Владимир Сазанов - Двуединый 3 (СИ)

Хорошо еще, что следивших за ним интересовал именно пленник. Вернее, его незаметное спасение, которому действия штурмовой группы только помешали бы. В противном случае, вместо пары диверсантов прибыло бы несколько дюжин солдат. Впрочем, одно другому не мешает. Ведь напарник погибшего, едва не отправивший Аврелию на встречу с Совершенством, ушел. Так что помешает ему передать координаты стоянки судна ближайшей службе безопасности? Разве что нежелание привлекать лишнее внимание к своей персоне.

- Господин Штефан. - Попавшийся навстречу наемник попытался привлечь внимание рассеянно глядящего прямо перед собой Цванга. - Если вам нужна госпожа Аврелия, то она вышла подышать свежим воздухом.

- А? Спасибо, - отозвался курсант, внося коррективы в свой маршрут. Разговор с женой шефа мог и подождать.

Он действительно обнаружил девушку там, куда его направил солдат. Но первым, за что зацепился взгляд поднявшегося по лестнице мужчины, оказалась не стоявшая у борта женская фигурка с развевающимися на ветру волосами, а блестящая от влаги палуба. Штефан ощутил острый укол совести за допущенный им промах и мысленно вознес благодарственную молитву Лидии, предусмотрительно позаботившейся о наведении порядка.

Не хватало еще, чтобы Аврелии лично лицезрела результаты использования ею так любимого горцами отравляющего вещества. Мало какая дама способна остаться равнодушной при виде нескольких квадратных метров пола, "украшенных" содержимым ее собственного желудка. И тот факт, что постаралась она на пару с собиравшимся прикончить ее диверсантом, ситуацию бы не спасло. Зато газ сохранил ей жизнь, заставив нападавшего ретироваться со всей возможной скоростью.

Цванг прошелся по палубе, морщась от хлещущего со всех сторон ледяного ветра, и досадуя, что не подумал переодеться. Мокрая от пота рубашка только усиливала дискомфорт. Поежившись, он встал рядом с девушкой и так же, как она, уставился вдаль, опершись локтями о борт.

- Утешать пришел? - бесцветным голосом произнесла Аврелия.

- Что-то вроде, - слегка пожал плечами Штефан. - Не нравится мне твое состояние.

- Мне оно тоже не нравится. Из семьи выкинули, изуродовали.

- Косметологи в наше время творят чудеса. Да и Макмайер вполне прилично восстановил твой облик.

- Прилично? - в голосе девушки послышалась злость. - Это ты называешь прилично?! - Она оторвалась от ограждения и повернулась всем корпусом, позволяя Цвангу оценить произошедшие с ней изменения. - Ты только посмотри на меня!

Штефан посмотрел. И не увидел ничего чудовищного. Хотя следовало признать, что часть былого великолепия аристократка утратила. Левая часть лица была покрыта свежей розовой кожей, резко отличаясь от правой - загорелой. Один глаз слезился и время от времени моргал, словно его обладательницу мучил нервный тик. Некогда длинные волосы пришлось обрезать и зачесать на левую сторону, чтобы хотя бы частично замаскировать образовавшиеся там обширные залысины.

- Ты все еще очень мила, - констатировал мужчина, ничуть не покривив душой. По сравнению с Абелем, чья шкура несколько дней облазила клочьями после полученного им обморожения, Аврелия выглядела просто богиней.

- Неужели? - голос девушки был полон сарказма. - Может, еще и на танец рискнул бы пригласить подобную красотку?

- Вполне. Вот только я не в твоем вкусе и совершенно не умею танцевать. Простолюдин, что поделаешь.

- Вопреки распространенному мнению, я люблю не только деньги и титулы.

Штефан удивленно приподнял бровь, не очень хорошо представляя, чем ответить на подобный пассаж. Аврелия отвернулась, вновь замыкаясь в себе.

- Не умею я разговаривать с расстроенными девушками, - вздохнул Цванг. - Ну хочешь, и впрямь на танец приглашу. Прямо здесь и сейчас. Или стихи почитаю.

- Давай уж лучше стихи, - хмыкнула аристократка. - Не желаю, чтобы мне еще и ноги оттоптали.

Курсант порылся в памяти, отыскивая там что-нибудь помнимое от начала и до конца. Выбор был небогат. Если откинуть непристойные четверостишья, любимые некоторыми военными, оставалось лишь полдюжины произведений про героическое самопожертвование или женскую красоту. Штефан выбрал второе. Прикрыв глаза, он принялся декламировать, стараясь вложить в произносимые слова все доступные ему чувства. Требовалось зацепить девушку хоть чем-нибудь. Закончив, он некоторое время молча смотрел вверх на быстро проплывающие облака. Первой нарушила молчание Аврелия.

- Монтелини. Первая весна, - тихо произнесла она. - Неожиданно. Не знала, что ты знаком с поэзией отца любовной лирики.

- Любимые стихи Сильвии. Случайно выучил, - признался Цванг. - Но мне нравятся.

- Предложение пригласить даму на танец все еще в силе? - вдруг спросила девушка.

- А как же нежелание травмировать ноги?

- Шрамом больше, шрамом меньше. - Аристократка пожала плечами. - Ты сам говорил, что косметологи творят чудеса.

- Тогда приглашаю. - Курсант галантно подал даме руку.

Аврелия взялась за нее и вдруг подалась вперед, прикрыв глаза и потянувшись к нему губами.

- Я вроде как женат, - тихо напомнил ей Штефан.

- Развода не требую, - так же тихо отозвалась не открывающая глаз девушка. - Супруге обещаю не закладывать.

Едва заметно вздохнув, мужчина потянулся к губам ожидавшей его внимания женщины. Но даже наслаждаясь поистине божественным поцелуем, думал он исключительно о Рикке. Вернее, о паре коротких клинков, сопровождавших жену всегда и везде и разве что ночью, во время ее сна, перемещавшихся на прикроватную тумбочку.

***

Ло Вессервик отхлебнул горячего чаю и, оторвав взгляд от утренней газеты, посмотрел на входящего в его кабинет начальника семейной службы безопасности.

- Какие-то проблемы, Генрих? - поинтересовался он, глядя на усталое лицо подчиненного.

- И да, и нет, мой господин, - отозвался тот. - Необходимо принять решение по важному вопросу.

- Что же это за вопрос, требующий моего личного внимания?

- Вчера в отделение городской стражи Приста обратились местные жители. Накануне они по необходимости заночевали в соседнем лесу - то ли рыбачили, то ли грибы собирали - и стали свидетелями странного появления неизвестного воздушного корабля. Тот, несмотря на темноту, кружил над самыми вершинами деревьев, оглашая окрестности воплями выбравшихся на верхнюю палубу пассажиров. По словам горожан, судно то удалялось за пределы слышимости, то возвращалось обратно. В целом смысла криков понять никому не удалось, но один из них клянется Совершенством, что его уши уловили нечто похожее на "Ла Лидия".