Колдун (СИ) - Саша Арсланова
Лесовик заинтересованно сунул морду Трофиму под руки, с жадностью вбирая запахи.
— Нет, друг, это лакомство не для тебя.
Трофим стянул куртку, подкладывая Алине под голову. Опять ее спасать приходится. Как будто он нанимался в ведьмины телохранители! И ведь можно же оставить, как есть, в его же интересах, одной проблемой меньше. Он стиснул зубы, борясь с собой. Не должен колдун к ведьме никаких чувств испытывать. Не должен!
— Трофим, — зашептала она, открывая глаза и хватая его за руки, — Трофим, пожалуйста…
— Молчи. Ой, молчи, Алин.
Он дернул ее пуховик, снимая, следом разорвал у горла легкую футболку, открывая глубокую рану на груди.
— И терпи. По-другому не получится, я не лекарь.
Приложил сверху начавшую нагреваться ладонь, рвано вдохнул — и ведьма закричала, забилась под его рукой. Запахло паленой кожей, и Алина выгнулась дугой, захрипев.
— А-а-а, — она извивалась, распахнув совершенно белые от боли глаза, а потом вскрикнула в последний раз, и сердце, бившееся под трофимовой ладонью, остановилось.
— Ну уж нет, — зарычал Трофим и потянулся к рюкзаку. Достал зелье, вырвал крышку и вылил ей в рот, — Давай же!
Алина не шевелилась. Ворон, постанывая, как человек, неуклюже подошел, переваливаясь на лапах, и примостился у ведьминого лица. Спрятал голову в ее волосах.
— Давай! — Трофим начал ритмично давить ей на грудь, — Ведьма проклятая! Живи!
Лесовик восторженно заухал. Да, скоро, совсем скоро вся сила, высвобождаемая со смертью, достанется ему. Хватит, чтобы заснуть еще на пару лет!
Трофим убрал руки и ошеломленно сел рядом. Он не смог. Не помогло зелье. Ворон что-то закурлыкал Алине на ухо, из маленьких черных глазок-бусин потекли слезы. Все. Теперь все.
В груди Трофима что-то натянулось и лопнуло. Все, порвалась связь. Алина смотрела в небо и, кажется, даже немного улыбалась. Нежное, чистое лицо — Трофим потянулся и погладил пальцами по щеке, провел ладонью по коже, касаясь губ.
Потом недоуменно сморгнул, резко вздохнул, выхватил кинжал и полоснул себя по запястью.
— А если так? — зарычал он, поднося руку к ее рту, — Ну⁈
Кровь, шипя и дымясь, стекала по ее лицу, и Трофим снова начал помогать сердцу, разгоняя ток жизни. Алина дернулась, делая глоток, и он расхохотался, опять поднося руку.
— Пей, милая, пей…
Полыхнуло так, что Трофим на мгновение закрыл глаза, останавливая огонь. А когда открыл — Алина отползала от него, неловко подгибая ноги, и кашляла. Кашляла, не останавливаясь.
— Какая же ты!.. — Трофим сдержал ругательство и устало растер лицо руками, размазывая кровь, — Ты специально решила умереть? Назло мне что ли?
Глава 32
Алина сидела, привалившись спиной к дереву, и жадно пила воду.
— Мне оставь, — потянулся Трофим.
— Почему? — ведьма передала бутылку и запахнулась в грязный пуховик.
— Пить хочу.
— Ты понял, о чем я, — она нахохлилась и следила за Трофимом из-под насупленных бровей, — Почему ты мне помог?
— Ворон твой надоел, — улыбнулся Трофим, поглядывая на ведьминого верного помощника, который после спасения хозяйки потерял к нему всякий интерес.
Она вздохнула.
— Трофим…
— Не надо выдавливать из себя благодарность, — пожал плечами он, — Лучше скажи, что ей нужно на самом деле.
— Кому? Ирке-то? — Алина злобно прищурилась, — Тварь она! Своих же…
— Так что? Сила?
— Сила? — засмеялась Алина, — Сила… Если бы. Она, карга старая, и так нахапала за свою жизнь немеряно.
Трофим нахмурился.
— Тогда зачем ей Книга?
Ведьма задумчиво посмотрела на Трофима, наклонив голову:
— Так ей и Книга твоя не особо нужна. Ей нужно то, что к ней прилагается.
— И что же?
— Ты.
Алина снова засмеялась, глядя на растерявшегося Трофима.
— Любит она тебя страшной любовью! Вот и решилась на преступление!
— Алин! — прорычал Трофим.
— Ладно-ладно, — она устало прикрыла глаза, — Огонь твой жжется внутри. У тебя всегда так?
— Нет, — дернул он головой, — Только если задаю дурацкие вопросы. Продолжай!
— Дай еще воды.
Она протянула руку, и Трофим передал ей бутылку.
— Знаешь, только на пороге смерти осознаешь, сколько глупостей наделал за свою жизнь… — задумчиво проговорила она, отпивая в этот раз по чуть-чуть.
— Ты их столько наделала, что за те две минуты, пока была мертва, просто не успела бы все осознать.
— А я ведь немногого хотела.
— Ну-ну, — ответил Трофим, — Захватить полмира и жить вечно?
— Ребенка. — жалобно ответила она, прижимая руки к животу, не глядя на Трофима, — Ты знаешь, что мы лишаемся возможности иметь детей?
Трофим кивнул, хмурясь все сильнее.
— Я думала, наберу побольше сил, смогу все поменять… Чур, опять же, во снах подначивал. Вот только не получалось никак! То оборотни эти вдруг полезли, то сила ухала мимо, распыляясь.
— Вот кто мне нежить всю взбаламутил! Ты знаешь, что мавок разбудила? Лесовика подняла? Про вурдалаков я вообще молчу. Как можно было настолько перестараться, чтобы целое стадо поднять? Они же чуть… Да о чем с тобой говорить?
Он махнул рукой и отвернулся.
Алина тихо позвала:
— С вурдалаками, действительно, нехорошо получилось, — Она смущенно хохотнула, — Я не ожидала. Понимаешь? Думала, как в прошлый раз, книгу мне достанут. Не учла только появления Ирки. Она ведь…
Ведьма замолчала, нахмурившись.
— Что она?
Алина закусила губу.
— Ну? — нетерпеливо позвал Трофим.
— Не торопи, я думаю.
— О чем?
— Насколько ты мне дороже своих.
— И насколько? — заинтересованно спросил он.
— Ох, Трофим, ну и дурень же ты, — улыбнулась она, — Приехал ко мне в лес…
— К себе в лес, — поправил он.
— Весь из себя нелюдимый, сначала угрожать принялся, потом спасать. А нам ведьмам-то что надо?
— Алин, — поторопил Трофим.
— Ой, ладно, — махнула она рукой, — Буду я еще объяснять тебе, раз сам не додумался. А Ирка…
Алина наморщила нос, ругнувшись:
— Ирка пришла ко мне с месяц назад, сначала все загадками говорила, мол, знает, как мне помочь сил набрать, а потом и вовсе пообещала Маришку достать.
— Маришку?
— Да, — Алина закусила губу, — Ту маленькую ведьмочку, которую я за кромкой упустила.
— И как бы она это сделала? — удивился Трофим.
— А никак, — зло ответила ведьма, — Никак! Обмануть меня хотела, предложила еще чуток от Книги усилиться и к Чуру сунуться! Дескать, если кто и сможет вернуть ребенка, то это он! Он забрал, он и отдаст. Чур схватил ее, когда мы с Маришкой учились тонкую границу видеть, я же тогда и следом пошла, чтобы спасти. А ты не дал мне умереть,
