Далекие странники (ЛП) - Сяо Тяньтянь "Прист"

∾ «白首如新、倾盖如故» — идиома в значении: «Одни люди остаются чужими до старости, другие становятся близкими с первой встречи».

∾ Нэйгун — дословно «внутренняя работа», искусство совершенствования способностей человека. Использует медитации, физические и дыхательные упражнения.

∾ «Время твоего расцвета прошло…» — дословно: «хризантема, которая опадёт завтра» (明日黄花), отсылка к стихотворению Су Ши «Песня южной страны. Губернатору Сюй в День восхождения на гору», фраза означает (в уничижительном смысле) нечто устаревшее, вышедшее из моды.

∾ «Издеваться над лысым перед монахом» (当着和尚骂秃驴) — выражение описывает откровенную грубость человека.

∾ «Я жалею, что встретил тебя слишком поздно» (相见恨晚) — идиома, означающая «при встрече ненавижу опоздание».

Том 2. Глава 30. Дождливая ночь

Раскрыв один зонт и прижав другой к груди, Гу Сян вышла за ворота. Расшитые туфельки скользили по мокрой брусчатке, забрызгивая подол юбки. Когда резкий порыв холодного ветра пробрал девушку до костей, она почувствовала себя самым преданным и самоотверженным человеком в мире. 

Подняв взгляд, Гу Сян всмотрелась в пелену дождя и различила одинокий силуэт мужчины, бредущего со склонённой головой.

Одежда Вэнь Кэсина находилась в полнейшем беспорядке, ткань промокла до нитки и прилипла к телу, но, судя по отрешённому лицу, ему не было дела до собственного потрёпанного вида.

— Господин! — позвала Гу Сян и бросилась на помощь.

Вэнь Кэсин не обернулся на оклик, но остановился, дав возможность нагнать себя. Гу Сян подбежала, протянула второй зонт и подумала, что борьба с ненастьем того не стоила. Зная своего господина, по одному взгляду она определила, что тот предавался непристойным занятиям в неприличном заведении. Поджав губы, Гу Сян несколько неодобрительно поинтересовалась:

— Господин, вы ходили развлекаться?

Вэнь Кэсин открыл зонт, сделал несколько шагов и тихо ответил:

— Сражаться.

— В постели? — рефлекторно ляпнула Гу Сян.

Вэнь Кэсин обернулся и впился в неё взглядом. Гу Сян с притворным укором пошлёпала себя по губам:

— Ах, глупый, глупый рот, зачем ты сказал правду? Ох, болтливый язык! Как вы смеете утверждать, будто солнце встаёт на востоке, даже если видели это бессчётное количество раз…

— А-Сян! — Вэнь Кэсин резко оборвал шутку, не разделив веселья.

Гу Сян моргнула. Дождь превратился в ливень, из-за потоков воды она плохо различала выражение лица Вэнь Кэсина. Тот надолго замолчал, а затем опустил глаза и еле слышно проронил:

— Он сказал… Он умирает…

— Что? — непонимающе вытаращилась Гу Сян. — Кто умирает?

— Чжоу Сюй.

Вэнь Кэсин прервался, либо давая себе возможность совладать с эмоциями, либо ожидая, когда Гу Сян осознает услышанное. А затем зашагал вперёд и продолжил обыденным тоном: 

— Я знал, что он нездоров, но не думал, что проблема серьёзная. Он так резво прыгал, будто это сущий пустяк! А сегодня выяснилось, что его травмы неизлечимы, и жить ему осталось всего ничего. Услышав это, я убедился в том, кто он такой… Ха! Догадайся я с самого начала, ни за что не увязался бы за ним!

Гу Сян широко распахнула глаза. Казалось, ей было трудно осмыслить новости. После долгого молчания она спросила, запинаясь:

— Вы про Ч-чжоу Сюя?

— Да, — почти шёпотом подтвердил Вэнь Кэсин. — У меня мелькало подозрение, что он из Тяньчуана, но я отмёл этот вариант как невозможный. Тяньчуан нельзя покинуть, не получив гвозди «семи отверстий на три осени»! Это наказание лишает боевых навыков и всех шести чувств. Человек становится пустоголовым калекой, который хранит секреты лучше мертвеца. Наблюдая за Чжоу Сюем, я был уверен — вбив в себя все гвозди, невозможно двигаться так свободно… Сегодня кое-кто помог мне понять, что Чжоу Сюй использовал особый метод, ослабляющий действие гвоздей. Однако он всё равно умрёт в ближайшие два-три года.

Ошеломлённая Гу Сян слушала, едва осмеливаясь дышать.

— Господин… Откуда вы столько знаете?

