Лорел Гамильтон - Кровь нуар

— Это Чак и артисты.

Слова «Чак» и «артисты» он произнес так, будто это была невесть какая мерзость.

Я посмотрела на женщин — они все уже были чуть поддавшие и очень разогретые. Как эта группа поведет себя со стриптизерами, мне — вот честное слово — смотреть не хотелось. Подойдя к Джейсону, я шепнула:

— Можем мы уже уйти?

Но тут Эшли — у которой была самая навороченная прическа во всей компании, будто сделанная в салоне, — обратилась ко мне:

— Анита, не уходите. Прошу тебя, ты должна остаться. Мы хотим быть тебе друзьями, а если ты сейчас уйдешь, мы будем думать, что тебя обидели.

— Анита, не уходи, повеселись с нами!

Это сказала Крис, подняв ко мне заплаканное лицо.

Я наклонилась к Джейсону и выдала сквозь стиснутые зубы:

— Одна я не останусь.

Он обнял меня за талию и поцеловал меня:

— И в кошмаре не приснилось бы оставить тебя одну.

Договорив эти слова, он посмотрел на меня странно. До меня дошло, что если бы я его попросила со мной уйти, он бы ушел, а я его, дура, попросила остаться. А что, переиграть уже поздно?

Глава тридцать седьмая

В дверь вошел хмурый Чак. Интересно, кто ему хвоста накрутил.

Потом я увидела мелькнувшего за ним мужчину. Он был высокий, с красивым ровным загаром, с каштановыми волосами, так коротко стриженными, что под ними просвечивала менее темная кожа. Глаза у него были серые, смотрелись почти белыми на темном лице. Рост около шести футов, худощавый, но с той плотностью, которую дает штанга, скрывая сложение, которое можно было бы назвать хрупким. Одет он был в белый смокинг, блестящий на фоне загара, и от этого смокинга все прочее казалось одновременно и темнее, и светлее.

За ним вошли охранники в форме, неся большой сундук. Джейсон рядом со мной напрягся, и через секунду я тоже это почувствовала: пахнуло колючей энергией. Секунда — и в двери показался ее источник.

Такой же высокий, как первый стриптизер, но с короткими локонами, спадавшими ниже ушей, белокурый почти до полной белизны. Глаза синие, с каким-то переливающимся в них иным оттенком. Чтобы точнее понять, что за оттенок, надо было бы подойти ближе, чего я делать не собиралась. Если не придется.

А потом я почувствовала энергию другого рода — холоднее.

Вошла другая пара охранников с другим сундуком, и все это вишенкой на торте этого ненужного предприятия венчал последний танцор. Того же роста, что первые два, будто их подбирали как тройку лошадей. Темные волосы, почти черные, я могла сравнить с собой и с Санчесом, так что все же темные. Они плавной волной падали на плечи, обрамляя лицо скорее красивое, чем симпатичное — хорошее лицо. И даже ямочка на подбородке, и еще одна в углу рта стала видна, когда он улыбнулся публике. Аккуратно, не показывая клыков.

— Значит, без стриптизеров-вампиров? — спросила я Джейсона.

Он обнял меня за талию, привлек к себе:

— Да, ошибся. — Он скорее выдохнул, чем прошептал мне в ухо, чтобы не услышали существа с острым слухом, только что вошедшие. — Я видел фотографии. Это тот вампир, что изображает в Вегасе Жан-Клода.

Джейсон имел в виду, что это ведущий исполнитель в вампирском стриптиз-шоу в Лас-Вегасе. Мастер города Максимилиан, или просто Макс, попросил у Жан-Клода разрешения создать в Вегасе представление на основе номеров «Запретного плода». После некоторых переговоров мы получили первый филиал нашего спектакля.

Так как Жан-Клода у них не было, они нашли вампира, на него похожего. Сходство, по-моему, поверхностное, но с мест для публики сойдет.

Джейсон крепче прижал меня к себе и снова выдохнул в ухо:

— Он себя называет Люсьеном.

— Называет? — шепнула я в ответ.

— Сценический псевдоним, — ответил он шепотом, целуя меня в щеку.

А, вот оно что.

С одной стороны, мне хотелось уйти, с другой — стало любопытно. Да и вообще: мужчины, которых эти женщины сейчас будут лапать, не из моих возлюбленных. То есть мне не придется давиться ревностью, пока не кончится шоу. Вполне отдохновенная мысль.

Я поудобнее прислонилась к Джейсону. Он потерся об меня щекой и сказал:

— Каникулы бушмена у меня получаются.

— Хочешь уйти? — спросила я, обернувшись, чтобы видеть его лицо.

Он улыбнулся:

— Нет, просто удивился, что ты хочешь остаться.

Я пожала плечами:

— Не то чтобы хочу, и не то чтобы не хочу.

Он поцеловал меня сзади, так закинув мне голову, что поцелуй получился хороший, сочный. Такой, что я даже задохнулась слегка.

— А вернемся в номер, там можно будет по-настоящему.

Я улыбнулась:

— Предлагаешь мне приватный танец?

— Самый приватный из всех, на которые я способен.

И он улыбнулся такой хорошей улыбкой, что я могла ответить только одно:

— Пойдем.

— Кейт! — сказал вампир, подходя к нам. — Я и не знал, что ты здесь, и еще с другой брюнеткой. — Люсьен глянул мне за спину, на диван, где лежала еще не пришедшая в себя невеста. — Ее подруги не расскажут?

— Это не Кейт, — ответил ему белокурый танцор. — Выглядит как Кейт, но пахнет не так.

Танцор подплыл к нам, хотел обойти сзади, но Шэдвелл и Роу встали у него на дороге, воспрепятствовав намерению.

Танцор улыбнулся им, потом нам, чуть отступил.

— Вы, вампиры, всегда полагаетесь на зрение. Неужто ты не чувствуешь? Он из наших, и она тоже.

— Тигры? — спросил Люсьен.

— Нет, — ответил танцор, придвинулся ближе, вторгаясь в наше личное пространство. Понюхал воздух. — Волк, и что-то еще…

Он придвинулся ближе, на расстояние пары дюймов. Я ощутила поднимающийся от него жар энергии.

— Сдай назад, — предупредила я.

Он понюхал воздух прямо у меня перед лицом. Энергия скакнула выше, стала жестче, будто электрические мурашки по коже забегали.

— Я не знаю, кто ты, — прошептал он.

— Она просила сдать назад.

Вставший передо мной Роу заставил тигра-оборотня отступить, и я ему была благодарна, потому что энергия зашевелилась и во мне, в том темном месте, где обитают мои звери. Я стала успокаивать ее дыханием, сосредоточением. Давно тренируя это умение, я научилась контролировать своих зверей — всех. Почти всех. Этот чертов тигр у меня самый последний, а на освоение уходит время.

Облизав вдруг пересохшие губы, я сказала:

— Роу, Шэдвелл, проводите нас к дверям.

— С удовольствием, — ответил Роу.

Шэдвелл подошел и встал рядом с ним, они отодвинули танцоров.

— А зачем уходить? — удивился тигр. — Оставайтесь, повеселимся.

— Вон у вас там сколько женщин для веселья, — ответила я. — Без меня вполне обойдетесь.