Крид: Советник Соломона - Сим Симович
Однако судьба иронична и несправедлива. В ту же ночь, когда Гедеон и его соратники умирали от отравления, один из арабских наемников, которых пригласил Зара, украл из его библиотеки одну крайне любопытную книгу. Эта книга содержала древние заклинания, которые могли быть использованы как для блага, так и для зла.
Зара не подозревал, что книга исчезла, и поэтому не мог предвидеть последствий ее потери. Он был уверен, что победил, что его власть безоговорочна. Он радовался своей победе, не замечая, что смерть уже приблизилась к нему.
Здоровье царя царей тут же пошло вниз. Он начал чувствовать слабость, у него появились галлюцинации, и он уже не мог контролировать свое тело. В глазах его угасала жизнь, и он понимал, что он умирает. А ведь казалось бы, что он уже победил. Он убил своего противника, он укрепил свою власть, он достиг всего, чего хотел. Но судьба решила по-своему, и он умирал, как обычный человек, не оставшись ни с чем, кроме пустоты и отчаяния.
Я закончил строительство стены, которая отделяла меня от пустыни и от всех ее неприятностей. Она стояла высокой и непроницаемой, как моя собственная броня. Я отправился морем в столицу, в Констанс, чтобы узнать, как сложилась судьба моего города и моей империи.
Когда моя галера причалила к берегу, меня встретил тяжелый запах крови и горечи. Он висел над городом, словно туман, напоминая о недавних сражениях и о том, что произошло.
Констанс встретил меня трауром, словно тяжелый полог, опустившийся над городом. Он был не просто печальным, он был удручающим, давящим своей атмосферой отчаяния и безысходности. Улицы, по которым когда-то шумела жизнь, теперь были усыпаны телами, словно увядшие цветы на могильном холме. Они лежали в разных позах, одетые в разные одежды, но все они были объединены одной ужасной судьбой.
Некоторые тела были уже «остывшими» после череды вспыхнувших болезней, их лица застыли в выражении немой боли. Другие еще дышали, но их глаза были пустыми, а губы шептали бессмысленные слова. Люди ходили с поникшими головами, их лица были бледными от страха и печали. Они не смели поднять глаза, не смели смотреть на тела, которые лежали у них под ногами. Они просто шли вперед, словно зомби, не видя ничего вокруг. В воздухе стоял тяжёлый запах крови и гнили, который вызывал отвращение. Я оказался в месте, где жизнь прекратилась, а смерть безраздельно властвовала.
В храмах Констанса звучали колокола, их гулкий звон разносился по всему городу, проникая в каждый дом, в каждую душу. Звук этот был не радостным, а скорее тревожным, словно предвестник чего-то неизбежного. Люди толпились у входов в храмы, их лица были поникшими, их глаза полны тревоги. Они пришли молиться за здравие Зары, их царя, который был болен. Никто не знал, что с ним произошло, но все чувствовали, что что-то не так.
В воздухе витал не просто запах ладана и свечей, а что-то еще, нечто невыразимое словами, что проникало в душу и заставляло дрожать от страха. Священники в белых ризах стояли перед алтарями, их голоса звучали монотонно и безжизненно. Они читали молитвы, но их слова не приносили утешения.
В глубине храмов горели свечи, их пламя дрожало и трепетало, словно отражая внутреннюю тревогу верующих.
Люди молились за царя, за его здоровье, за спасенье его души. Но в их глазах угадывался не только страх, но и недоверие. Они не верили, что царь может выздороветь. Они чувствовали, что их мир трещит по швам, что что-то неизбежное наступает.
Кто-то из простолюдинов рыдал, и было невозможно определить, от собственного горя или от утраты монарха.
Я задумчиво двигался по столице, словно странник, заблудившийся в лабиринте своих собственных мыслей. Город был угрюм, покрытый печальным туманом, который не рассеивался даже в полдень. Он выглядел не просто печальным, а истерзанным, словно человек, перенёсший тяжёлую болезнь.
Каждая улица была шрамом, каждая плита мостовой — воспоминанием о прошедших сражениях. Дома, когда-то полные жизни, теперь стояли пустые и холодные. Их окна были закрыты ставнями, словно глаза, которые не хотят видеть то, что происходит вокруг.
Я проходил мимо разрушенных фонтанов, из которых не текла вода, мимо разбитых лавочек, на которых не сидели больше продавцы, мимо пустых площадей, где не звучала музыка. Город был практически пуст и походил больше на призрак, чем на столицу великой империи.
Словно незримая тень, я пробрался в спальню Зары Якоба, проскользнув мимо спящих стражей, чьи лица были усталыми и безразличными. Спальня была темной, освещаемой лишь мерцающим светом луны, проникающим сквозь тонкие шторы. Воздух был сырым, насыщенным запахом лекарств и гнили.
Зара лежал в постели, окруженный шёлковыми простынями, которые резко контрастировали с его поседевшими волосами и бледным лицом. Он был не похож на того могущественного и беспощадного правителя, которого я помнил. Он был жалкий, слабый, словно увядший цветок, готовый упасть под первым порывом ветра.
Его грудь поднималась и опускалась с трудом, его дыхание было прерывистым и слабым. Но в глазах, однако, все еще горело живое пламя азарта, хотя и притушенное болезнью.
Заметив меня, Зара устало поднял голову, его движения были медленными и мучительными, словно у старого и больного дерева. Он отхаркивал кровь на белоснежные простыни, которые немедленно покраснели, как от вишневого сока.
Он смотрел на меня с замешательством и недоверием. «Ты?» — прохрипел он, его голос был слабым и хриплым, словно у мертвеца.
Я подошел ближе, и он увидел, что это и правда я. Его глаза расширились от удивления и ненависти. «Ты пришел добить меня?» — прошептал он, его голос был еще слабее, чем раньше.
— Я пришёл попрощаться, мой царь, — ответил я, моё лицо оставалось спокойным, но внутри меня бурлил океан эмоций.
Зара отвернулся, словно ему было стыдно перед своим собственным бессилием. «Ты хочешь видеть мою смерть?» — спросил он, его голос был еще слабее, словно шепот ветра.
— Я видел твою слабость, — ответил я, — но не смерть. Смерть — это то, что наступает постепенно, что крадет силы, что оставляет человека пустым и беззащитным. Смерть — это то, что ты чувствуешь сейчас. А ведь, признаться, я и не думал, что ты так быстро сдашь. Без демонической книги здоровье совсем не то? Что ж, бывает…
Зара молча смотрел на меня, его глаза были полны боли и отчаяния. Он не мог оспорить мои слова. Он понимал, что он умирает, что его власть уходит от него,
