен, что мой амулет осилит такую мощную защиту. Потом еще припомнился давний разговор с Вортоном, утверждавшим, что сайеши - это привилегия исключительно самих эльфов, причем не самых последних, а самых что ни на есть высших (то есть, знатных, из ой, каких Высоких Домов). Что они никогда не отдадут один из самых своих охраняемых секретов в руки людей. Более того, за попытку выведать эту тайну многие из смельчаков лишились разумов, а иные - и буйных голов: бессмертные не прощали дерзости. А уже если и случалось им когда-то одарить кого-то из короткоживущих такой неслыханной милостью, то не меньше, чем за спасение жизни всей королевской (или кто там у них правит) семьи. Или за тушение вселенского пожара, грозящего вымиранием их драгоценному Лесу. Не иначе. Говорят, у нашего Велиссия среди несметных сокровищ есть такая вот штучка, но он отдал за нее сумму, равную годовому доходу всех злачных заведений столицы. Да и то, судя по слухам, она защищала лишь от случайного удара, нанесенного вскользь, и не позволяла владельцу теряться на фоне обстановки, как знаменитой ящерице-химере, умеющей даже на видном месте прикинуться самой что ни на есть исконной частью совершеннейшей пустоты.

       Иными словами, протягивающий настоящий, безумно дорогой и поистине бесценный дар эльф был подобен зрелищу вернувшихся в наш мир легендарных Крылатых, вдруг собравшихся на центральной площади Ларессы и вкушающих земной пищи на пару с нашим Величеством и всей его придворной шушерой. Или явившемуся пред королевские очи Двуединому, спустившемуся с небес, чтобы самолично поприветствовать одного из своих младших детей, коих наплодилось за прошедшие тысячелетия - пруд пруди. То есть, совершенно невозможным!

       От последней мысли я, наконец, пришла в чувство и с нескрываемым подозрением уставилась на тревожно дернувшегося эльфа. После чего внимательно его изучила, нехорошо прищурилась и сухо осведомилась:

       - Беллри, ты здоров?

       - Да, го... Трис, - неслышно уронил эльф, зачем-то опуская глаза.

       - Ага. Ясно. Тогда, значит, плащик на самом деле отравлен? Или смазан какой-нибудь дрянью изнутри? Хорошо помня про вашу ко мне "любовь", могу предположить, что тут дело нечисто.

       Остроухий "благодетель" пугливо вздрогнул и чуть не шарахнулся прочь.

       - Что?!

       - Ишь ты, - удивилась я его прыти. - Видать, и в самом деле что-то не так! Яжек, как считаешь: до чего надо было довести эльфа, чтобы он от злобы решился на такую подлость - подсовывать мне магическую дрянь, чтобы потом от души посмеяться над тем, что от меня останется, едва я ее надену.

       - Чего?! - оторопел юноша.

       - Того. Ты разве не знаешь, как их вещицы всегда защищены магически? А то и зачарованы, чтобы, кроме ушастых, их никто не смог даже в руки взять? Цапнешь такую сдуру и будешь потом всю жизнь на паперти стоять! Только тапочки от тебя и останутся, как говорил один мой старый друг.

       - Правда?! - ужаснулся Яжек и ошарашено воззрился на Беллри, у которого от волнения лицо сперва побелело, потом посерело, а затем стало стремительно покрываться красными пятнами. - Беллри, ты что...?!

       - Нет! Нет, ты не так поняла! - воскликнул эльф. - Это подарок! Дар! У него еще нет хозяина! Защитное заклятия совершенно неактивно, но как только ты наденешь, сайеши станет признавать лишь одного владельца! Он абсолютно чист и примет тебя, как истинную а-э-э... как хозяйку, госпожу! Я не хотел причинять вреда! Только помочь и защитить! Клянусь, это так!! Он твой по праву!!!

       Мне снова стало неуютно, но на этот раз - от неподдельного отчаяния в красивом голосе, вдруг начавшем походить на мелодичный перезвон лесных колокольчиков. У эльфа было такое несчастное выражение лица, что казалось, у него вот-вот сердце разорвется от несправедливого обвинения. Да и не врут ушастые никогда - это всем известно. Раз сказал, что искренне предлагает, значит, так и есть. Вот только зачем? Почему отдает такое сокровище, если еще пару дней тому меня на дух не переносил? Мерзавкой, человеческой дрянью кликал? Удавить был готов за наглость, а сейчас чуть не умоляет? Что произошло? Откуда такое почтение во взгляде?

       Я заметно нахмурилась.

       - Тебе что, Ширра велел его отдать?

       Беллри непонимающе посмотрел.

       - При чем тут он?

       - При том, что вы с приятелем на него чуть не молитесь. Говори: это он велел отдать сайеши?

       - Нет, - покачал головой эльф.

       - Тогда я уже ничего не понимаю, - пробормотала я, неверяще оглядываясь по сторонам и выискивая взглядом мохнатого обманщика, но того, как нарочно, уже и след простыл. - Если не он, то чего вы вдруг всполошились? Вы ж к людям хуже, чем к нежити... ой, и не нравится мне все это...

       - Пожалуйста, возьми, - тихо повторил Беллри, настойчиво протягивая подарок.

       - Не надо. Как-нибудь обойдусь.

       - Бери, Трис, - поддакнул Яжек, а Зого озадаченно покосился, явно не беря в толк, чего я так заупрямилась. - Второго такого не свете нет. Если сайеши признает тебя хозяйкой, никакая кольчуга не понадобится! Никакая магия будет не страшна, хотя я о таком прежде не слышал! А уж если на упыря нарвешься, испепелит его на месте! Он тебе до конца жизни будет служить!

       - Это-то меня и пугает.

       - Трис, да ты чего?! - окончательно изумился юноша. - Эльфы же - не люди! Если уж что-то предлагают, то от чистого сердца!

       - А эти, может, слишком долго среди вас толклись, - непримиримо насупилась я, надеясь, что ушастый смертельно обидится и избавит меня от необходимости разрываться между жадностью и осторожностью. Сайеши ведь действительно - огромная редкость. То, что его предлагают добровольно - еще большее чудо, а уж непонятное смирение Беллри просто подозрительно! Даже глазами не сверкнул, хотя я чуть не впрямую гадость сказала! Не дернулся и не возмутился, хотя видит Двуединый - было на что! Но нет: лишь обреченно вздохнул и стал совсем несчастным.

       - Трис, пожалуйста...

       Однако я слишком хорошо помнила, как он со мной обошелся. Еще долго буду помнить его взгляд и колючие слова, не забуду пренебрежения и откровенного презрения, которым меня окатили эти двое бессмертных. А потому принимать от них даже ТАКИЕ подарки... нет, не рискну, пожалуй.