Между добром и злом. 1 том - Кирико Кири
Когда Кондрат вышел на улицу, его туфли тут же утонули в грязи. Он попросил подождать его, доплатив кучеру, так как понимал, что отсюда он может и не уехать.
Дом миссис Парк был таким же, как и все остальные: покосившимся, серым и гниющим зданием, в котором даже входная дверь не закрывалась, так как её всю перекосило. Жили они на втором этаже, куда Кондрат и постучался.
— Нашли⁈ Вы нашли её⁈ — женщина чуть ли не выпрыгнула на него из-за двери.
— К сожалению, пока нет, — ответил Кондрат, и та тут же угасла, как свеча. Но это была не единственная плохая новость. — Вы знали, что ваша дочь не работает в лавке старого дровосека?
— Ч-что?
— Она не работает в той лавке и никогда не работала, — повторил он.
— Но… но она мне сама сказала, что… работает там… — пробормотала миссис Парк.
— Видимо, она вас обманула.
— Но она бы никогда не стала… Она честная приличная девушка…
Насчёт приличной Кондрат бы поспорил, однако не стал разбивать матери сердце. Вместо этого он спросил:
— Я могу осмотреть её комнату? Возможно, получится узнать, где она может быть.
— Конечно, конечно! Прошу вас, господин, проходите, если это нужно, и осматривайте! — заволновалась она.
Внутри дом выглядел не лучше, чем снаружи, пусть и виднелась женская рука, которая пыталась придать месту уюта. Здесь постоянно гулял сквозняк, пол скрипел от каждого шага, а в стенах то тут, то там виднелись дыры, как дополнительная вентиляция.
Комната девушки была чуть-чуть уютнее. Хотя скорее это была небольшая коморка, где разместилась кровать, заняв половину, и шкаф, который занял ещё одну четвёртую. Даже развернуться было негде, будто он оказался в корейской квартире.
Кондрат огляделся, после чего полез под кровать. Нашёл кучу разного хлама, который пришлось перебирать. Старая обувь, которую уже нельзя носить, старая одежда, больше напоминающая половые тряпки. Деревянная кукла…
Покрутив в руке, Кондрат отложил её в сторону.
По итогу там не нашлось ничего примечательного, и, запихнув всё обратно под кровать, Кондрат полез в шкаф.
Одежды было мало, а та, что была, подходила больше на мешки от картошки. Здесь же стояла и обувь, по одной паре на зиму и на лето. На полках, сколоченных вручную, лежали чулки, панталоны и что-то типа топика на местный манер.
Кондрат обратил свой взор на зимнее пальто. Не задумываясь, он обыскал карманы, но те были пусты. Уже собираясь закрыть шкаф, он задумался и вновь ощупал пальто. На этот раз с внутренней стороны. Интуиция не подвела, он нашёл внутренний скрытый карман, нащупав в нём какую-то вещь.
На ладони оказался небольшой коробок спичек с этикеткой, на которой красовалась надпись «Луна». Покрутив его в руках, он заглянул внутрь и нашёл там несколько спичек.
Что ж, это уже что-то…
Глава 18
В городе было несколько мест, которые имели название «Луна». Одно было рестораном, который находился в центре города. Второе заведение — закусочная, находящаяся в южном районе. Третье — магазин одежды, который располагался не так уж и далеко от его собственного дома.
Глядя на коробок, Кондрат предположил, что такие спички с именным коробком должны выдавать в ресторане или барах, как рекламу. Поэтому сперва он нацелился на ресторан в центре города. Вполне возможно, что Лили, как звали девушку, устроилась официанткой туда, подрабатывая ещё и собственным телом, потому хотела скрыть это или же заходила туда с кем-то из клиентов.
Ресторан действительно выглядел внушительно. Уменьшенная версия Капитолия, которая стояла отдельно от всех зданий из белоснежного камня, окружённая фонтанами и сквером на заднем дворе. Люди там сидели соответствующие заведению, в котором, наверное, и стакан воды стоил золотой монеты. И что приятно удивило, служащие не стали отказывать ему в ответах, попросив лишь делать это не у всех на глазах.
Достаточно было спросить про коробок, как те лишь покачали головой. Таких спичек у них не было, да и в принципе они их не раздавали. Для проформы Кондрат спросил про девушку, но и её они не видели.
Следующим заведением была закусочная. Она уже была больше по душе Кондрату. Обычное, не вычурное, но в то же время со своей спокойной атмосферой домашнего уюта. Однако и здесь Кондрат встретил лишь покачивание головой. Подобным они не занимались, как и не видели ни разу описанную девушку.
На всякий случай Кондрат заглянул и в магазин одежды, но там было предсказуемо. Ответ был отрицательным.
Выйдя на улицу, Кондрат задумчиво пробежался взглядом по улице. Город жил своей жизнью, шумел, гремел, заходился рокотом голосов своих жителей. Он буквально расцветал в лучах весеннего солнца, набирался красок и сил. Очень скоро он будет пестрить разноцветными платьями и одеждами жителей города.
А ведь в таких городах постоянно кто-то пропадает. Никто не заметит, как исчез один-единственный человек, что давало очень широкие возможности для какого-нибудь маньяка, чьи преступления скроются в большом количестве похожих. И на фоне большого города даже десяток пропавших девушек за неделю потеряются среди всего остального.
Надежда оставалась лишь на родных, которые хватятся за пропавшего человека. И иногда они даже не подозревали, что им может открыться.
Кондрат вновь взглянул на коробок. Тот явно был сделан на заказ для какого-то заведения. И раз оно не засветилось среди обычных, значит, было более узкоспециализированным, о которых обычно вслух не говорят в приличном обществе.
Кондрат отправился в сторону злачных улочек, которые все пытались не замечать, но добраться туда решил на трамвае.
Было что-то необычное в этом, катиться по рельсам в вагончике, запряжённым лошадьми. Он поскрипывал, покачивался и подпрыгивал на стыках рельс. Внутри люди толпились, общались между собой, давая хорошие возможности карманникам. Через открытые для проветривания окна со сквозняком залетал свежий воздух, создавая своеобразную романтику такого способа передвижения.
Удивительно, но злачный район днём при солнце выглядел не так уж и пугающе. Да, чуть грязнее остального города, но ничем кардинально не отличающийся. Более просто одетые люди ходили по тротуарам, небольшие кучки детей бегали туда-сюда, иногда бросаясь под колёса телегам. О чём-то беседовали женщины, держа в руках по тазу с мокрым бельём. Оно же было развешено над улицами, словно праздничные флаги. От той грязи, что вытекала из всех щелей ночью, не было ни следа.
Значит, девушка
