Бес в ребро - Шаргородский Григорий Константинович

Не было ни малейших сомнений, что это ощущение навеяно извне, но ни мой, как оказалось, совсем дырявый ментальный щит, ни сила воли совершенно не помогали.

— Я лишь забрала у вас то, что вы отняли у меня!.. — злой и совершенно безумной змеей зашипела Коломбина. — Ты хоть понимаешь, извращенка чертова, как это страшно — осознавать, что ты потеряла самое дорогое, и при этом ощущать полное умиротворение и счастье?! Петр отнял у меня даже право на горе!

Лицо магини свело судорогой, и оно исказилось до неузнаваемости. Это был уже не образ няшки или опасной тигрицы, а какая-то посмертная маска.

— Мы скорбели вместе с тобой.

— Что? — каким-то совсем уж замогильным голосом отозвалась Коломбина. — Скорбели? Да вам плевать было на мою дочь, на меня и всех тех коров, безропотно носивших в себе потенциального наследника. Больше всего меня бесило то, что из-за моего изъяна Петр превратил меня в такое же тупое животное, годное только на размножение. Но это уже позади. Ты ведь оценила мои новые способности?

— Но как ты смогла? — Страх и ненависть все же не смогли заглушить любопытство Красотки. — Это же невозможно! Изъян нельзя исправить.

— Вы забыли, что в этом мире нет ничего невозможного, — небрежно отмахнулась Коломбина. — К примеру, твои поисковые способности называют непревзойденными, так же как непробиваемым считается твой щит!

Сказав это, магиня, стоявшая до этого момента расслабленно и небрежно, внезапно перетекла в боевую стойку. В Красотку ударили уже знакомые мне жгуты молний, которые по идее должны были вызвать взрыв с фонтаном крови и ошметков плоти… но не вызвали.

Посланницу князя окутала прозрачная, чуть подернутая радужными сполохами сфера, и молнии бессильно ударили в действительно оказавшуюся непреодолимой преграду.

Легкая улыбка тронула черные губы Красотки, чуть обнажив острые зубы, но тут же увяла под издевательский смех Коломбины. Она опять приняла небрежную позу:

— Но зачем проламывать то, что можно обойти, — так ведь, подруга? Нам с тобой ментальные щиты ставил один и тот же человек.

— Нет… — сильно побледнела Красотка, отчего ее смуглое лицо стало совсем уж серым.

— Да, — пристально глядя в глаза своей оппонентке, произнесла Коломбина.

— Нет! — панически взвизгнула уже не пугающая своей полудемонической внешностью магиня и потащила из-за пояса агрегат, похожий на древний пистоль, почти такой же, как тот, что я видел у стоявшей перед ней Кристины.

Похоже, оружие дамам делал один и тот же мастер. Хотя я до сих пор так и не понял, зачем истинным магам могло понадобиться оружие, при их-то умениях.

Я уже было подумал, что это жест отчаяния — последний козырь, но через секунду понял, как сильно ошибался.

Красотка медленно, судорожным движением поднесла ствол к голове и уткнула дуло пистоля себе под подбородок.

— Прощай, крокодилица! — тоже с немалым напряжением произнесла Коломбина.

Прозвучал тихий хлопок, и голову Красотки словно смахнуло невидимой рукой. Я даже ошметков не увидел, зато почувствовал, что ментальное давление на меня ослабевает. Пустив всю силу в обруч, я попытался пошевелиться, но тут же снова ощутил железные тиски чужой воли.

— Но-но! — шагнув ко мне, игриво покачала пальчиком Кристина, та, что совсем не Эльза. — Не напрягайся так, а то вдруг умрешь уставший… хотя нет, теперь-то ты будешь жить долго и счастливо.

Ох, что-то меня перспектива такого «счастья» испугала больше, чем угроза смерти…

Тем временем, не обращая внимания на кровавую картину вокруг, Коломбина начала обходить меня как посетительница музея заинтересовавшую ее статую.

— Теперь у нас все будет совсем по-другому. Ты станешь могущественным боярином, владетелем удела, которое богатством переплюнет даже Междуречье. А я буду твоей тихой и покорной супругой. Для большей красоты картины даже притворюсь недарой. И станем мы жить-поживать да добра наживать втроем с нашей доченькой Мариной.

