Сара Дж. Маас - Право на месть
— Я и не жду. Не в твоих правилах извиняться. Я это давно знаю.
В мягком свете единственной свечи кожа на лице Саэма казалась бархатной, а само лицо — милым и зовущим.
— Странно, что тебя потянуло меня спасать, — продолжила Селена. — Я думала, ты от радости будешь отплясывать прямо на решетке.
Он тихо рассмеялся. Его смех приятно согревал ее сердце.
— Нет, Селена. Никто не заслуживает столь ужасной смерти. Даже ты. И потом, я думал, времена стычек мы с тобой оставили позади.
Она покраснела, однако не посмела отвести взгляд.
— Спасибо тебе, что спас мне жизнь.
Саэм удивленно поднял брови, будто не имел к этому никакого отношения. По пути домой Селена уже поблагодарила его, но тогда это прозвучало торопливой цепочкой слов. У нее болели пальцы. Ей было стыдно смотреть на свои ужасные изломанные ногти, но она протянула к Саэму руку.
— И еще… Я виновата перед тобой. — Она заставляла себя смотреть ему прямо в глаза, в которых сейчас читалось недоумение. — Я виновата, что втянула тебя в эту историю с освобождением рабов. Ведь Аробинн избил тебя как моего сообщника.
— Надо же, — рассеянно проговорил Саэм, будто вдруг разобрался в хитросплетениях какой-то головоломки.
Его взгляд переместился на их сомкнутые руки, и Селена тут же убрала свою.
Тишина в комнате вдруг сделалась слишком напряженной. Селене было не оторваться от его лица. Ей казалось, что и Саэм смотрит на нее. Нет, он пристально разглядывал шрам на ее шее. За прошедшие недели шрам побледнел. Потом совсем исчезнет.
— Ее звали Ансель, — с трудом ворочая языком, сказала Селена. — Она была моей подругой.
Саэм присел на краешек постели, и Селена начала рассказывать ему то, о чем вообще не собиралась говорить. Ни Саэму, ни кому-либо другому.
Он почти не встревал. Его вопросы были только по существу. Часы пробили час ночи. К этому времени Селена дошла до поединка с Ансель и последнего воспоминания, когда она, стоя на парапете крепости, подарила бывшей подруге одну лишнюю минуту, спасшую той жизнь. Когда Селена закончила рассказ, в глазах Саэма было удивление и печаль.
— Вот так я провела лето, — пожимая плечами, подытожила Селена. — Знатное приключение, достойное Селены Сардотин.
Саэм молча протянул руку и погладил шрам на ее шее, словно это прикосновение могло мгновенно убрать след меча Ансель.
— Грустно все это, — сказал Саэм.
— Вот и мне грустно.
Селена вдруг обнаружила, что сидит в одной ночной сорочке, да еще полупрозрачной. Наверное, Саэм тоже это заметил. Он поспешно убрал руку с ее шеи и кашлянул.
— Кажется, наше задание немного усложняется, — сказала Селена.
— Почему? — не понял Саэм.
Селена, чувствуя, как от его прикосновения у нее пылают щеки, заставила себя перейти в иное настроение. Она вспомнила грубую гранитную физиономию Фалипа. Этот верзила не представлял, кого он собирался утопить сегодня в сточном канале. Он думал, будто Адарланского ассасина можно утопить в дерьме и ему все сойдет с рук. Нет, животное, провонявшее элем. Даже если бы у тебя была тысяча жизней, это не сошло бы тебе с рук.
— Почему? — переспросила Селена. — Список людей, которых мне необходимо будет убить, увеличился на одного человека.
ГЛАВА 9
Селена спала до полудня, потом, как и обещала, дважды вымылась. Теперь можно было нанести визит Предводителю ассасинов.
Аробинн сидел, неторопливо попивая чай.
— Я думал, ты еще моешься, — сказал он.
Вчерашний откровенный рассказ Саэму о Красной пустыне, Немом Учителе и Молчаливых ассасинах всколыхнул в ней былое желание уйти от Аробинна. Хватит ей чувствовать себя маленькой девочкой, целиком зависящей от наставника. Она слишком повзрослела за это лето. Никакие его подарки не изгладят память о зверском избиении.
Не говоря ни слова, Селена вновь открыла дверь и не закрывала, пока слуги не внесли три тяжеленных сундука.
— Позволь узнать, что в этих сундуках? — невозмутимо спросил Аробинн, потирая виски.
Селена молча закрыла дверь за слугами и так же молча открыла крышки сундуков. Будь солнце поярче, сейчас весь кабинет купался бы в ослепительном блеске золота.
Она повернулась к Аробинну, вспоминая ощущения вчерашнего утра, когда она сидела на крыше своего дома и думала о будущей жизни. Лицо Аробинна оставалось непроницаемым.