— Я? —странно усмехнулся Вэнь Кэсин. — Дожил бы я до сегодняшнего дня, если бы не знал больше, чем следует?

Гу Сян немного помялась и неуверенно продолжила:

— Значит ли это… что Чжоу Сюй, он…

— Однажды я видел человека, покинувшего Тяньчуан, — голос Вэнь Кэсина дрогнул. — Никому раньше не удавалось избежать превращения в живого мертвеца после вбивания седьмого гвоздя. Но Чжоу Сюй стал исключением. Полагаю, он был по меньшей мере вторым человеком в Тяньчуане, а то и первым…

— Если он был главным, с какой стати ему беж… — Гу Сян поглядела на своего господина и осеклась на полуслове, осенённая внезапной догадкой. 

Вэнь Кэсин пошёл быстрее, будто хотел оставить что-то как можно дальше позади. Миниатюрная Гу Сян поспевала за ним только вприпрыжку. Видя, что её хозяин всё больше ускоряет шаг, девушка осторожно нарушила молчание:

— Господин, вам грустно?

Не оборачиваясь, Вэнь Кэсин натянуто отозвался:

— С чего бы мне грустить?

Поразмыслив, Гу Сян не придумала веской причины. Вэнь Кэсин усмехнулся и заскользил вперёд ещё стремительнее, почти не касаясь земли.

— Из-за маски я даже не могу быть уверен в его красоте… Кроме того, в любовниках я предпочитаю утончённую мягкость и нежность. Поэтому, окажись он и в самом деле красив, он не в моем вкусе.

Гу Сян тем временем уже переключилась на цингун, пытаясь догнать Вэнь Кэсина.

— Господин! Разве вы не говорили всегда, что вам нравятся высокие, с узкой талией и прекрасными лопатками…

— Ты неверно запомнила, — отрезал тот и пробормотал, словно оправдываясь перед самим собой: — Я просто сочувствую… Я чувствую, что мы товарищи по несчастью…[202] А-Сян, перестань меня преследовать!

— А? — только и успела выдохнуть девушка.

Силуэт Вэнь Кэсина мелькнул у неё перед глазами и начал стремительно отдаляться. Гу Сян осталось лишь с досадой выпалить вдогонку:

 — Почему, господин? Что я сделала не так на этот раз?!

Вэнь Кэсин уже скрылся за маревом дождя, но его слова отчётливо прозвучали в ушах Гу Сян:

— Слишком много болтаешь.

Оставшись одна, девушка раздражённо топнула ногой и сердито крикнула в никуда:

— Вот и вся благодарность!

Но потом Гу Сян поглядела вслед исчезнувшему Вэнь Кэсину, и будто вновь увидела его образ: промокшая спина, напряжённые плечи, жёсткая осанка, летящие шаги под дождём и нежелание замедлиться ни на секунду. Вэнь Кэсин не смотрел по сторонам, поскольку давно уже шёл в одиночестве и никого не ждал.   

Гу Сян стало немного жаль его.

Найти наконец кого-то, будь то товарищ по несчастью или ещё кто… И узнать, что этот человек подобен мерцающему пламени свечи, что вот-вот погаснет.[203] Три года — короткий срок! Мимолётный прохожий мелькнёт ненадолго и пропадёт навсегда. 

Прохлада приходит в гробницы Силина вслед за дождём,В покоях свеча догорает.Время так быстротечно...Есть сегодня вино — так сегодня пьяней![204]

Возможно ли беззаботно наслаждаться сегодняшним днём и не думать о завтрашнем?

Вы бы сумели?

Никто не знал, куда отправился Вэнь Кэсин в ту ночь.

- - - - -

С первыми рассветными лучами кто-то затарабанил в комнату. Как только Чжоу Цзышу открыл дверь, Цао Вэйнин чуть не повалился прямо на него. Схватив Чжоу Цзышу за руку, молодой человек потащил его за собой, тараторя на бегу:  

— Как вы можете спокойно здесь сидеть, когда ваш ученик едва не погиб!

— Кто?.. 

После хаотичной ночи мысли Чжоу Цзышу слиплись в комок рисовой каши. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, о ком речь.

— Ты про Чжан Чэнлина? — нахмурился Чжоу Цзышу. — Во что он опять ввязался? Почему снова он?

— Бьюсь об заклад, звёзды в его гороскопе сложились крайне неблагоприятно! — вздохнул Цао Вейнин. — Ваш ученик бежит от одной беды к другой, а за ним по пятам следуют убийцы! Этой ночью в спальню младшего Чжана проникли посторонние и пытались его задушить. К счастью, глава Чжао спал в соседних покоях и вскочил от шума. Нападавших поймали, но они покончили с собой, приняв яд. Говорят…