Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления

Гарри вернулся к телу Волдеморта. Он по-прежнему старался дышать ровно, несмотря на обжигающие ощущения в горле. Какая-то часть Гарри помнила, что перед ним также лежит и профессор Квиррелл, пусть у него сейчас и другое тело. Пусть даже смена личности выглядела идеальной, а значит, профессор Квиррелл был лишь одной из многих масок…

Впрочем, Волдеморт не планировал убивать Гарри мучительно. Не подумал приказать своим последователям выстрелить в Гарри круциатусом, когда Гарри начал его раздражать. В случае, когда твой противник — Волдеморт, это всё-таки что-то значит. Возможно, у него всё же сохранились остатки каких-то родственных чувств к другому Тому Риддлу.

… но неправильно принимать это во внимание.

Или правильно?

Гарри посмотрел на звёзды. Здесь, под слоем атмосферы, звёзды мерцали и выглядели вставленными в мнимый купол ночного неба. Через небосвод протянулась длинная сияющая лента Млечного Пути. И всё это казалось таким близким, словно Гарри мог вскочить на метлу и достать звёзды рукой.

Какое решение от него на этом распутье ждут дети детей детей?

Ответ казался очевидным, если, конечно, он не пришёл от той части Гарри, которая до сих пор беспокоилась о профессоре Квиррелле.

Всё, что Гарри сделал, сделать было необходимо. Он предотвратил гораздо большие злодеяния. Он не смог бы остановить Волдеморта, если бы Пожиратели Смерти выстрелили. Но действия Гарри нельзя уравновесить трагедией для ещё одного разумного существа, в которой нет необходимости, пусть даже речь идёт о Волдеморте. Эта трагедия лишь ляжет ещё одним камешком в гору скорби, давным-давно сложившуюся на древней Земле.

Прошлое уже в прошлом. Ты сделал то, что был должен, и не причинил ни капли вреда больше необходимого. Даже для того, чтобы всё уравновесить и сделать симметричным.

Дети детей детей не желали бы Волдеморту смерти, пусть его приспешникам и пришлось умереть. Они не хотели бы, чтобы Волдеморт страдал, если эти страдания не служат для чего-то большего, сравнимого с отсутствием его страданий.

Гарри глубоко выдохнул и отпустил свою… не то, чтобы ненависть… не совсем ненависть… даже сейчас он не мог ненавидеть своего создателя, но тем не менее что-то Гарри отпустил. Чувство, что он должен ненавидеть Волдеморта, что он обязан ощущать какую-то ненависть за нескончаемый список преступлений, которые тот совершил без какой бы то ни было внятной причины и даже не ради собственного счастья…

Всё в порядке, — прошептали ему звёзды. — Это нормально — не ненавидеть его. Это не значит, что ты плохой человек.

В итоге ему остался лишь один вариант, и, поскольку Гарри это уже понял, не имело смысла мучиться и переживать. Является ли этот вариант лучшим, покажет лишь время.

Гарри сделал глубокий вдох, собираясь с силами. Для заклинания, которое он хотел применить, не нужна была особая точность, но тем не менее оно являлось одним из самых мощных в его арсенале.

Гарри снова подумал, как же несправедливо, что Волдеморт не мог умереть вместе со своими последователями, почувствовал, как при мыслях о безжалостности по венам пробежал холодок. А затем Гарри отпустил этот холодок, позволил ему вытечь наружу, под звёздный свет. Ведь тёмная сторона всегда была лишь позаимствованными шаблонами работы сознания, лишь ещё одним неудачным способом мышления, от которого нужно избавиться.

Гарри посмотрел на мирно спящую на алтаре Гермиону. Только сейчас он позволил себе заплакать. Что теперь будет с ней? Гарри не знал, какой путь выберет Гермиона, но, по крайней мере, она жива, чтобы этот выбор сделать. Её существование не оборвалось из-за их дружбы. Гарри не понимал, насколько шаткой была его надежда, пока не заметил, насколько он удивлён тем, что эта надежда осуществилась. Иногда реальность оказывается лучше ожиданий.

Эту мысль Гарри тоже вложил в готовящееся заклинание.

Накапливаемая сила вибрировала внутри него, словно всё его тело стало частью палочки. Поверхность из остролиста начала мерцать белым светом, хотя, возможно, Гарри это просто казалось из-за слёз в глазах. И он мысленно придал своему заклинанию форму. Гарри не очень хорошо мог контролировать это заклинание, но необходимый шаблон был прост, он включал в себя…

Абсолютно всё. Забудь всё. Тома Риддла, профессора Квиррелла, забудь всю свою жизнь, всю эпизодическую память, забудь огорчения и горечь, неверные решения, забудь Волдеморта…

И в самый последний миг Гарри пришла ещё одна мысль, милосердная мысль…

Но если у тебя есть хотя бы одно по-настоящему счастливое воспоминание, не о том, как ты мучил людей, не о том, как ты смеялся над их болью, а тёплое чувство после помощи кому-нибудь или от того, что кто-то помог тебе… Вряд ли их будет много, пусть это будет что-нибудь из детства, но если у тебя есть какие-нибудь по-настоящему счастливые воспоминания, то сохрани их, сохрани только их…

Гарри почувствовал, как в нём расцветает что-то светлое, и понял, что сделал правильный выбор. Он вложил в палочку и это ощущение...

— ОБЛИВИЭЙТ!

И всё накопленное хлынуло наружу.

Со сдавленным криком мальчик рухнул набок. Он выронил палочку, его руки беспомощно схватились за шрам. Но внезапная боль в голове сразу же начала утихать. Перед затуманенным взором поплыли сияющие снежинки, серебряные искорки, похожие на крошечные частички патронуса.

Серебристое свечение длилось всего мгновение и затем исчезло.

Профессор Квиррелл исчез.

От него почти ничего не осталось.

И теперь его душа будет не так уж сильно отличаться от души самого Гарри.

Пророчество исполнилось.

Каждый из них переделал другого по своему подобию.

Гарри свернулся калачиком — прямо на земле — и начал всхлипывать.

Он немного поплакал.

Но через некоторое время, пошатываясь, встал и снова поднял палочку. Работа на сегодня была ещё не закончена.

* * *

Гарри прижал палочку прямо к обрубку руки Волдеморта. В шраме начала пульсировать боль, но никто не взорвался.

И Гарри начал трансфигурацию.

Очертания оглушённого тела человека-змеи стали меняться. Преобразование шло медленно, хотя и гораздо быстрее, чем в прошлый раз, когда Гарри трансфигурировал тело Гермионы. Трансфигурация продолжалась, и боль в шраме утихала. Когда голова человека-змеи начала становиться прозрачной и уменьшаться, боль почти прекратилась.

Это заклинание Гарри придётся поддерживать и бодрствуя, и во сне. Потом, когда Гарри станет старше и могущественнее, возможно, с чьей-нибудь помощью он отменит трансфигурацию лишённого памяти Тома Риддла и исцелит его тело силой Камня. Но это произойдёт не раньше, чем будущий Гарри придумает, что делать с волшебником, у которого почти полная амнезия, но при этом есть вредные мыслительные привычки и очень отрицательные эмоциональные реакции — тёмная сторона, как она есть — плюс большое количество знаний — как теоретических, так и практических — о могущественной магии. Эту часть Гарри изо всех сил старался не стереть, потому что когда-нибудь она может понадобиться ему самому.