Ученица Хозяина Топи (СИ) - Каплунова Александра Laverel
Покачал головой. Вот жил ведь спокойно столько лет! Нет, впустил девку!
Грохнул кулаком по столу раздосадованно, от чего Веша уж в зале круглом подскочила с испугу.
Наверное, стоило объясниться с магиком, да только подсказывало что-то девице, что кроме обвинений в ее адрес, он ничего сейчас слушать не захочет. С другой стороны… заныло сладко в груди — значит не все равно ему?
Тут же вспомнился и уговор их, про «не влюбляться». Вот наворотили, выходит. Стоило уж признаться, что связь меж ними образовавшаяся, зашла дальше, нежели то меж учителем и ученицей быть должно. Вздохнула, дверь за собой в спальню претворяя. Но не успела до конца закрыть, как в щель нога в сапоге вснулась. А после и толкнуло с той стороны.
— Думаешь, можешь вот так взять, развернуться и уйти? — в темной комнате его силуэт выглядел несколько зловеще, только глаза светящиеся и выделялись на светлом лице, да кожа от воды блестела.
— Могу, — фыркнула в ответ, а сама попятилась, — ты ведь слушать меня не собирался, с обвинений начал, — обида в голосе сама проскочила.
— А что я должен слушать? — на каждый ее шаг назад, Лесьяр шаг вперед делал.
— А тебе то разве интересно? — сглотнула, голову задирая, магик уж совсем близко подошел. А ей вот уж некуда пятиться стало, за спиной шкаф возвышался.
— Нравится играть с чужими чувствами? — спросил с презрением, а сам к ее лицу все ближе. Руки вот по сторонам от плеч ее в дверь шкафа упер, лишая путей отступления.
— Значит все ж слушать меня ты не собираешься? — оскалилась ведунья в ответ. Какая злость ее изнутри распирала. Нет, вы поглядите на него! Он ее еще и обвиняет! Да она между прочим жертва! Арьян ей какие вещи говорил, она же боится его, хотела защиты попросить, а тут защитничек нарисовался — не лучше!
Но Лесьяр не ответил ничего. За подбородок ее пальцами ухватил, да в губы поцелуем впился. Жестким, беспощадным, сминая ее сопротивление и вкладывая в него все, что сейчас испытывал.
И каков был соблазн поддаться, что даже колени подкосило. Но Веська, не будь собой, вспомнила, как Лесьярушка просил ему показать, куда, стало быть, мужиков разошедшихся, лупить надобно. Колено метко угодило, магик согнулся, за место причинное хватаясь с болезненным стоном. Тут уж не поцелуев стало.
— Сдурела? — зашипел на нее, выпрямился резко и вперед рванул, теперь уже всем телом к дереву шкафа пригвождая.
— А тебе мало? — ничуть не пугаясь, с яростью выпалила тому в лицо, — могу добавить! А ну, пусти!
— Что у тебя с Арьяном? — не удержался, прорычал таки. Как мальчишка! Юнец какой! С ума сходит от этой девки! Но как подумает, что ее может кто-то другой себе присвоить, так внутри все точно раскаленным железом жечь начинало, а от яростью перед глазами пелена алая разливалась.
— Ничего! — выплюнула в тон магику. — Отпусти меня!
— Так уж и ничего? — а сам ответ в ее глазах ищет.
— Он пришел, когда ты на несколько дней улетал, извинялся за первую встречу, прогуляться предложил, крест дал, что ничего дурного не сделает. Я и пошла, сколько дней уж одна сидела, а уж клятву магическую нелюдь не нарушит, это все знают! Он меня с Милашей познакомил, ничего такого там не было! Потом цветы на подоконник подкидывал, но мы не виделись даже. А сегодня пришел вот, а я Миланье обещала, вот и пошла.
— Я видел, как он тебя целовал… — а сам шипит не хуже полоза.
— А как я ему вдарила за это не видел? — отчаянно уже как-то в самое лицо ему вымолвила.
Лесьяр виновато отступил, понимая, что, похоже, все ж сглупил в ревности своей детской.
— Все, что хотел, узнал?
— Узнал, — отозвался еле слышно.
— Вот и проваливай тогда!
— Весенья…
— Нечего мне тут весенькать! — и уж какая ее обида накрыла, как захотелось еще раз его чем-то огреть! — Давай, выметайся! Обвиняет сначала, а потом только спрашивает, в чем дело было! Я у него еще защиты просить хотела!
