Штормовые волны (СИ) - ЮЭл
Как только они вошли в лес, Эрик развернулся и ударил Тенгиза кулаком в лицо.
— Ты, подлая скотина, просто решил убить ее?! Главное правило, Тен! Главное правило!
Дракон вышел из себя и кричал, но на этот раз Маришка не будет жалеть урода, пытавшегося убить ее сестру.
— Да не пытался я ее убить! — оправдывался будущий морской царь, придерживая кровоточащий нос. — Я просто решил ее обезвредить, пока ты используешь слезу младенца. И да, я знал, что это будет.
— Чертов ублюдок, — казалось, не слышал его доводы дракон, — она боится воды. С того, первого раза, как ты заключил ее в подобный кокон, она боится воды. — Надо же, а Мари не знала о том, что Сэл чего-то боится. Эрик действительно стал им как отец, друг, брат. Неужели он обо всех своих подопечных знает всё. И тут же получила ответ на свой мысленный вопрос. — Так же как ты боишься замкнутого пространства, она до ужаса боится воды. И своим действием ты добился одного — она будет зла, и выместит эту злость на ни в чем неповинных.
Эрик снова бросился с кулаками, но был перехвачен Ральфом.
— Не надо. Он не стоит этого. Пошли отсюда.
— Держись от нее подальше. — кричал он, уходя, — Слышишь меня?
Когда деревья скрыли Тенгиза густой листвой, дракон немного успокоился. А когда на небе зажглась первая звезда, и вовсе обрел свою привычную насмешливо-ледяную мину.
— Что дальше? — Тихо спросила Кики.
— Ждем. — В тон ей ответил Эрик.
— Чего?
— Результата.
— Как мы узнаем, подействовало или нет? — Маришку тоже интересовало, когда можно ждать Сэл домой. Но оказалось, что дракон не планировал им сообщать деталей.
— В день битвы и узнаем.
Мари сдалась. Эрик так и останется непроходимым пьяницей и невыносимым дебоширом, но бесконечно заботящимся о своих подопечных. А это главное.
Глава девятнадцатая — Живая смерть
Ральф.
— Что тебя так беспокоит? — Ральф догнал дракона и, поравнявшись с ним, задал всех интересующий вопрос.
— Тенгиз разозлил ее — будут последствия. — Сухо сообщил он.
— Нас на днях ожидает война. Чем тебе не последствие?
— Война неизбежна. А вот то, что она сделает… Могло бы обойтись и без этого. — Подбирал дракон слова. И тяжело вздохнув, сообщил. — Теперь не обойдется.
И словно в подтверждении этой фразы, яркое полуденное солнце затмила черная туча.
— Аргентавис. — Крикнул Камиль и дернул на себя Кики.
— Нет. — Выдохнула Маришка и побежала в гору, за которой раскинулась поляна с грибовиками.
Ральф не успел отреагировать, прекрасно осознавая, что маленький народец не выбрался. Эрик сработал быстро. Догнав бегущую впереди всех девушку, он броском обрушился на нее и прижал к земле у самого обрыва.
— Нет, нет, нет. — Она вырывалась в стремлении спасти тех, кому был вынесен приговор.
— Пригнитесь. — Одними губами произнес дракон, зажимая рот вырывающейся Мари. — И ни звука.
Ральф подполз первым. Он знал, что с вином они выпили зелье Сесиль, которое частично скрывает тела, делая расплывчатыми прозрачными фигурами, и маскирует запахи. Но издаваемые ими звуки слышны, поэтому стоит вести себя как можно тише.
Небесная тень кружила над островком зелени, вокруг обугленных остатков некогда большого леса. Размахивая могучими крыльями, она медленно опускалась. Маленький народец второпях пытался покинуть опасную территорию. Кто-то замаскировался под грибы, кто-то прятался за цветами, кто-то бежал со всех ног, а кто-то застыл без движения, смирившись со скорой смертью. Вожак хотел броситься им на помощь, но Эрик удержал второй рукой и отрицательно мотнул головой.
Василиса, не спускаясь с птицы, высоко подняла руку, в которой (Ральф как волк мог прекрасно это разглядеть) был череп с серебристым сиянием и странной кружащейся дымкой.
— Нет. — Кики, лежавшая на животе, слева от него, закрыла рот рукой, подавляя вырывающийся крик.
Камиль, который также лежал на животе следом за ней, шепотом произнес.
— Живая смерть.
И вот вожак уже готов был послать ко всем чертям Эрика со всем его предостережением, спуститься в долину и защитить невинных, как рука выпустила череп и тот, стрелой полетела вниз.
Что такое «живая смерть» волку было неведомо, но он не имел бы ничего против и дальше пребывать в неведении.
Череп, коснувшись травы, превратился в один густой туман с серебристым свечением медленно расползающийся по небольшой поляне. Маленькие человечки с криком бросились врассыпную, но дымка, будто змея, извиваясь и поблескивая, преследовала их. Коснувшись очередного грибовика, она превращала его в одуванчик с желтой шапочкой и брала следующую цель. Спустя минуту наблюдения за творящимся ужасом, Ральф осознал — на поляне больше нет живых существ. Теперь она покрыта огромным количеством желтых одуванчиков.
Но на этом действие зелья не закончилось. Дымка вернулась в череп, став черной, и оттуда вытекло серебристое полотно, накрывшее поляну будто одеялом. Желтые цветы начали быстро меняться, превращаясь в пушистые белые головки, которыми так любят баловаться дети. Когда поле внизу превратилось в белое полотно, птица, на которой восседала Тень, а теперь именно так волк и мог называть ту, что еще несколько часов назад планировал спасти, взмахнула крыльями. Белые волоски оторвались от стеблей и взмыли вверх.
— Нет. — Маришка плакала, опустив голову на сложенные руки.
Кики, лежащая слева, плакала в объятиях Камиля. А Ральф с гневом посмотрел на Эрика.
— Что за? — Дракон внимательно следил за происходящим, полностью отказываясь обращать внимание на гнев вожака. — Я убью его.
На поляну медленно вышел Тенгиз. Тень, вместо того, чтобы мгновенно уничтожить ненавистного ей морского, скатилась по вытянутому крылу птицы и двинулась ему навстречу. Когда разделяющее их расстояние сократилось до расстояния вытянутой руки, девушка влепила ему смачную пощечину.
— Заслуженно. — Проговорил он, потирая щеку.
— Мало. — Ответила девушка.
Но в голосе ее не звучали ни гнев, ни раздражение. Это была обычная усталость. Ральф с Эриком переглянулись.
— Я виноват. И я понимаю это, но Сэл…Тень, — исправился Тенгиз, как только она отреагировала на свое имя многозначительным взглядом. — Я должен своему народу. На мне ответственность. В морских глубинах уже давно беспорядок. Старый царь был так убит горем, что позволил своим подчиненным чуть ли не все на свете. Я сам безродный и поверь, моя жизнь была не сахар. Если бы не Эрик… — дракон справа хмыкнул. Тяжело ему, наверное. Осознание того, что ты полностью вложился в кого-то, кто тебя предал, причиняет немыслимую боль. — Я подниму морские глубины. И если для этого, потребуется пережениться на