— Думаю, это полностью покрывает мой долг, — сказала она, принуждая себя улыбаться. — Возможно, даже перекрывает.
Аробинн продолжал сидеть.
Селена несколько сникла. Блестящая затея, которую она столько раз мысленно репетировала, оказалась не столь уж блестящей. Надо знать Аробинна.
— Я бы хотела и дальше работать с вами, — тщательно подбирая слова, сказала Селена.
Аробинн вдруг поглядел на нее так, как в тот вечер, за несколько минут до избиения. Этого оказалось достаточно. Внутренняя робость исчезла, и Селена добавила:
— Но моя зависимость от вас закончилась.
Серо-стальные глаза Аробинна скользнули по сундукам и вновь остановились на Селене. Потом он улыбнулся с оттенком грусти:
— Я надеялся, что этот день никогда не настанет. Будешь ли ты упрекать меня за мои наивные надежды?
Селена облегченно вздохнула:
— Я действительно хочу и дальше работать с вами.
Она почувствовала, что пока не может рассказать ему о купленном жилье и о переезде туда. Нет, не сейчас. Разумнее двигаться маленькими шагами. Сегодня достаточно слов об уплате долга. Возможно, через несколько недель она сообщит, что переезжает. А он, возможно, даже не спросит куда.
— Я тоже буду рад и дальше работать с тобой, — сказал Аробинн, прихлебывая чай. — Можно полюбопытствовать, откуда эти деньги?
Селена инстинктивно дотронулась до шрама на шее.
— Это деньги Немого Учителя. Плата за спасение его жизни.
Аробинн пододвинул к себе какой-то свиток. Неторопливо развернул.
— Что ж, прими мои поздравления, — сказал он, принимаясь читать. — Ты теперь свободная женщина.
Селена с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться во весь рот. Она не чувствовала себя свободной в полном смысле слова. Но теперь на ней не висел долг перед Аробинном. И то громадное облегчение.
— Желаю тебе удачи. Завтра вечером она тебе особенно понадобится, — добавил Аробинн. — Если нужна помощь, обращайся.
— А потом вы вычтете ее стоимость из моего вознаграждения? — попробовала пошутить Селена.
Аробинн не улыбнулся.
— Мне не свойственна мелочность, — сказал он, откладывая свиток.
Ей показалось, что он даже слегка обиделся.
Подавив в себе желание извиниться за бестактность, Селена молча вышла из кабинета.
Она думала, что после выплаты долга помчится к себе, пританцовывая от радости. Но вместо этого она понуро брела по коридору, вспоминая взгляд Аробинна, и все золото в сундуках теперь казалось ей грудой позеленевших медяков.
Ничего не скажешь, славное начало ее новой жизни.
Вчера Селена клялась себе, что больше никогда не спустится в «кишки» сточных каналов. Клятвы не хватило и на половину суток. Сегодня она вновь была там, но уже не плыла, а шла по узкому проходу. Подземная река заметно обмелела после вчерашнего. Наверху лил дождь, однако проход оставался сухим.
Часом раньше Саэм зашел к ней в комнату, соответственно одетый и готовый к новой слежке за домом Донваля. Сейчас он молча шагал сзади. Так они добрались до памятной Селене железной двери. Слишком даже памятной. Селена пристроила факел и провела рукой по ржавому, выщербленному железу.
— Завтра это наш единственный вход в дом, — сказала она, перекрывая шум зловонной реки. — После моего визита дом стерегут со всех сторон.
Саэм присел на корточки и стал разглядывать дверь. Как и Селена вчера, он тщетно искал малейшую щель или выемку.
— Чтобы войти через эту дверь, нужно притащить сюда таран. Других способов нет, — сказал он.
— Почему же? Можно вежливо постучаться, — ехидно улыбаясь, предложила Селена.
Саэм тоже засмеялся:
— Караульные наверняка парни гостеприимные. Возможно, даже предложат выпить с ними кружечку эля. Но сначала будет закуска из стрел.
Саэм постучал себя по плоскому, мускулистому животу, сегодня и он надел чудо-костюм. Она любовалась Саэмом, как всегда не желая признаваться себе в этом.
— Да, дверца такая, что только таранить, — согласилась она, ощупывая металл. — Или… узнать, в какое время слуги выносят мусор.
— Они же не караульные, чтобы подчиняться распорядку. Выносят, когда захотят или когда их заставят.
Селена выругалась сквозь зубы и оглядела место, где они стояли. Отвратительный уголок. Здесь даже умирать противно. Она не сомневалась, что завтра обязательно столкнется с Фалипом. Этот самоуверенный верзила с запахом перегара не увидит ее до самой последней своей минуты. Кстати, память у него ни к черту. Вчера она так боялась, что верзила узнает в ней благовоспитанную гостью Донваля. Ничего подобного! Даже не вспомнил.
