Дем Михайлов - Судьба клана
В воздух взлетают комья снега, и Грим снова несется ко мне, низко опустив голову к земле. Так низко, словно идет на таран и сейчас боднет меня своим мощным лбом. Еще шаг… и волк, вспахивая снег носом, летит кубарем, напоровшись на внезапно выросший из снега зеленый куст с веселенькими белыми цветочками.
— Огненный шар!
Еще один свиток превращается в прах, с моих рук срывается огромный шар, наполненный бурлящим пламенем. Успею… успею… оборотень все еще не встал на ноги… просвистевшая в воздухе ледяная глыба врезается Гриму в бок и сносит его в сторону. Огненный шар разрывается на пустом месте, разлетевшись огненными кляксами.
— Черт! — отпрыгивая назад, я крутнул головой в направлении, откуда прилетел кусок льда. Мирта…
Над ледяным крошевом возвышается женская фигура в испятнанном кровью саване, в высоко поднятых руках еще одна глыба. С пронзительным криком Мирта подается вперед всем телом, и обломок ледяного пика отправляется вдогонку кувыркающемуся по снегу оборотню. Мимо!
Разрывая расстояние, я выудил из мешка еще два свитка. Поможем нежданному союзнику.
Грим меня опередил — увернувшись от ледяной глыбы, он издал леденящее кровь рычание и, оттолкнувшись задними лапами, взмыл в воздух. Короткий полет, и чудовище врезается в истерзанную женщину всей своей массой. Оба исчезают за грудой ледяных обломков, пропадая из виду. Но злобное рычание зверя и крик… взлетевший к небесам женский крик я слышал очень хорошо.
Держа свитки наготове, прыжками мчусь вперед, успев еще заметить, как рассыпается в прах пепельная армия Мирты, так и не вступившая в бой. Почему? Потеряла контроль?
Оскальзываясь и падая, я взобрался на ледяные обломки и, взглянув вниз, содрогнулся от ужаса. Господи!
Мирта не сражалась… лежа на спине, она прижимала руки к груди и утробно стонала, не делая попытки освободиться или отползти в сторону. А нависший над ней Грим, стоя на задних лапах, терзал, рвал ее своими чудовищными когтями оборотня… размашистые удары следовали один за другим…
— В Вальдире нет крови, — помертвевшими губами прошептал я, глядя на разлетающиеся в стороны брызги крови и какие-то темные клочки… весь лед вокруг Мирты был залит дымящейся кровью…
Очнись, Рос! Вот он удачный момент для удара!
Вскинув свитки над головой, я уже открыл рот, когда Мирта пронзительно и жалобно закричала. Закричала так, как кричала бы обычная «реальная» женщина, окажись она жертвой лесного зверя…
Себя я осознал уже на бегу, когда изо всей силы и накопленной за время короткого бега инерции врезался в косматый бок огромного зверя. Сокрушительное столкновение, и я отлетаю назад, падая на спину. Но и стоявший на задних лапах Грим делает шаг в сторону, отрываясь от своей жертвы. Этого мне достаточно — с жезла вырывается ослепительная молния, вонзаясь в зверя и заставляя его взвыть и отшвыривая еще на пару шагов назад. А теперь…
— Гнилое болото!
Снег под лапами оборотня проваливается, превращается в жидкую кашу. Грим яростно дергается, пытаясь выбраться из поглощающей его болотной жижи.
— А это тебе на закуску! Каменный град!
Со свистом воздух разрезают падающие каменные глыбы. Попадание! Еще одно! Издав яростный вопль, Грим вскидывает морду в яростном оскале и получает еще один удар огромным камнем, вбившим его в болото. Висящая над головой оборотня надпись яростно мигает, оповещая, что чудовище на грани издыхания.
— Ну же! — кричу я, взмахивая жезлом. — Сдохни!
Завязший оборотень не может увернуться, и молния попадает прямо в цель. Удар! Неистовый рев! А с небес продолжают падать каменные глыбы. Вспышка… и глыбы рушатся в пустое болото… еще секунда и болото исчезает, на его месте остается лишь изрытый лапами грязный снег, да медленно оседающее облачко серого пепла.
Оборотень Грим… его нет! Исчез!
— Где?! — с моих губ срывается вопль ярости и разочарования. — Где?!
В бешенстве я пинаю кусок льда, отправляя его в далекий полет.
— Гри-и-и-м! Гри-и-и-м!
Со свистом вырывающееся из груди дыхание медленно успокаивается, руки обессиленно опускаются. Грим ушел. Почти. Я почти его уделал, а он сбежал…
— Ты… — клекочущий голос заставил меня дернуться и рывком обернуться.
Истерзанная, вбитая в окровавленный снег и заваленная ледяным крошевом, на меня смотрела Мирта. Руки раскинуты в стороны, живот и грудь закрыты пропитавшимся кровью снегом. На исполосованном лице горят ярко-синие глаза, неотрывно глядящие на меня.
