Галина Гончарова - Корни зла

А смерти хуже, чем утонуть в болоте, я не могу даже вообразить.

И вообще! Помните сэра Баскервиля?! Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот!

Но когда это на факультете самоубийц прислушивались к умным словам еще более умных людей?

С каждым шагом мне становилось все тяжелее и противнее. Что-то неизвестное давило, травило, мучило…

Тёрн выглядел не лучше меня.

Было полное ощущение железобетонной плиты, навалившейся на плечи — и упорно старающейся растереть тебя в порошок. Что-то подобное я испытывала только пару раз в жизни — и оба раза заканчивались для меня весьма печально. Хорошо хоть откачать успевали. Я взглянула на элвара — и поразилась. Бледный, весь какой-то разом осунувшийся…

— Ёлка, а что может представлять из себя эта… бутнячка?

Я пожала плечами. Сейчас, приближаясь к болоту, я вовсе не была уверена, что проблема в какой-то бешеной кикиморе. Скорее наоборот.

— Не знаю. Твои предложения?

— Когда пойдем по тропинке, я начну прощупывать окрестности. А ты будешь меня страховать. Сможешь?

— Спрашиваешь!

Страховать телепата такой ступени, как Тёрн, — это сложная задача. Но я могла с ней справиться. Если полностью открою ему свой разум. По сути это выглядит так. Его разум — локатор. Мой — бетонная плита защиты. И в случае нападения — я закрываю его, а он, в свою очередь, начинает отражение атаки. Я принимаю на себя все удары. Он — бьет врага его же оружием.

Несложная задача?

Более чем. С одной маленькой оговоркой. Полное открытие своего разума для посторонней личности. И полное доверие. Вроде бы ничего серьезного. С первого взгляда. А со второго…

А кто согласится быть абсолютно открытым перед другим человеком? Зная, что одно его желание — и в ваш разум впечатается все, что он захочет. Одна мысль — и вас просто не станет. Останется пускающий слюни идиот. Одна небрежность — и разделить ваши разумы уже не получится. И плевать, что у вас свое мнение на этот счет. Но до конца своих дней вы будете единым целым. Страшно? То-то же…

Такая работа требует полного и абсолютного доверия партнеру. Потому что он — он знает то же самое о вас. И тоже боится. А страх губит магию.

Потому и все работающие таким образом пары можно пересчитать по пальцам.

Мы с Тёрном… хорошо, я! Лично я раскопала в библиотеке кучу ценного материала по работе телепатов в парах. А элвар согласился попробовать. Нам бояться было нечего. Уж точно не взаимовлияния. Тёрн узнал бы о моих ковар-р-рных помыслах даже раньше, чем я сама. А я о его стр-р-рашных замыслах?

А мне и знать не надо было. Я слишком ему для этого доверяю.

— Я тебе тоже доверяю. А теперь хватит ворон считать. Делом займись!

Я мысленно встряхнулась. Нахал ушастый! И похвалить себя не даст.

Мое сознание привычно выставляло все возможные щиты, чтобы враги не прошли.

Тёрн тоже становился спокойнее, серьезнее, готовился к тяжелой работе…

Не пришлось.

Болото уже показалось впереди, когда на мой щит обрушился тяжелый удар. Я закричала от боли. Но вместо крика вышел лишь хриплый стон. Старалась бороться, но куда там. Меня просто давило. Плющило. Размазывало по стенке, каким-то чутьем угадав угрозу. И я защищалась изо всех сил. Молча и спокойно отвоевывая у неведомой твари каждый миг. Каждую мысль. Каждый вздох. Одна секунда — это еще клочок информации для Тёрна. Это еще одно новое знание о нашем противнике. А где знание — там победа. Однозначно.

Но долго так продолжаться не могло. Минута, полторы — и у меня начали подгибаться ноги. О том, чтобы идти вперед, речи уже не шло. Только падать. Падать в темноту. И — держать удары. Я ведь просто стена. А стене не нужен разум, чтобы защищать. Она — стоит. И не дрогнет даже под ударами тарана. Я справлюсь…

С этой мыслью я и ушла в блаженную черноту.

Я очнулась уже в нашей комнате. Рядом сидел Тёрн и держал ладонь у меня на лбу. Приятную такую, прохладную…

Это было единственным приятным моментом. Все остальное же…

Тело — абсолютно непослушное. Этакой дурнотной слабостью высокой температуры или магического истощения. Голова — чугунная. Горло — наждачное. Вместо мозгов, похоже, хорошо отбитая и потрепанная вата.

— Очнулась, героиня?

— Попить дай! Еще издевается тут!

Элвар фыркнул и послушно поднес к моим губам чашку с водой. Осторожно поддержал мою голову.

Я сделала несколько глотков и довольно откинулась на подушки.

— Ну что скажешь хорошего?

Теперь можно и поговорить нормально. А то раньше я бы даже не мяукнула.

— Ты молодец. Долго продержалась.

— Знаю. Итак?

— Тянет тебя на всякую нечисть!

— Ты знал, на что шел, когда делал предложение девушке с факультета самоубийц.

— То есть ты согласна отравлять мне всю оставшуюся жизнь?

— За такие слова я тебе еще и посмертие испорчу, гад ушастый, — от души пообещала я.

Тёрн ловко чмокнул меня в кончик носа. Фиалковые глаза сияли, словно два кристалла аметиста. Он весь светился от счастья — и я обозвала себя бесчувственной скотиной. Могла бы и раньше пообещать ему веселую загробную жизнь, если это доставило ему такую радость.

— А тебе — нет?

Я порылась в остатках мозгов.

Что я чувствую к данному конкретному элвару?

Явно не то, что описано в романах. Там описывается (а что, я лично проштудировала аж штук шесть, по два листа перед сном, вместо снотворного!) похолодание организма, дрожь во всех его частях, общая приятная истома и абсолютное понимание своей гибели без этого конкретного человека (эльфа, элвара, вампира, оборотня, нужное подчеркнуть, недостающее вписать самостоятельно). У меня было только последнее. Все остальное либо не пришло, либо отступило перед общей паршивостью организма. Но вот последнее…

Ведь если я попытаюсь представить себе жизнь без этого элвара…

А она вообще будет жизнью?

Нет.

Отсюда вывод?

Ладно уж. Выйду я за тебя замуж. Не по обряду элоэ тайа, а по-настоящему. Только вот Универ закончу, работу на звание магистра напишу и пару лет практики отработаю. Подождешь?

— Конечно. Я буду ждать тебя, сколько ты пожелаешь.

Я послала элвару насмешливую улыбку.

— Пара тысяч лет у тебя точно есть в запасе.

— А у тебя?

— А у меня — чуть меньше. Ну и что? Разберемся по ходу дела! Поверь на слово, даже если я и помру, у тебя останутся мои дети. А уж они найдут, как вывести папашу из депрессии.

Тёрн фыркнул, представив себе эту картину. Я полюбовалась зубастой улыбкой и наставительно заметила: