В поисках силы (СИ) - Янтарный Дмитрий

Бреннер, получив разрешение от Арбалетчика, достал из тайника пакеты и принялся их потрошить, подбирая то, что лучше пойдёт под настойку.

— Так что, как видите — всё у меня есть, — вздохнув, сказал Арбалетчик, — и пожрать, и выпить, и все монстры в моём подземелье мне подчиняются. Тут на Систему грех жаловаться. Вот только одна беда… компании нет. Только этот придурок с изумрудом в башке раз в год заглянет, да и то, — он махнул рукой, — всё общение сводится к тому, что чеши ему пузо, нахваливай да во всём поддакивай, а то и он приходить перестанет.

Ещё одним приятным сюрпризом оказалось то, что в тайнике нашёлся и приличных размеров плед, на котором и разместили найденное угощение. Как оказалось, в тайнике легендарного монстра еда не портится, так что всё найденное было вполне свежим. Наконец, когда всё было готово, Арбалетчик подошёл к магмовому озеру и демонстративно опустил в него левую руку, что-то нашаривая. Наконец, он вытащил оттуда бутыль и, бережно стряхивая и с неё, и со своей кожи раскалённые капли, подошел и поставил бутыль по центру.

— Какая красота, — с восхищением сказал Бреннер, глядя на извлечённую из магмы бутыль, — будет, что детям рассказать теперь. А этот сквалыга ЖакГидеан теперь и вовсе от зависти удавится, когда узнает…

— Приятно, когда гости могут по достоинству оценить твоё гостеприимство, — хмыкнул Арбалетчик, которому явно очень льстило восхищение Бреннера. Щелчком пальцев откупорив бутыль, он разлил по трём небольшим стаканам золотистую жидкость.

— Ну что, гном, за твой вылеченный язык? — спросил он, приподнимая свой стакан.

— Нет, — покачал головой Бреннер, — за моего нового друга, без которого я бы никогда не вылечил свой язык.

— Принято, — подхватил Арбалетчик, — за нового друга.

Легонько стукнувшись стаканами, они залпом выпили их содержимое. И когда Сареф отнял стакан от губ, то его лицо приняло самое блаженное выражение. Ни разу за всю его жизнь ему не было так хорошо! Было ощущение, что он сейчас глотнул мягкого, живительного огня, и тот, провалившись ему в живот, принялся деловито там обосновываться, разгоняя приятное тепло по всему телу.

— Эй, эй, балда, закусывай, давай, — раздался рядом голос Бреннера, после чего чья-то рука ловко засунула ему в рот бутерброд с паштетом. Сареф, совершенно не возражая, проглотил и это. И в самом деле, приятное ощущение осталось, но хотя бы вернулась способность двигаться.

— Что ж, — хмыкнул Арбалетчик, — твоему юному другу больше не наливаем. А то его всего с одного глотка развезло до состояния блаженного идиота. Нет, моя наливка, разумеется, совершенно безопасна, но… лучше не рисковать.

— Да, пожалуй, — кивнул Бреннер, — лучше чуть попозже. Эх, какая красота…

— Да, — мечтательно кивнул Арбалетчик, — выпивка, закуска, компания… что ещё можно пожелать простому легендарному монстру? Разве что хорошую историю…

— Так, а Сареф, — обратился к нему Бреннер, — расскажи о себе. Откуда ты взялся, такой умный, умелый… и с такими странными Атрибутами. Я тебе сегодня утром всё о себе рассказал. Давай, твоя очередь…

Глава 10

Пожав плечами, Сареф согласно кивнул. В конце концов, чем он рисковал? Бреннеру он вылечил язык и фактически вернул ему положенный социальный статус. Ведь, если у него появился язык — значит, это дозволила Система. И он теперь ему по гроб жизни за это благодарен. А Арбалетчик… а что Арбалетчик? Он легендарный монстр, и потому он мало кому что расскажет. Хотя бы потому, что те, кто сюда приходит, приходит обычно не за разговорами…

И Сареф, полностью расслабленный от божественной выпивки, начал рассказывать историю с самого начала. С тех самых пор, как он себя помнил, с той поры, когда рядом с ним ещё была Мимси. Как всегда, воспоминания о бывшей любимой нянюшке вызвали грусть, но Сареф это уже хорошо контролировал. Мимси была в безопасности, была занята делом, и благодаря её способностям никто из кланового руководства не вспомнит о ней до тех пор, пока она сама этого не захочет. А дальше… а дальше, когда Сареф станет сильнее, опытнее, влиятельнее, тогда и будет видно, как ей помочь.