— Какой такой Мариной? — Удивление было столь сильным, что помогло мне преодолеть тиски ментального контроля.

— Ну, сейчас-то ее зовут Златой. — Закончив обход, Коломбина встала напротив меня и заглянула в глаза. — Но очень скоро ты будешь считать ее своей дочерью, а она станет называть меня мамой.

Твою ж чокнутую мамашу!..

От нарисованной перспективы стало по-настоящему жутко. В пристально смотревших на меня глазах не осталось даже крох здравого рассудка, которые были еще пару дней назад.

Где-то совсем на задворках сознания мелькнула надежда, что эта шизанутая дамочка сильно переоценивает свои возможности. Мне ведь однажды уже удалось проломить ее ментальную защиту…

— Тоже не понимаешь, откуда у меня такая сила?

Если бы не ее же слова насчет невозможности чтения чужих мыслей, мне стало бы совсем худо, а так даже паника не усилилась — просто дальше уже некуда.

— Теперь-то между нами не может быть никаких тайн, — продолжила ворковать эта совершенно сбрендившая голубка. — Ты ведь не знаешь, что такое «изъян»?

Я вдруг почувствовал, что могу отрицательно качнуть головой без страха за последствия такого действия. И это явно потому, что она ждала от меня какой-то реакции. Да и вообще мое состояние пугало своей странностью. Тело было послушно, как и раньше. Я мог бы даже напасть на Коломбину, но от малейшей мысли о подобном накатывала такая паника, что мышцы сводило судорогой. И это явно уже психосоматика. Мой мозг сам пресекал любые попытки, словно у человека, которому показалось, что он наступил на пружинную мину. Не позволял противиться главному императиву — безоговорочному подчинению воле кукловода.

— А все очень просто, — продолжила Кристина свою странную лекцию, которая при иных обстоятельствах вызвала бы у меня живейший интерес. — У вас, пустышек, есть то, что мы называем талантом — усиленная склонность к управлению артефактами определенной направленности. Ты даже не представляешь, как меня бесило, что в ментальной магии какое-то ничтожество сильнее меня. А все потому, что на долю истинных магов выпала обратная сторона этой медали. У некоторых из нас есть изъян — почти полная неспособность к определенному виду магии. Я очень сильна в управлении плотью и способна манипулировать ею практически на генетическом уровне. Любой биолог на Земле удавится от зависти, узрев, на что я способна. Но чтобы защитить свое сознание, мне пришлось пользоваться помощью другого мага! Ты представляешь, как это больно, когда тебе вырезают защитные руны прямо на черепе?! Но хуже этого — абсолютная беспомощность перед тем, кто, казалось бы, тебя защищает!

Нахлынувшие на Кристину ненависть и дикая злоба в полной мере передались мне, едва не заставив взвыть.

Да уж, неприятно, когда не ты кого-то, а тебя бьют концентрированными эмоциями…

— Ну ничего!.. — несколько раз вздохнув и вернув себе относительное спокойствие, прорычала Коломбина и добавила явно не в мой адрес: — Ничего, Петенька, мы еще поквитаемся!

Снова быстрый скачок настроения, и она опять заворковала:

— Хочешь узнать, как именно мне удалось овладеть ментальной магией?

Вот не хочу. Вообще не хочу! Первый раз в жизни я так сильно не желал получать, без сомнения, интересную информацию, но, похоже, шансов на отказ у меня не было.

— Идем покажу, — не обращая внимания на мою наверняка легко читаемую панику, предложила она. — Но сначала сбрось с тебя лишнюю тяжесть, все эти стреляющие железки и боевые артефакты.

Я сбрасывал оружие и расстегивал пряжку пояса с остервенением срывающего с себя одежду перевозбужденного любовника. И все только чтобы не допустить ее недовольства, чтобы не случилось самое страшное.

Что именно должно случиться в случае неповиновения, мне было совершенно непонятно, но нарушить ее приказ я был не в состоянии. Моей силы воли хватило только на убеждение себя в том, что спрятанная в ботинке эфирная граната — это точно не стреляющая железка и не боевой артефакт. Она же не убивает и даже не особо вредит!