Карина Демина - Наират-2. Жизнь решает все

— Красиво, — Туран произнес это механически, заслышав шаги за спиной.

— Причем здесь красота? Работа — для дела. Смотри.

Аттонио развернул треногу с холстом к столу, а на самой столешнице раскатал два разрисованных листа.

— Если в Ханме в ближайшее время что-то произойдет, то столицу тряхнет преизрядно. Что будет — даже я не предскажу, но наша с тобой цель — выжить. Потому не будем брезговать вот этим.

Дает понять, что догадался и одобряет? Нет, вряд ли. Всего-навсего предвидеть пробует. Не зная, где упадет, мечет солому повсюду. Туран мог бы подсказать, но любое лишнее слово положит конец его замыслу.

И погубит Кхарн.

Так что молчи, Туран ДжуШен, танцуй на острие мясницкого ножа, мечтай о том, как после — совсем-совсем скоро — для тебя спляшет нож.

Художник аккуратно разровнял углы верхнего листа.

— Под городом существуют подземелья. Разумеется, священные и неприкосновенные. Разумеется, основные входы расположены в пределах хан-бурсы и рядом с нею. Разумеется, большинство из них запечатано, а оставшиеся — в той или иной мере под надзором. Но знать о них следует.

Ханма не прекращала удивлять. Старая стерва оказалась не так проста, под драным халатом ее был еще один, тонкого шелка, расшитый нитями подземных ходов, украшенный драгоценными камнями еще одной тайны. Год назад она показалась бы Турану откровением. Полгода назад — шансом на жизнь. Сейчас же легла стежком в составленный уже узор мести.

Не мести! Туран не мстит. Он просто делает то, что должен.

— Это одна из самых старых карт. Наверняка внизу уже многое иначе, но имеем то, что имеем.

— А что это за странные знаки и метки снизу линий?

— Указания на строжайший запрет копирования и выноса из хан-бурсы.

— А как тогда?..

Художник постучал себя пальцем по лбу. Ну да, следовало догадаться. Он стал тяжел на ум, Туран ДжуШен, только Аттонио отчего-то не съязвил и даже выслушал следующий вопрос:

— Зачем тогда знаки?

— Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь, что такое настоящая точность. Итак, если мы взглянем на карту столицы, — тонкие пальцы с чуть припухшими суставами пробежались по третьему изображению, — то сможем обозначить несколько входов. Здесь, здесь и здесь. Около лавки алхимика Кошкодава есть дом с запечатанным подвалом. В парке рыжих статуй, в одном из декоративных склепов под каменным саркофагом должен быть проход. Эти ведут к завалам, а потому отпадают. В Дурдаши тоже вроде бы есть, хотя пока не найден. Скорее всего, существует еще несколько неизвестных или забытых. Но нас интересуют те, которые находятся возле хан-бурсы. Ими пользуются и поддерживают относительную проходимость. Вот здесь — официальный спуск для торжественных поминовений и похорон. Как минимум еще один — из читален. Теоретически есть какой-то выход прямо с площади. Я думаю, что он где-то в этих домах. Какой мы можем сделать вывод из вышесказанного?

Линии-линии, плывут, сливаются, путаются. Где-то вход, где-то выход. Ни тот, ни другой так просто в руки не дастся.

— В случае чего надо быть рядом с хан-бурсой, где больше всего входов.

— Именно, юноша. Вы схватываете налету. Да, в самом критичном случае можно попытаться попасть в подземелья и пересидеть там, либо даже выбраться за пределы города. Вроде бы подземелья это позволяют. Но!

— Всегда есть «но», — пробурчал Туран, закрывая глаза. Не помогло, сеть тайных ходов, которые вились под Ханмой, висела перед внутренним взором.

— Их даже два. Первое: железные демоны. Второе: убираться из города мы будем только вместе со скланой.

— Вы уверены, что нам не удастся просто выехать?

— Всегда лучше иметь несколько вариантов. В простейшем случае и при огромном везении нам не пришлось бы особо беспокоиться. Увы, случай не прост, а удача — шаткая основа для планирования. И даже гибельная, я бы сказал.

— А железные демоны…

Это был даже не вопрос. Беспокойная мысль, почти растворившийся обрывок ночного кошмара. Захотелось встряхнуть головой, отгоняя неприятный морок.

— Что, Туран, изнутри суеверия Наирата выглядят не такими и беспочвенными даже для просвещенного кхарнца?

Пришлось кивнуть.

— Безусловно, затея далеко не самая безопасная и где-то даже отчаянная. — Аттонио пожевал нижнюю губу. — Но мы как раз и рассматриваем самый неблагоприятный вариант. Ко всему, может статься, что люди, вышедшие на улицы Ханмы, будут ужаснее демонов. Потому запоминай, мой друг.

Тонкий грифель заметался над рисунками, выписывая поверх домов кресты и круги.

— Все эти — на всякий случай, если не удастся уйти вот сюда.

Очередной кружок-колодец между домами, совсем недалеко от стен хан-бурса.

— Раз ты ночуешь на площади — присмотрись, лишним не будет. И теперь о главном: ты должен постараться переговорить со скланой.

— Разве что она окажется в зверинце в ближайшее время, в чем я сомневаюсь.

Туран оказался прав и в следующий раз увидел бескрылую Элы, антрацитовокожую фаворитку — серошкурую шлюху? — ясноокого кагана только на Курултае. Разумеется, при самом Ырхызе.

Чушь это, про начало с рассветом. Раньше, намного раньше. Некоторые вон вообще глаз не смыкали, в том числе и Туран.

Навести последний порядок в клетках. Подложить сено и мешки с песком. Проверить устойчивость платформ. Наполнить корытца едой, чтобы можно было убрать их затемно.

Уже к утру глаза пощипывало, хотелось лечь в обнимку с тигром-нуаем — чтобы Грунджа не трогал — и хоть как-то отдохнуть. Цанхи метались, как ошпаренные, но толку с них, культяпых, было немного. Хорошо хоть жукорыбов взяли на себя.

Отдельные неудобства доставлял новый костюм: жесткий халат с широченным серебряным кушаком, поверх которого лежали сразу три тонких кожаных пояса. Каждый из них шумел, но по-своему. Один — сразу тремя тамгами и глухо постукивавшей о них печатью, второй — разномастными плетками и шелковыми шнурами с металлическими шариками, а третий — целым набором лопаток и метелок с короткими рукоятями. Рукавицы, которым полагалось быть заткнутыми за это хитросплетение — ну ведь точно, после уборки у кошкоподобных хифалов и запихивал! — отсутствовали. Наряд завершала дурацкая шапка с висюльками до самых плеч и обувка без задников, еле-еле державшаяся на ногах. Вот с нею нужно было что-то решать.

Туран присел у клетки, где лежало несколько сумок. Рядом с ними, за толстыми решетками, сидел Вирья и лепил что-то из глины или из грязи.

— Ты бы поспал, — сказал Туран, протаскивая через прутья один из своих башмаков. Проверенный, растоптанный и крепкий.