Подробно рассказал и о поездке в клан Андерраст. О том, как он там познакомился с другими детьми и как помогал в оружейной лавке торговцу Эрбоку.

— Святой камень меня побери, ну конечно! — в сердцах выпалил Бреннер, едва не расплескав драгоценную наливку из своего стакана, — вот где я тебя видел, мальчишка! Вот почему ты меня так бесил! Я же помню, что где-то когда-то тебя видел, память чешется, сидит, как заноза в мозгу — а вспомнить не могу! Ну, конечно, это ты был в той лавке. Я-то как раз прибыл в клан Андерраст охотиться на их легендарного монстра, Предвечного Энта, ну и если бы подвернулся шанс поехать в Айон и там прибиться к кому-нибудь на Чёрного Молоха… А я то удивлялся, чего это он себе ученика взял. Ему всего тридцать лет было, какие ученики, у него самый возраст со своего дела навары получать и жиром зарастать. А это, оказывается, ты сам к нему в ученики набился. Умно, мальчишка, умно. Ну да соображать ты умеешь, с этим трудно спорить.

После этого Сареф рассказал, как на них напали квакши, как он дал им отпор, как их потом допрашивал глава клана Андерраст, и как потом его всё-таки раскрыли. И после того, как он закончил, Бреннер осторожно спросил:

— Слушай, Сареф, а ты это… меня там, конечно, не было, но ты уверен, что они прямо действительно тебя выгнали? Вдруг это просто недоразумение. Это вы в кланах воспитываетесь так, что по одному взгляду и намёку должны понимать, когда можно подойти поздороваться, а когда лучше бежать. А среди нас, простых, зачастую правило такое, что пока тебе прямым языком не сказали: Пошёл вон, ты нам не нужен — то, в принципе, ничего ещё не потеряно.

— Да не наседай ты на него, — умиротворяюще пробасил Арбалетчик, — он был всего лишь мальчишкой, про которого другие ребята узнали о нём то, за что его всю жизнь попрекали члены собственного клана. Любой бы на его месте не выдержал, и ещё бы не такое подумал. Вот, — он плеснул своей настойки в стакан Сарефа и сунул ему в руки, — выпей лучше, полегчает.

Сареф послушно выпил — и с глубоким удовлетворением почувствовал, как в его животе зарождается новый мягкий огонёк, разгоняющий живительное тепло по всему телу. И грустные воспоминания, вызванные этим рассказом, смазываются и стираются.

— Как так выходит, что нейтральные существа понимают меня лучше Жителей Системы? — с удивлением спросил он, — это потому, что у вас есть связь с Системой, да?

— Ну, многие из нас довольно долго живут на этом свете, — пожал плечами Арбалетчик, — так что какой-никакой жизненный опыт имеется. Про связь же с Системой… давай распространяться не будем. Хорошо же сидели…

Последние слова были сказаны хоть и мягко, но с достаточно ощутимым намёком на то, что эту черту переступать не стоит. И Сареф послушно принялся рассказывать дальше.

Про Руку Пересмешника рассказывал долго. Даже Арбалетчик признал, что он до того не слышал о способностях такого, как он выразился, погружения. А вот Состязания их не особо заинтересовали. Что и неудивительно: Бреннер их за свою жизнь повидал, наверное, не один десяток, да и отношение к ним Арбалетчика логично угадывалось. Особенно если учитывать, что в 90 % случаев ради участия в Состязаниях его каждый приходили грабить и убивать.

Зато когда дело дошло до совершеннолетия Сарефа, то тут уже пошли действительно интересные вещи. Про свои Параметры Полуторного Совершеннолетия Сареф сильно распространяться не стал и перешёл сразу к своему ритуальному походу на Каменного Варана. И когда он закончил рассказывать, то Арбалетчик, очень внимательно слушавший конкретно этот отрезок, перебил Сарефа:

— Так, стоп, стоп, стоп! То есть ты хочешь сказать, что тебе, на тот момент восемнадцатилетнему, удалось чуть ли не в одно лицо победить Мёртвого Короля воров? И он тебе за это дал Радужную Эссенцию?