Души в клочья (СИ) - Ника Смелая
«Какой же он всё-таки ещё ребенок», — решила и улыбнулась своему будущему брату. Как-никак я ведь дала согласие на брак с принцем, а значит, этот верзила скоро станет частью моей жизни. Нужно налаживать отношения, тем более что он сам сделал первый шаг. Шажище, я бы сказала.
— Я его люблю, Дуэйн. Не Филиппа. — Я посмотрела в синие-пресиние глаза диала и заметила в них мимолётный отблеск силы. Значит, вторая душа у этого парня всё-таки есть.
— Это я и сам уже понял. Вон как исполосовало тебя. — Он кивнул на мою перевязанную руку. Уже за одно это я тебя уважаю, женщина, — констатировал Дуэйн, а я обречённо закатила глаза.
Снова за своё. Женщина, значит?
— Поставь-ка меня на пол, пожалуйста. И если вот это всё было способом попросить прощения за то, что ты мне тогда наговорил, то я тебя прощаю, братик-диал.
Мужчина уже опустил меня и убрал руки, но после обращения застыл, а затем отступил на шаг назад.
— Я не диал, сказал же.
— Ладно, тогда просто братик. Так лучше?
— Позвал, значит, замуж? — ответил Дуэйн вопросом на вопрос.
Я кивнула.
— Тогда можно. Наверное.
Впервые в жизни увидела, как наводящий ужас на всех вокруг диал смутился, и теперь уже сама его обняла.
— Я рада, что мы всё прояснили. А теперь… — Я наигранно строго подняла палец вверх, как делала когда-то моя нянечка. — Марш к целителю! — Я указала на ужасную рану на его ноге. — Всю меня кровищей заляпал, негодник.
Даже если Дуэйн и хотел возразить, делать этого он не стал. Здоровой рукой сгрёб меч, который заботливо прислонил до этого к стене, и зашагал в направлении корпуса прислуги. Я же пошла к себе, довольная тем, что и на этот раз всё сложилось как нельзя лучше.
Как ни странно, мои покои уцелели и даже более того: внутри меня дожидалась Иви. Сидела ни жива ни мертва.
— Хвала Пресветлым! Живая! Госпожа, где же вы были? Тут тако-о-о-ое! Тако-о-ое! — подскочив с места, девушка принялась за своё любимое занятие — сплетни.
Мне же это сейчас было очень нужно, так как самой разузнавать, что же в итоге сказали во дворце и как мне теперь себя вести, было очень затруднительно.
— Что же, Иви? — стараясь не улыбаться и сохранять спокойствие, спросила я, как бы давая добро на начало вещания.
Служанка принялась снимать с меня платье, стараясь не задеть повязки, а затем принялась за волосы.
— Принц-то наш, оказывается, вовсе не принц. Не Нордхард в смысле, а Хардвард — генеральский сынок. А правительница всё это время была поддельная. Это она плела интриги против Ипервории и вынудила фракийцев нападать на наши границы, чтобы обвинить Его Величество в несостоятельности и свергнуть того с трона. И поделом ей!
— Что именно поделом? — уточнила я, уже переходя к ванным процедурам. Что-что, а помыться после пережитого кошмара и… того, что было после, мне бы не помешало.
— Казнили её, говорят. Фракийцы сами пришли с повинной, на изменников указали, а те как давай сопротивляться. Тут такое началось! В самый разгар разборок между господами высшими замок ходуном заходил. Нам сказали, что землетрясение, и всех вывели подальше от греха. Я своими глазами видела, как часть стены, которая оборонная-то, прямо в море ухнула. Представляете, какой ужас? — Она обхватила себя руками, будто это происходило прямо сейчас.
— Так что там с Филиппом? — нежась в горячей ванне, продолжила я подливать масла в огонь её повествования.
— Так лишили его титула. Вернее, он и сам сказал, что никогда на него не претендовал, и хочет покинуть Иперворию, чтобы жить на Родине, во Фракии. Вы что же это? Покинете нас? Ой, ма-а-а-а-мочки! — ахнула девушка, поздно сообразив, что повязок на моей руке была масса, а вот браслет отсутствовал. — А где же украшение-то ваше?
— Нет его больше. Мы развелись. — Очередная улыбка коснулась моих губ.
— Что же теперь с вами будет? — Бедняжка побледнела и готова была заплакать.
— Я буду счастлива, Иви. Очень и очень счастлива.
Эпилог
Со дня, когда я обрела свободу, прошла уже неделя. В Ипервории произошли значительные перемены. Место правительницы заняла та самая фрейлина, что была очень добра ко мне, — Розалия. Оказалось, её предшественница обманом заставила Хардварда дать ей клятву, согласно которой диал вынужден был не только жениться на ней, но и подменить браслеты во время двойной брачной церемонии. Так она оказалась на троне, а настоящая супруга Ланса — на месте её постоянной сопровождающей.
Огненный генерал слово своё сдержал и поспешил убраться из страны подобру-поздорову. Супруга ему была не нужна, поэтому лишних подозрений у правителя Лиссии он не вызвал. Мол, носит браслет и носит, а благоверная где-то в монастыре прозябает, так как не рад он оказался наспех заключённому браку, но не убивать же из-за этого беднягу.
Розалия же была дочерью простого торговца и пошла на отчаянный шаг потому, что хотела спасти больную матушку. Правительница щедро её отблагодарила, но велела молчать и ничем не выдавать того, что она — настоящая жена Ланса. Была бы воля Её Величества, избавилась бы от девки, но не могла.
Браслет. Он стал камнем преткновения. Стоило Розалии отдалиться от замка или заболеть, правитель тут же замечал, что украшение изменило температуру, и отправлял к супруге лекаря, чтобы осведомиться, всё ли хорошо. Вот и пришлось ей держать ненавистную при себе, чтобы всё шло по её плану.
Да только девушка влюбилась в Ланса и, когда он стал оказывать ей знаки внимания, не удержалась, ответила взаимностью. Дитя, что родилось в результате их связи, интриганка выслала из дворца, стоило мальчику только появиться на свет. Наследник должен быть только один — Филипп, тот к тому времени уже был официально признан отпрыском Ланса. Что стало с маленьким диалом — настоящим сыном правителя и Розалии — знала одна лишь бывшая правительница, и с её смертью эта тайна последовала за ней в могилу.
Ланс, узнав об этом, был безутешен, но решил во что бы то ни стало разведать, какая судьба постигла его наследника. Для этого по всему миру были разосланы его доверенные люди, но вестей пока от них не поступало. Розалию он на следующий же день объявил своей женой, браслет имелся, и