— Господи… — почти жалобно выдохнул я. — Это же уже не игра, ребята…
— Подойди… — тихий стон заставил меня поежиться.
Секунду посмотрев на Мирту, я обреченно пожал плечами и, шагнув вперед, наклонился над ней. Если и убьет — по фигу. Я перегорел, устал, меня уже даже снег не волнует. И передо мной лежит умирающая женщина, пусть она даже и «местная».
— Больно? — не придумав ничего более умного, спросил я.
Мирта молчала, а я не стал настаивать на ответе. Просто плюхнулся в снег рядом с ней, вытянул ноги и уставился в серое небо. Я устал…
— Ты защищал меня… — слова унеслись в пустоту, а я вновь пожал плечами. — Почему?
— Не знаю… честно, не знаю. Ты закричала…
— Твоя подруга бросила тебя здесь на смерть. Оставила здесь как мою игрушку. Чтобы утолить мою злость и развеять скуку…
— Это точно. Тут скучно, — согласился я. — Слушай, у меня есть свиток на излечение. Высшего ранга. Если хочешь, я тебя подлечу, и мы начнем все сначала. Я, ты и твои веселые зверушки.
— Нет.
— Нет? Не хочешь?
— Я хочу заснуть… заснуть навсегда. Помоги мне…
— Хочешь, чтобы я убил тебя? — переспросил я, покосившись на просвечивающие под слоем льда раны.
— Я усну сама… лишь он не дает мне упокоиться навеки. Держит меня между жизнью и смертью.
— Грим? Что ж, сегодня я пытался его убить. Твой бывший друг пришел сюда по мою душу.
— Нет. Но если ты убьешь Грима… мой сон станет слаще.
— Договорились, — кивнул я.
— Забери его. Прими к себе, стань ему верным другом… и никогда не предавай его…
— Грима?!
— Плевать на Грима… хотя он его отец.
— А?!
Мирта не ответила, но залитый кровью лед над ее животом медленно зашевелился и начал раздаваться в стороны. Судорожно сглотнув, я неотрывно смотрел на расходящийся лед, почти с ужасом ожидая дальнейших событий.
— Не человек… в нем нет рассудка, всего лишь зверь рожден моей утробой. Не суждено ему принять иную форму, не суждено рассудок обрести. Всего лишь зверь…
Последние комья снега и льда отошли в сторону, в воздухе раздалось пронзительное скуление. Жалобный плач новорожденного… крохотного волчонка с черно-белой шкурой.
— О господи… — выдавил я, смотря на шевелящегося в кровавой каше звереныша.
— Возьми его! — требовательно произнесла Мирта, попытавшись сесть.
Вытянув руки, я поспешно подхватил волчонка и прижал его к груди.
— А вот дорога, что отведет тебя отсюда. — Чуть в стороне по снегу пробежала синяя линия, очерчивая круг. — Просто встань внутрь него и ничего не бойся.
— Хорошо… черт…
— Обещай, что позаботишься о нем…
— Обещаю. Клянусь, — сдавленно произнес я. — Клянусь.
— Он твой навеки. Дай ему хорошее имя, — закрывая глаза, успокоенно выдохнула Мирта и обмякла.
— Вот… дерьмо! — выдохнул я.
Прижатый к груди волчонок издал едва слышный писк и снова затих. Я посмотрел на него, взглянул на светящийся круг и, подняв лицо к небу, крикнул:
— Бессмертный!
Ответ пришел немедленно.
— Здравствуйте, Росгард.
Оглянувшись, я коротко кивнул в знак приветствия и, вновь переведя взгляд на истерзанное тело у своих ног, повел рукой, активировав несколько пиктограмм в интерфейсе, и лишь затем заговорил:
— В мой игровой процесс вмешались, полностью сломав мой эффект «полного погружения». Кровь на умирающем «местном». Невообразимые крики боли, когда Мирта «умирала». Ее корчи, ее плач, ее стоны, ее слезы. Она страдала и умирала, как настоящий живой человек. На ее теле чудовищно реальные ранения. Моя психика пострадала. Очень сильно пострадала. Я в огромном шоке, меня трясет, меня колотит.
— Чего вы хотите, Росгард?
— Мирта больше не должна проснуться, — ответил я. — Никогда. Больше она не должна умирать.
— Никаких «больше» не было, Росгард. Это случилось в первый раз, и это чрезвычайное происшествие. Она вообще не должна была умереть! Во всяком случае, вот так! — раздраженно махнул рукой Бессмертный. — В последней части цепочки она должна была отдать волчонка счастливице и с радостным смехом вознестись к сверкающим лазурью небесам! Это сбой! Более того — я не знаю причин возникновения столь… м-м-м… реальных эффектов страдания и смерти. Но я это обязательно выясню.
