Анна Кочубей - Душа архонта

— Ты тоже его пробовал, верно? — улыбнулась Лиандра.

— Да, однажды по глупости. Но тебе оно зачем понадобилось?

— Я хотела скорее закончить эту ночь.

— Когда Киндар меня позвал, ты лежала, как мертвая! Умеешь же ты выбирать друзей!

— И ты умеешь. Ты бросил меня с Гервантом.

Лицо Ханлейта помрачнело.

— Я все знаю — Киндар рассказал. Если нелюдь решил, что ты ему нужна, он не отступится. Я смогу проводить тебя до Галаада, обеспечив временную защиту. Играть в любовь не обязательно, но сделай над собой усилие и относись ко мне с меньшей неприязнью, чем сейчас. Иначе Гервант нам не поверит.

— А что я должна буду делать, Хан?

— Я ничего от тебя не требую. Решай, что тебе противнее — жить с Гервантом или терпеть мое общество. Или можешь остаться в Ваньяре.

Ханлейт ждал со знакомым тревожным выражением на лице, но Лиандра долго молчала. Она боялась, что поцелуй Хана оказался случайностью, и Хранитель до последнего останется верен своей клятве одиночества…

— Я согласна, — наконец, печально ответила девушка.

— И все? Ладно. Я подумал было… — Ханлейт нахмурился, глядя в ночь, — возможно, тебе кое-что почудилось, пока ты была без сознания? Такого больше не повторится, я обещаю. Пойдем, здесь холодно.

Подтвердив догадку Лиандры, Хан пошел прочь. Он скрылся за поворотом, и девушка осталась одна. Сухие снежинки, залетая в галерею, ложились на ее волосы и плечи, холодили открытые руки. Одежда Лиандры была в полном порядке, наверное, Киндар постарался.

Отлепившись от стены, она подошла к перилам. Внизу под светом молодой луны искрился снег, зрение едва различало постройки и ведущие к ним дорожки. Неожиданно дверь на первом этаже трактира растворилась, выпустив полоску золотистого света. Во двор вышел высокий мужчина и быстрым шагом направился к конюшне. Через некоторое время показался снова, ведя под уздцы лошадь. Лиандра узнала Кеодана. «Куда он спешит в такое неурочное время?» — подумала девушка, но тут же забыла об этом господине. Ее ждал Ханлейт.

В отличие от остальных разбойников, Хан на жилье не экономил: его комната отапливалась камином и имела выход в галерею. Лиандра вошла в приветственно приоткрытую дверь и застала эльфа в кресле перед огнем.

— Завтра ты расплатишься за сомнительные удовольствия головной болью. Ложись спать.

Похоже, Ханлейт был прав. Попав с прохладного воздуха в помещение, Лиандра снова почувствовала дурноту. Кровать была одна, но лечь в тесном платье девушка не рискнула. В напрасных попытках расстегнуть крючки на спинке прошло несколько минут.

— Помоги мне это снять, — попросила Лиандра, подойдя к Хану.

— А одевал кто? — язвительно спросил он.

За последние сутки ее унизили столько раз, что эту издевку девушка пропустила мимо ушей и молча подставила Ханлейту спину. Расстегнув платье, он придержал ее плечо.

— Смотришь на шрамы? Я уродлива?

— Ни одного не осталось. Твоя кожа безупречна, словно никогда не пробовала плетей. Удивительно, как проклятое место могло породить существо, подобное тебе.

— Ты говоришь о Морее или о мире в целом?

— Нет, я не склонен философствовать.

— Но не Проклятую же дорогу ты имеешь в виду?

— Именно ее.

Лиандра обернулась, прижимая к груди платье. Ханлейт упал обратно в кресло и безразлично отвернулся.

— Возьми что-нибудь из моей одежды. Наутро сама вспомнишь, в какой из комнат ты свою оставила.

Проглотив новое оскорбление, Лиандра порылась в сумке Хана и вытащила черную рубашку. Плотная шелковая ткань показалась ей знакомой на ощупь, а длины хватило до середины бедер. Лиандра легла, отметив про себя, что это первая в ее жизни настоящая постель.

— А ты где будешь спать? — спросила она у затылка Ханлейта.

— Здесь.

В камине гудело пламя. Хан не шевелился, возможно уснул.

— Я - одержимая? Как тварь из Одренского леса? Ты поэтому меня презираешь? — тихо спросила Лиандра.

Пусть не отвечает. Жуткие догадки невозможно носить в себе вечно. Ханлейт обернулся, растеряно глядя на девушку.

— Нет!

— Нет? — она глубоко вздохнула, — нет… Ты презираешь всех женщин, да, Ханлейт? Сбежав из ордена и нарушив клятвы Хранителей, ты следуешь обету целомудрия, как самой важной своей клятве? Ты ничего не хочешь, никого не любишь и неизвестно куда направляешься, как ветер, которому все равно куда дуть.

Лиандра подозревала, что Хану не понравятся ее слова, но не думала, что настолько. Эльф вскочил.

— Да как ты смеешь!

— Смею что? Сказать правду в лицо?

— В твоем нелепом обвинении нет ни слова правды! Что за бред про обет целомудрия?! Я такого не давал! — искренне возмутился Ханлейт.

— Ты о себе ничего не рассказываешь. Не только мне, даже Герванту.

— Что значит «даже»? Я ни перед кем не исповедуюсь!

— Ты выше слов и исповедей, да, Хан? Соглашусь, я — посторонняя, и Гервант тебе не друг. Все живое — лишь мусор у твоих ног, эрендольский убийца!

Как и всегда, эмоции Ханлейта вызвали в Лиандре ответный взрыв. Она больше не сдерживалась, выплескивая все, что накопилось на душе.

— Чем я заслужил твой оскорбительный тон? Считаешь меня орудием смерти без чувств и мозгов? Поздравляю, ты права, так и было задумано! Меня таким воспитали.

— Хранители?

— В том числе…

Хан не договорил и подошел к двери в галерею. Лиандра подумала, что он хочет уйти совсем и взвилась на кровати.

— Только не уходи! Я хочу все выяснить прямо сейчас!

— Я не нарушал своих клятв, — глухо сказал Ханлейт, — я сбежал из ордена потому, что он продался ариям. Я не буду служить Императору, даже если меня казнят за непослушание. А в тебе я ошибся, но это моя беда, а не твоя.

— Она стала моей, когда ты напал на меня на нашем последнем поединке! За что?! Я считала тебя другом, но тоже ошиблась. Довольно откровенничать, я спать хочу.

Лиандра повернулась лицом к стене, но эльф не уходил.

— Ты отдалась аквилейцу. Я видел.

— Любишь подглядывать? В следующий раз не убегай, а смотри представление до финала! Я рассталась с Лето, провела ночь в блужданиях по лесу в поисках лагеря и чуть не погибла в метели!

Послышался негромкий шорох.

— Что ты делаешь? — подозрительно спросила Лиандра.

— Раздеваюсь.

— Ты же хотел провести ночь в кресле?

— Я передумал.

Кровать скрипнула под тяжестью еще одного тела. Ханлейт лег на самый край к ней спиной. Обернувшись, девушка увидела древо совсем близко: четкие линии переплетенных ветвей и одиннадцать символов повествовали о какой-то тайне. Очень красивый, изящный рисунок… Осмелев, она провела по позвоночнику Хана кончиками пальцев. Эльф не пошевелился.