Юлия Фирсанова - Работа для рыжих

Так что на Пегого я даже сильно не сердилась, зато мой любимый конь не был настроен на волну всепрощения и решил отомстить за хозяйку. А может, взыграла проказливая натура! Торжественно вышагивая под пологом невидимости во главе отряда, перед которым неохотно расступилась толпа, Дэлькор умудрился вытянуть шею и прихватить зубами парадную шляпу пегого болтуна. Ам! И головной убор исчез в пасти всеядной коняшки. Трюк был проделан так ловко, что никто, даже сам владелец закуски, ничего не заметил. Какая такая шапка? Ничего не видели, ничего не знаем, а была ли она вообще?

Я, впервые узрев столь оригинальную трактовку старой сицилийской поговорки про холодное блюдо из мести (шляпа точно не была горячей!), не удержалась и захихикала. Главное теперь, чтобы у защитника моей чести не случилось несварения желудка по причине благого порыва. Хотя смутные догадки насчет уникальности пищеварительной системы эльфийского сокровища меня посещали давненько, ел конь столь разные и порой настолько отличные от зерна и сена продукты, что вполне мог носить почетный титул передвижного комплексного комбината по переработке вторсырья.

Гостеприимный дружеский кров остался далеко позади, равно как и неудовлетворенные заказчики, чьим мечтам о дармовой магии не суждено было сбыться. Что ж, не все мечты сбываются, а уж мечты из разряда «о халяве» тем паче. Надеюсь, Пегого не линчуют, ну а если немного помнут бока, так впредь урок будет, чтобы язык за зубами держал, коль слово дал. Я утешила этими рассуждениями свою совесть и благодарно отпустила руну дагаз.

Киз едва заметно вздрогнул от моего резкого выхода из тени. Гиз, более привычный к таким шуткам, только едва заметно улыбнулся, окончательно успокаиваясь. Ведь одно дело знать, что я рядом, но не чувствовать, а другое — видеть своими глазами.

Наш летучий эскадрон издал триумфальный клич, знаменующий снятие осадного положения, сделал круг почета и умчался вперед, на разведку. Дорога от села шла вполне пристойная, утоптанная поколениями караванов, в меру широкая. Сразу чувствовалось, что хиреть «народная тропа» (самая народная из троп та, что ведет к поживе), стала лишь в последний сезон. Снова тянулись вдоль тракта зеленеющие нивы и лес в отдалении. Только теперь он вставал от нас не по левую, а по правую сторону. Тот самый грандиозный, занимающий чуть ли не половину территории страны, буквально государство в государстве — лес Ксарий.

Это растительное сообщество обладало столь странной формой, что умудрилось, как капля некстати плюхнутого на любимое платье варенья, расползтись и пометить каждую мало-мальски значимую часть Артаксара. Не было в стране такого землевладельца, который смог бы похвастаться отсутствием в своих угодьях зеленого друга. Так, во всяком случае, следовало из общегеографической и просветительской части речи менялы, принявшего близко к сердцу нашу неосведомленность и с какого-то то ли перепоя, то ли перепуга разом уверовавшего в высшую миссию пришельцев. А, знаю, на него вредно повлияли эманации божественной ложки за пазухой Кейра!

Кстати, теперь, принимая во внимание наличие редкой породы волшебного дерева, я понимала, почему лес считался не меньшим богатством, чем плодородные пашни, и массовой вырубке не подлежал. Я тут прикинула, откуда берутся волшебные свойства древесины, и решила, что она является природным аккумулятором силы и потихоньку впитывает ее по мере роста из окружающего пространства. Из этого следовало, что данную разновидность дерева — аккумулятор магии мира — выращивать в неволе, то есть на окультуренных участках, в специальных питомниках, невозможно. Посадить — посадишь, так ведь ни шиша не соберешь, если вся магия равномерно разойдется по росткам, то и получишь вместо одного мощного, годного на артефакты дерева несколько чахлых кустиков, которые можно пустить лишь на простенькие поделки, а если ждать весомого результата, то, может, его только правнуки и дождутся.

А камень? Вот хотя бы тот, из какого был выточен жернов менялы? Думаю, камень — тоже аккумулятор, только энергия в нем накапливалась не годами, как в деревьях, а веками, потому и ценность его должна быть на порядок выше. Интересно, каковы запасы этого полезного ископаемого в Артаксаре и где они сосредоточены?

Я размышляла об артефактной зависимости страны, дорога пылила под копытами коней. Изредка встречались повозки, впрочем, настолько редко, что сразу становилось понятно: до сезона открытия перевала в провинции царит деловой застой. И куда, спрашивается, смотрит владелец земель? Ну если припомнить, что номинально приграничные территории принадлежат короне, а носитель ее не блещет здоровьем и интеллектом, то сразу поймешь — куда угодно, только не в нужную сторону. А прочим то ли дела до этого нет, то ли вся энергия уходит на подковерные интриги.

— Драгоценные коры, нет ли желания взглянуть на лучший в Артаксаре товар? — окликнул нас низкорослый щуплый человек на возке, который неспешно тянула буланая родственница Россинанта. Конь был шедевром анатомии, а шляпа его владельца могла претендовать на место в музее народных промыслов. Соломы как изначального материала почти не было видно из-под уснащавших поля бубенцов, перышек, ленточек, колосков и камешков. Изобилие сие, по всей видимости, символизировало профессию обладателя и широкий ассортимент «передвижного магазина». Вот только все настолько пропылилось в дороге, что реклама имела, скорее, обратный эффект.

— На лучший товар? Есть, — равнодушно-скучающим тоном согласился Гиз. — Но до столицы еще несколько дней пути.

Фаль же, воспользовавшись предложением, завис над повозкой, обследуя ее содержимое. Сильф развлекался, и я решила немного потрафить малютке, поэтому придержала Дэлькора, пока торговец с хитроватой ухмылкой провозглашал, что его товар самый лучший в стране уже потому, что вокруг нет ни одного другого передвижного магазина.

— Не из села ли дорога ведет? Как там старик Зарран, как его мясная похлебка, все так же остра и вкусна, что язык проглотишь?

— Зарран помер, в трактире теперь его наследница — племянница Алльза заправляет вместе с мужем, и не знаю, как мясная похлебка, а жаркое и каша у них такие, что сыт будешь, а все равно добавки попросишь, — вставил Киз, посылая своего коня к возку под возбужденный шепот разведчика Фаля.

Оказалось, что у «лучшего торговца» среди массы мало интересного скарба завалялось несколько мешочков с сухими травами и сушеными же фруктами, которые после непродолжительного торга перекочевали в сумку киллера-кулинара. Несколько бронзовых рыбок согрели руку продавца. Довольный сделкой мужичок лихо сдвинул набекрень соломенную конструкцию и таинственным шепотом поинтересовался, не нужна ли кори ключ-булавка?