Птичка, которая попала (СИ) - Соломахина Анна Fjolia
Колец у гизар не имелось, так как при боевой трансформации они выпускали клыки и когти, отчего слегка менялась структура пальцев. Но! Обручальное кольцо уже лежало в пространственном кармане, дама сердца таким свойством не обладала, посему, торжественное вручение руки и сердца состоялось и по земным традициям. Правда, без вставаний на колено, зато с таким чувством, что всё компенсировалось. Да и не нужны ей были подобные жесты – она на них у Михаила насмотрелась. Уж кто-кто, а тот любил делать всё по правилам. Вот только за этим стояла пустота, по крайней мере, для неё. Возможно, они попросту не были созданы друг для друга, поэтому вышло так трагично. Нужно было слушать своё сердце и не поддаваться ничьим уговорам!
Миле казалось, что сон после суток просмотра Гарри Поттера и иже с ним затянулся. А воспалённый мозг генерирует оригинальное решение проблемы с Михаилом, сдобрив всё фантастическими спецэффектами. Или галлюцинациями, тут уж вопрос подхода. Что только она не делала: щипала себя за ногу, кусала за палец, ощупывала живот, на что пузожитель толкнулся ей в руку, мол, не ссы, мамуля, прорвёмся! Апофеозом стало заявление Фаргоши:
— Так, надо связаться с Яромирой и посоветоваться, как вы там рожаете, — он вытянул руку, куда из соседней комнаты прилетел очередной артефакт и таки выполнил угрозу.
Из кристалла раздался недовольный голос с очень знакомыми интонациями.
— О, ты уже вернулся? – И столько ехидства было в этом вопросе, что Мила почуяла родственную душу. – Ну и как успехи?
— Всё хорошо, — мурлыкнул (он на такое способен?) Фарг, — как насчёт личной встречи на нейтральной территории?
— Давай, — аномальное воодушевление Яры посеяло сомнения в душе Фарга. Похоже, тут дело не чисто. – Я маякну Хэриот.
О, вот он и подвох! Конечно, как же здесь без Тёмной Богини?! С другой стороны, лучше так, чем своим сдаваться.
— Но только завтра, сейчас нам надо отдохнуть.
— Конечно-конечно, — ласково проворковала Яромира и отключилась.
Ей явно не терпелось подготовиться.
— Пойдём ужинать, — выдал рацпредложение своей второй половинке гизар, решив, что нервничать будет завтра, и принялся аккуратно вылезать из ванны.
С последним Мила была категорически согласна, а вот встреча с Тёмной Богиней откровенно настораживала. Она как-то привыкла, что свет – это хорошо, тьма – плохо, Бог един и милосерден, а тут… полная неизвестность. Но есть хотелось больше, чем предаваться унынию, посему с помощью супруга выбравшись из тёплых объятий воды, которая, кстати, не остывала (!), она обернулась в поисках полотенца.
— Позволь мне, — Фаргон нежно принялся промокать капельки воды с тела жены, особо уделив внимание выдающимся частям тела.
— Надо бы маслом кожу смазать, — наслаждаясь процессом, вспомнила Мила. – Профилактика от растяжек.
Что это такое и с чем их едят, Фаргоше было неведомо, но и спорить он не собирался. Масло так масло! Он сосредоточился и… перенёс из различных закутков замка все возможные виды масел. Какие только там не были, начиная с аналога сливочного, заканчивая жиром ждрыха, которым натирали днища судов, дабы защитить от воздействия морской воды, и к ним не налипала всяческая дрянь. А специфический запах отлично отгонял кабыздохов[1].
— Что это? – Сотрясаясь от хохота, выдавила Мила. – Ой, не могу, я сейчас рожу, как смешно! Как я этим буду мазаться? – Она взяла кусок сливочного масла и поднесла к коже. – Натираться?
Гизар сконфуженно молчал, но потом не выдержал и выдал:
— А что ты хотела от мужчины, у которого не было постоянной спутницы?
— Правда? – Она аж умилилась. – То есть я у тебя первая?
— Нет, конечно, но то были просто редкие встречи, — понял по-своему Фаргоша.
— То, что ты не девственник, и ежу понятно, но неужели у тебя даже девушки не было? Просто для души, не для размножения, — поправилась Мила, вспомнив о местных реалиях.
— Некогда было – работа, — отговорился Фарг, не став уточнять какие у него и его соотечественников взгляды на самок.
