Екатерина Федорова - Четырнадцатая дочь-2

- Ну-ну. - Пробормотала Таня. Взялась за складки тканевого пояса на животе Таркифа, скривилась от отвращения. - Знали бы вы, как я сейчас желаю отомстить…

Тут он сломался. Взвизгнул по-бабьи:

- Нет! Но обещайте меня не трогать!

- Да богиня с вами. - Холодно сказала Таня. - Глубоко в душе я человек добрый, к тому же к Орлу у меня гораздо больше претензий. Ради него можно и вас простить. Итак?

- Надо хотеть отомстить и позвать при этом Триру. - Надломленным голосом ответил Таркиф. - Вслух или про себя, не имеет значения. Но со страстью. Имя богини тут ключ.

- Понятно. - Пробормотала Таня.

Ключ-то он ключ, но вот отзовется ли богиня на её призыв - большой вопрос.

Вперед, напомнила она себе. Не сомневаться, не бояться, просто идти вперед. И будь что будет. Таня вздохнула. Спросила последнее, что следовало узнать:

- Как запираются здешние двери - и в какой стороне дворец с блюдцем?

- Поклянитесь никому не говорить, что узнали это от меня. - Быстро потребовал Таркиф.

Взгляд у него немного прояснился - кажется, каганский сын что-то усиленно соображал.

- Поклянитесь силой Лейн, которая скрывает тайны. Иначе меня убьют. А мне нет разницы, кто меня прикончит - вы или отец…

Тут Таню разобрало сомнение, но время утекало, время было дорого, и после небольшого раздумья она кивнула:

- Клянусь силой Лейн, никто не узнает.

- Чтобы закрыть дверь, нужно прикоснуться к её четырем углам. Там… там такие гвозди, их сразу видно. А дворец моего отца за башней, с другой стороны. Выйдете, обойдете и увидите.

Четыре гвоздика, о которых рассказал Таркиф, на темном железе выделялись не очень. Таня немного повозилась, высматривая их - и старательно нажала на все четыре. Ребристые шляпки, до этого бывшие вровень с поверхностью, утонули в толще двери с легким щелчком. Для проверки она дернула створку. Заперто.

И Таня повернулась спиной к своей бывшей камере.

В круглой комнате, куда она попала, оказалось ещё семь дверей.

Посередине пол прорезала дыра, где виднелись ступени винтовой лестницы.

Таня уже шагнула к ней - но вдруг остановилась. Повернулась к крайней двери.

И хоть знала, что её это только задержит, а особой помощи она оказать не сможет - но все же упрямо нажала на гвоздики в ближайшей створке. Никого не найдя внутри, перешла к следующей.

Единственная неверная жена нашлась в камере напротив её бывшей.

Всклокоченное, дурно пахнущее создание, забившееся в угол. Держали её там, похоже, давно, потому что на появление Тани женщина почти не отреагировала. Только подняла голову и молча глянула из-под волос, сбившихся в колтуны.

Ну и что тут поделаешь? Таня распахнула дверь пошире, сказала несчастным голосом, отступая назад:

- Я открыто оставлю. Вы выходите, если что…

Потом она наскоро закончила осмотр камер и удрала по узкой лестнице вниз, боясь оглянуться назад и увидеть беднягу. Ступени вились в широкой трубе крутой спиралью, дверей больше не было, и Таня этому искренне обрадовалась.

На выходе из башни стояла стража - два высоких мужика в железных доспехах, с такими же андалузскими глазами, как у Таркифа. По железу плясали отблески огня, настоящего живого огня, горевшего в фонарях вокруг выхода - похоже, флигов в Серендионе не было. Или были, но не везде.

Какое убожество, как сказала бы Арлена…

Стражник, стоявший со стороны дверной ручки, лениво оглянулся на скрипнувшую дверь. При виде Тани его глаза округлились.

- Трира! Справедливая! - Тут же рявкнула она. Вслух.

И подумала - а задолжали вы, господа серендионцы, за такое обращение с неверными женами. Потом Таня вспомнила несчастное создание в камере, морду Таркифа, нависшую над ней самой…

Медленно, будто нехотя, из-под красных жил проросли и стрельнули по коже нити голубого огня. Стражники, уже стоявшие с мечами наизготовку, отступили назад. Андалузские очи испугано расширились.

Чисто из интереса Таня махнула в сторону одного из них правой рукой, нацелившись указательным пальцем. Тот взвыл - и, отступив на шаг, бухнулся на колени. Мгновение спустя второй сделал то же самое.

- Правильное решение. - Одобрила их Таня.

И побежала, подхватив юбки, вдоль вытянутой стены башни. Здесь, внизу, она оказалась неожиданно тонкой. Таня стрельнула взглядом вверх - все верно, отделение с камерами для неверных жен нависает над тонким стеблем широким барабаном.

А потом из-за округлой стены выплыл дворец, и она забыла о башне.

Сказочная путаница балконов и балюстрад, из-за которой почти не видно стен. И все это карабкается на высоту в несколько этажей, с переходами и мостиками, собирается в отдельные здания, растекается по общему основанию. И везде, на всех балконах и мостиках - темная ползучая вязь местных лиан, подсвеченная изнутри. Огни, свет, хрупкое кружево дворца, наложенное на коричневый мрак…

Вот только времени остановиться и полюбоваться у Тани не было.

Стражники у небольших ворот, смотревших прямо на башню, оказались понастырнее, чем та парочка у башни. И на колени падать не собирались. Ей пришлось уворачиваться от меча - причем косо упавшее лезвие резануло по юбкам. Над бедром.

Часть юбок повисла косой петлей, обнажая белое полотно нижней рубашки. Лезвие только чудом не зацепило ногу. Что-то в последнее время ей все беды сыпались на ноги - то щиколотку подвернет, то ступню порежет, то с седла не так стащат…

Когда сталь с шелестом разрезала шелк, Таня чуть задохнулась - не столько от страха, сколько от изумления. Выкрикнула, разворачиваясь:

- Ах ты! Да я тебя сейчас!

И поскольку сказано это было от души, красные жилы на руках потускнели. А темно-голубые, наоборот - запылали. Ну да, все честно и с намеком на месть.

- Именем Триры! - Крикнула Таня вслух.

Голубое сияние жил переросло в бело-синее, какое она видела только у

Таркифа. Да ещё у себя, давно, когда разбиралась на полях одной эрронской деревушки с тварями по имени игалсы.

Теперь надо было решить, как этим воспользоваться. Или запульнуть чтото, или дотянуться до стражников руками….

Или попробовать, как это действует на расстоянии. Ничего не касаясь, ничего не кидая.

На мгновение она свела ладони перед собой, медля перед тем, что собиралась сделать. Повторила, как заклинание - не сомневаться, не бояться, просто идти вперед.

Троица стражников, сторожившая ворота, за время её раздумий отступила назад. Один из них - тот, что рубанул по платью мечом - повел ладонью по воздуху. Что-то крикнул. В следующее мгновение Таня уже вскинула обе руки, протягивая их к мужчинам в доспехах. Тряхнула ладонями, на которых синие жилы лучились светом так, что глазам больно смотреть.