И за плечи его за дверь вытолкала.
Магик и не шибко сопротивлялся, сам на себя раздосадованный. Только дверь под мягкое место хлопнула. В затылке почесал, вздохнул устало, да к лестнице пошел. Им обоим успокоиться надобно, прежде чем снова в разговор вступить.
Башня, впрочем, похоже, решила магику за Весенью отомстить. Стоило тому на несколько ступеней подняться, как те сгладились в одну ровную дорожку, этакую импровизированную горку идеально гладкого камня. Чудом только Лесьяр себе нос не расквасил.
— И ты туда же! — Даже кулаком башне погрозил. — Тьфу на вас!
Поднялся, да вышел прочь из башни. Куда там его компания собиралась? К баннику Еремею? Недалече, на метле в два счета долетит.
Вешка же, умывшись наскоро, в постель залезла, да злость и обида покоя не давали, ворочалась, еле к утру в сон муторный провалилась…
* * *— Хозяюшка… — сквозь морок сна пробивался знакомый голосок, — хозяюшка!
Веша распахнула глаза, рядом с постелью ее стояли потанята.
— Ты извини, что разбудили, но там это… проситель явился. А Хозяин никак не спускается. В дверь уж долбит, подвывает даже, точно волколак в обороте.
И правда услыхала Веша удар в дверь входную.
— Чего хотят-то? — спросила, платье второпях на ночнушку натягивая.
— Да не разберешь. Мы то к нему не стали выходить, — Зарька в замешательстве пятачок потер, — люди то нас пугаются обычно.
Веська выскочила в круглый зал, на ходу волосы в косу переплетая, да лентой наскоро перевязывая. Дверь под ударами с той стороны грозила уже скоро и вовсе разлететься.
— Иду! — даже башня недовольна была таким обращением, от камня фонило возмущением. Веша еще потянуться не успела, как дверь распахнулась, не дав пришедшему очередным ударом по ней громыхнуть.
Веся, как увидела, кто за порогом, так и встала в ступоре. Детина здоровенный, косматый такой, со шкурой на плечах заместо плаща, красный весь от натуги, а глаза на мокром месте. Последнее с обликом человека-медведя вовсе не вязалось.
— Мне магик надобен! — взмолился, а через порог не решился переступить. Ох, что-то у него точно приключилось, такая боль на лице отразилась.
Веша через плечо взгляд бросила, не зная, у себя ли Лесьяр. Ежели был бы, разве б не вышел на стук?
— А что случилось то? — вопросила коротко, — может я чем помогу. Я ученица его.
— Он сам надобен, — продолжил здоровяк за девицу заглядывая, будто б за ее спиной мог Хозяин Топи прятаться.
Веша подбоченилась и глянула строго.
— Так, ты давай говори, не тяни уж. Ежели так в дверь ломился, не спроста ведь?
Мужчина снова с сомнением ее оглядел, назад вот взгляд бросил, точно решая что про себя, но, видать, спешил…
— Жена моя, Лизонька, в родах уж который день к ряду, да все никак не разродится… — говорит, а у самого голос дрожит, а на глазах снова слезы наворачиваются. Видать, любит жену, вон как переживает.
Веша у себя в деревне с бабусей не раз роды принимала. Да только в основном помогала лишь. Бывали и такие вот случаи, особенно когда ребеночек не той стороной шел… Сможет ли она в одиночку помочь?
— Повитухи уж на ней крест поставили, крови столько… — он глаза ладонью закрыл, да говорить не смог дальше.
Веська боле тянуть не стала.
— Где живешь?
— Да рядом здесь, — рукой махнул куда-то в сторону, — в Василево.
Веша кивнула.
— Здесь обожди.
Сама вернулась в спальню, где потанята за дверью уши грели.
— Лесьяра добудитесь, — велела им, — или если нет его, дождитесь, а как явится, скажите, что в Василево я, и чтоб срочно туда мчал.
Сама при том собиралась споро. В алхимическую вот наведалась, да с полок несколько пузырьков прихватила с зельями, надеясь, что Лесьяр гневаться на то не станет, все ж для дела.
В сумку все закинула, да поспешила к мужику.
— Тебя как зовут то?
— Богумир я, а Хозяин?
— Нет Хозяина, я за него, как вернется, его к нам отправят. Веди уже, — сама толкнула мужчину к тропе, дверь позади закрывая.