Во-первых, сказать нечто подобное именно ей – язык не поворачивался. Во-вторых, раз уж он изменился после посещения Земли, может, и прочие переосмыслят некоторые аспекты мировоззрения, когда там побывают. К тому же в ближайшее время он никого с ней близко знакомить не планировал, разве что с дядей, но с ним он предварительно переговорит. Возможно даже этой ночью, пока Мила отдыхает.
— Ты смотри, если будешь постоянно пропадать на работе, я буду ворчать, — предупредила жена. – Такое чувство, будто я вообще не смогу быть долго без тебя.
Она обняла своего крылатого красавца, ещё раз хихикнула над ассортиментом масел и принялась выбирать что-то более-менее подходящее. Наконец, нашлось вполне себе приятное маслице с нежным ароматом и нужной консистенции. Правда, прежде чем использовать, она протестировала его на сгибе локтя – мало ли, вдруг на него высыплет аллергия.
— Забавный выбор, — хмыкнул Фарг. – Мы в этом рыбу маринуем.
— Да? – Надев родной халат, Мила прихватила бутылочку с собой и направилась к выходу. – Ну что ж, побуду твоей рыбкой. Лишь бы жабры с плавниками не отросли.
И глупо хихикнула. Она вообще самой себе поражалась. Особенно той лёгкости, с которой приняла новость о внезапной смене местожительства, наличия магии в целом и дополнительных конечностей у новоявленного супруга в частности. Будто её обволакивал кокон, глушивший критичное мышление и страхи. С одной стороны, удобно – истерика ей в таком положении явно ни к чему, с другой – странно. А ещё эта невероятная тяга к загадочному Птицу, заставившая забыть собственные принципы, вроде «на первом свидании ни-ни» или «не ездить с малознакомыми мужчинами в отдалённые места». Всё улетело в тратарары, а её в данный момент волновало лишь, понравится ли местная кухня или нет. Немного подумав (как раз по дороге из ванной в спальню, где уже накрыли стол), она решила, что это защитная реакция психики. И окончательно расслабилась. Потом, всё потом, а сейчас есть, мазаться и спать!
Еда оказалась очень даже вкусной, особенно морепродукты, от которых Мила тащилась всю беременность. Если раньше она максимум раз в неделю, а то и реже готовила либо стейк из лосося, либо пасту с морским коктейлем ну или пиццу с креветками, а тут принялась трескать всё буквально килограммами! Зато курицу в любом виде на дух не переносила. Самым любимым её блюдом стала смесь отварного кальмара, креветок, слабосолёной сёмги, красной икры и листового салата, сдобренного домашним майонезом. Ела его она денно и нощно, а если было что-то другое, то обязательно с салатом из морской капусты. Стоит ли говорить, что счастья её не было предела, когда она узнала, что попала на берег моря, в котором этого добра ловить – не переловить? Она даже к окошку сбегала, дабы воочию убедиться.
— А это у нас что? – Мила азартно ковыряла оранжевого моллюска, отправляя в рот кусок за куском. – О, милый, почему ты сразу не сказал, чем здесь питаются? Я бы тогда…
Что именно она бы сделала или не сделала, осталось загадкой, ибо в дверях возник Даргон своей собственной повелительской персоной.
Фарг тут же подскочил в приветствии (родственник родственником, но уважение надо оказать), отчего Мила недоумённо наморщила лоб, потом вспомнила о статусе вошедшего, нехотя приподнялась и вновь села обратно. Не то, чтобы она хотела нахамить, просто ноги устали и вообще, желудок полон, сил мало и очень хочется спать. Фарг мигом почувствовал состояние пары, бросил дяде:
— Прости, но не мог бы ты подождать в гостиной, — и поднял её на руки. – Мила очень устала с дороги, ей пора спать.
Тот только и смог, что… послушаться, ибо не спорить же с собственным племянником и явно уставшей женщиной. Но он ей это припомнит… Как пить дать! А то приехала тут, удостоилась личной аудиенции и на тебе, спать собралась.
— Спокойной ночи, — Фарг нежно поцеловал уложенную жену, подоткнул под бок одеяло и пошёл на заклание.
Вот как ему объяснить столь радикальные изменения в себе? И ведь не докажешь, что он этого не стал слабее или трусливее. Напротив, ему казалось, что ради счастья и благополучия своей семьи он готов горы свернуть, море перевернуть и всех кабыздохов переловить да на вертеле зажарить – вдруг его паре понравится их мясо? Хотя, странно, конечно, с чего это он вдруг так резко изменился. Да, он многое познал на Земле и по-особенному стал относиться к Марии и Миле, но чтобы такое…
