Карина Пьянкова - Одни несчастья

— Я хочу прожить с ней всю жизнь, — тяжело вздохнул музыкант, выпрямившись. — Я бы смог прожить с ней всю жизнь, и каждый наш день был бы счастливым… А Джули боится какой-то ерунды…

Айдзава Айко грустно улыбнулась. Она-то прекрасно понимала все метания этой девушки и не считала ее страхи такой уж большой глупостью. Женщина природой создана более осторожной, чем мужчина, она живет в привычных рамках, а не берет мир приступом. Разумеется, Джулия в ужасе от того, что придется оставить все ради одного-единственного мужчины, что придется гнать от себя мысли: «А вдруг он бросит меня?»

— Это не такая уж и ерунда, Такео. Она просто боится рисковать. А ты, похоже, был недостаточно убедителен.

— Как мне еще ее убеждать?! Я устал! — на мгновение повысил голос лидер группы. А потом уже тише добавил: — Я не смогу без нее.

Айко отметила про себя, что не так уж и безгранично терпение Ватанабэ, как ей прежде казалось.

— Сможешь, — решительно не согласилась менеджер, сделав глоток чая и подлив напитка в опустевшую наполовину кружку Такео, а после продолжила: — Это все глупые бредни, что человек может умереть вдали от своего любимого. Ты сам это знаешь. И ты сумеешь прожить без Джулии-сан. Она необыкновенная. Но женщин много, и рано или поздно ты встретишь другую, которую захочешь видеть рядом.

Глаза Ватанабэ, обычно такие теплые, на мгновение будто заледенели.

— Да. Смогу. И жить дальше. И найти другую. Вот только я не захочу.

И это оказалось для менеджера самым весомым из возможных аргументов.

— Тогда не сдавайся, — потрепала подопечного и по-настоящему близкого друга по голове Айко. — Гамбаттэ,[10] Такео-сама.[11]

Все они, все шестеро, называли ее старшей сестрой, и она привыкла быть ею для них. Понимающей, доброй и надежной, той, которая выслушает, скажет что-то дельное, поможет, а потом непременно посоветует не сдаваться.

— Обязательно, — тепло, грустно и чуть измученно улыбнулся молодой человек, кивнув. — Ведь я действительно ее люблю. Я почти благодарен этому убийце — из-за него на несколько дней Джулия стала только моей… Смешно.

Беннет вошла на кухню раскрасневшаяся, смеющаяся, но в глазах застыла тревога и сомнения.

«Что-то случилось?»

Ватанабэ улыбнулся и покачал головой.

«Нет, все в порядке».

«Не в порядке», — чуть нахмурилась она, шагнув к нему.

«Не бери в голову».

Молчаливый диалог занял не больше нескольких мгновений.

— Пойдем, Такео, ты просто обязан убедить своих друзей, что и без помощи Мисаки…

— …я прекрасно смогу убиться, — с готовностью подхватил за ней, закатив глаза, Ватанабэ. — Даже боюсь спросить, чья это идея.

— Наша!!! — как черти из табакерки выскочили Като и Иноэ, которые приобняли за плечи Джулию, демонстративно не замечая недовольства на физиономии лидера. Свою девушку он не ревновал ни капли, по крайней мере не к другим участникам In the Dark, но привычно изобразил возмущение, не желая лишать приятелей такого развлечения.

«Наглая провокация», — усмехнулся про себя лидер группы и позволил друзьям утащить себя с кухни. У него еще оставалось целых два дня, чтобы уговорить Джулию. А он всегда был упорным и умел добиваться поставленной цели. Его счастье слишком привыкло считать своего неуклюжего невезучего возлюбленного лишь незрелым мальчишкой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

«Сутки определенно не удались», — убито подумал про себя О’Нил, когда на следующее утро его огорошили новостью, что вторая секретарша миз Коллинз как в воду канула. Отпущенная восвояси для отдыха Лиллен Адамс на следующий день в офисе не появилась, ее мобильный телефон был выключен, а городской не отвечал. Визит на квартиру, которую снимала блондинка, тоже никаких результатов не дал. Дверь оказалась заперта, и на звонки никто не отреагировал, кроме бдительных соседей, сообщивших, что девушка после работы домой не вернулась.

Зато двое полицейских, следивших за Артуром Дэниэлсом, доложили, что накануне вечером в его машину неподалеку от небоскреба, в котором располагалась редакция «Фейри стайл», села светловолосая молодая женщина, по описанию похожая на изрядно промокшую мисс Адамс. Все бы ничего, но объект каким-то невероятным образом скрылся от наблюдения, по словам патрульных, «буквально растворился в стене дождя», а с ним, соответственно, пропала и девушка. Возможно, это была младший ассистент Коллинз. А возможно, и нет. Но проверить стоило. Слишком много сотрудников «Фейри стайл» в последнее время покинули этот бренный мир.

— Билл, надо бы прижать этого хмыря, — задумчиво протянул рыжий, третий раз просматривая досье на мистера Артура Дэниэлса, креативного директора издательского дома «Модерн фешен групп» и наследника корпорации «Миллениум индастри», в которую этот издательский дом и входил. Золотой мальчик. Отличник. Спортсмен. Занимается благотворительностью. Не замечен, не участвовал, не привлекался. Даже за пьяные драки в студенческие годы. Подозрительный тип… К тому же учившийся в полицейской академии и вылетевший оттуда по какой-то странной причине через два года. Без права восстановления.

— Не надо, — покачал головой напарник, на мгновение опуская взгляд.

Генри преувеличенно аккуратно положил бумаги на стол, предчувствуя большие проблемы.

— Что? — мягко спросил инспектор.

— Не надо прижимать Дэниэлса, — решительней повторил Билл Саммерс. — Если он действительно увез куда-то Адамс, значит, так было нужно.

Первый раз за все время знакомства Генри захотелось хорошенько врезать другу. С оттягом. Чтобы потом замучился по целителям ходить. Стало быть, эту девушку, Лиллен, похитили, с ней неизвестно что сделать могут, а Саммерс не просто сам покрывает преступника, так еще и его, Генри, склоняет к тому же самому!

— Ты что-то знаешь? — процедил сквозь зубы рыжий, сжимая и разжимая кулаки.

— Знаю, — последовал короткий ответ.

Желание врезать стало невероятно сильным. Практически неконтролируемым.

— Что? — встал из-за стола инспектор и вплотную подошел к напарнику.

— Не могу сказать, Генри, прости, — опустил голову тот, медленно перемещаясь таким образом, чтобы не оказаться у напарника на линии удара. — Но поверь, Артур Дэниэлс тут ни при чем. Точнее, при чем, но это не он. Я не могу ответить, клянусь.

Самым мерзким в сложившейся ситуации было то, что О’Нил привык верить напарнику. И готов был поверить и сейчас. Хотя и не стоило…

«Не может… Клянется. Что если магическая клятва? Билл никогда не говорит просто так. Значит, и правда клятва».