Лич на стажировке. Часть 2 - Алаис
— Ну… да.
— Ну вот. Любая территория нашего мира обладает определенным… энергетическим фоном. Он может поддерживать, а может и мешать. Большинство магов не особенно от этого зависит, более-менее комфортно чувствуя себя в любом из миров.
— Кроме среднемирья, — мрачно заметила я, невольно содрогаясь от неприятных воспоминаний.
— Кроме срединного мира, верно, — кивнул Альд. — Потому что там родная нам энергия смешивается с просачивающейся из разломов и порталов.
— Кста-а-ати…
Подселенец приподнял бровь, вопросительно глядя на меня. Я же судорожно пыталась сформулировать всплывший в моей памяти вопрос так, чтобы он не прозвучал совсем уж глупо.
— Почему аура у мокрицы такая… отвратительная?
— В каком смысле? — переспросил Альд.
— Когда убивали мокрицу, я почувствовала настолько сильное отвращение при просмотре ее ауры, что подумала на какую-то из твоих защит. Ты сказал, что я почти угадала, и что объяснишь позже. Вот… собственно… — я неловко пожала плечами.
— А, ты об этом, — кивнул некромаг и рассеянным взглядом заскользил по дощатому настилу крыльца у моих ног. — Это действительно сработала одна из моих защит. Сродни той, что защищала тебя от чар Килира. Потому что никто в здравом уме и по доброй воле к мокрице не пойдет. И такого рода влияние она использует для более эффективной охоты. Когда сидит в засаде — тогда подманивает к себе поближе, а если жертва начинает сопротивляться, то сбивает ее таким образом с толку, отвлекая и замедляя реакцию.
— То есть не будь твоего щита, она могла бы меня… м-м-м… очаровать?
— Сомневаюсь, если честно, все-таки твоя посмертная форма не из простых. Но вероятность этого все же была. Ты слишком неопытна для того, чтобы полностью не поддаваться такого рода воздействию.
— И это еще кто-то говорил, что не сталкивался никогда с любовными чарами.
— Подобное воздействие разных видов бледных тварей не имеет ничего общего с любовными чарами, — неожиданно холодно произнес Альд. — И в последних я действительно не разбираюсь. К счастью, для противодействия им этого и не требуется.
Последние слова подселенца прозвучали тихо, но при этом будто бы издалека. А мое внимание переключилось на низкий деревянный столик между нами. Древесные кольца на его поверхности вдруг пришли в движение. Они то расширялись, то сужались, в такт голосу Альда, продолжавшему что-то размеренно говорить. Но резкий окрик по имени вдруг вернул все на место. Я вздрогнула и подняла глаза на подселенца. Он же внимательно смотрел на меня. Настороженно даже, я бы сказала.
— Как самочувствие?
— Как-то… не очень.
— Похоже, тебе пора возвращаться. Дальше будет хуже, — с этими словами Альд поднялся на ноги. — Тем более, возможность уже есть.
Это что, мы опять к тому дереву пойдем? Кости Суртаза, да я вообще почти не могу двигаться.
— Не обязательно.
Я не задавала этот вопрос вслух. Почему он услышал? И почему его голос опять…
Подселенец едва заметно усмехнулся и за один широкий шаг пересек расстояние между нами. Я невольно сжалась в кресле, когда он положил руку мне на плечо. Окружавшая нас ночь вдруг стала темнее.
…звучит в моей голове?
— Потому что ты никак не научишься закрывать свои мысли. А стоит, потому что их отголоски иногда настигают меня даже в убежище. А теперь приготовься.
— К чему?
— К возвращению в тело, конечно же. Процедура неприятная, но что поделать.
— А я… — даже в мыслях мне было неловко задавать этот вопрос хотя бы потому, что я прекрасно знала ответ, — смогу как-нибудь сюда к тебе вернуться?
Рука подселенца на моем плече вдруг показалась мне непосильно тяжелой, вызывая непреодолимое желание сбросить ее. От этого беспокоящего ощущения меня отвлекла боль.
А потом и она пропала. Все исчезло. Меня снова захлестнула тьма.
Глава 13. Отвлекающий маневр
Кости возвращались на свои места медленно и неохотно. Но я невольно порадовалась тому, что они хотя бы не разлетелись во все стороны — этому поспособствовала сидячая поза в момент перегрузки и удержавшая мой скелет в единой кучке мантия. Даже браслеты оказались на месте — так и остались болтаться на лучевых и локтевых костях. Ну или кости — внутри браслетов, тут уж с какой стороны посмотреть. Так или иначе все стало на свои места, и я, похрустывая позвонками, медленно повернула голову сначала в одну сторону, а потом в другую.
Вокруг все так же царила магическая тьма, разрезанная светящимися линиями. Мы с комендантом находились во внутреннем круге, от внешнего расходились ветвящиеся лучи… В общем, ничего нового, кроме того, что сэр Алонт сидел спиной ко мне и никак не отреагировал на мой вежливый хруст. Ладно, мы не гордые…
— Взгляни, но не прикасайся, — тут же предупредил подселенец, предугадав мой маневр, — возможно, он в трансе. Выдернешь — будет плохо.
— Мог бы и не предупреждать, что ж я, первый год — некромаг, что ли… — недовольно отозвалась я, осторожно поднимая свое тело в воздух для того, чтобы показаться на глаза коменданту. Раз уж тому слух отшибло.
Альд фыркнул, но ничего не ответил.
Да, сэр Алонт действительно находился в трансе. Отсутствующий взгляд льдисто-голубых глаз был устремлен в сторону луча, на котором было сосредоточено наше внимание ранее. Пробежавшись взглядом по магистрали я поняла, что что-то изменилось
— Ловушки переместились. Возможно, это сделал комендант. Если так, то понятно, почему случилась перегрузка. И зачем понадобился я.
— И зачем же?
— Два канала силы вместо одного. Видимо, побоялся, что в одиночку не потянет.
— Интересно, с чего вдруг? Ни за что не поверю, что до этого прямо вот никогда не было настолько сложных ситуаций.
— Яд бледных тварей на некоторое время ослабляет способность колдовать вплоть до полной ее блокировки, что также усложняет процесс борьбы с ним и последующее выздоровление. Странно, что ты этого не знаешь. Кто-то легче это переносит, кто-то — сложнее. И противоядие против такого побочного эффекта бессильно, к сожалению.
— С ядовитыми я до этого не сталкивалась.
— А с какими сталкивалась? — оживился подселенец. — Не считая, конечно, паука, который тебя чуть не упокоил.
— Я… видела… что-то. Не уверена, что это вообще была одна из тварей.
— Та-ак, — протянул Альд, в его голосе мне послышалось любопытство, — и как она выглядела?
— Как… — внезапно я почувствовала себя ужасно глупо. — Как большое радужное облако. Я увидела его буквально на пару секунд, прежде чем Калир приказал мне не смотреть. А потом…
— Я примерно представляю, что было потом, — прервал меня подселенец. — Массовое помешательство и еще более массовые смерти.
— Да, — память услужливо воспроизвела истошные вопли людей, которые не смог
