Питер Страуб - Парящий дракон. Том 2

Немного привыкнув к сиянию, я различил прямо перед собой у стены туннеля какую-то фигуру.

– Кто вы? – спросил Ричард, подымая ружье. Мы продолжали двигаться вперед.

И тут я догадался, куда мы попали и что представляет собой этот туннель.

Мы подошли достаточно близко, чтобы можно было разобрать, что перед нами стоит женщина. И еще до того, как мы смогли рассмотреть черты ее лица и детали одежды, стало понятно, что она плачет.

– Пэтси?! – позвала женщина.

Пэтси не ответила. Она покрепче взялась левой рукой за мою руку, а правой – за руку Ричарда. Постепенно прояснились черты некрасивого упрямого лица. Большие черные очки. Редкие волосы. На женщине был надет бесформенный твидовый костюм, и по лицу ее не было заметно, что она так уж много плакала.

– Господи! Мерилин Форман! – Пэтси узнала призрак.

– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! Вы уже мертвы, так же как и мальчик, и чем дальше вы пойдете, тем будет хуже.

Пэтси застонала, склонила голову и потащила за собой меня и Ричарда.

Мы прошли мимо женщины. Она уперлась руками в бока и отодвинулась к стене туннеля, освобождая нам дорогу. Я провел пальцами по ее руке и ощутил жгучий холод.

Мы оставили Мерилин позади, и Пэтси увлекла нас вперед, таща за руки, словно мать, которая тянет за собой непослушных детей. Внезапно она остановилась и ослабила хватку. Я осмотрелся. Ричард Альби сделал то же самое. Туннель был пуст.

– Вы видели эту безобразную маленькую женщину, похожую на учительницу младших классов? Она действительно советовала нам убираться назад? – спросила Пэтси.

– Да, мы видели безобразную маленькую женщину, и она действительно советовала нам убраться назад, – подтвердил Ричард.

– Господи, если мы сходим с ума, то, по крайней мере, вместе, – вздохнула Пэтси.

Мы сделали еще несколько шагов, и свет усилился. Пэтси отшатнулась. Мои глаза отвердели, будто их сварили вкрутую. Я сделал несколько неуверенных шагов вслепую, и когда смог наконец открыть ноющие от боли глаза, то был счастлив, что не одинок в бредовых иллюзиях.

Казалось, что мы выбрались из туннеля и находимся в комнате с длинными книжными полками по стенам, в которой, впрочем, стояла та же вонь сточной канавы. Пэтси и Ричард придвинулись ко мне. Мне казалось, что они уже знают, что это за комната. Я взглянул на ряды книг – они были знакомы мне. И так же как подвал дома Крепла, комнату переполняли горе, страх и тревога. Мы попали в одно из Гиблых Мест. Медленные капли клея капали с корешков книг. В комнате стояла жара.

"Где же мы? Что это за ужасное место?" – спрашивал я себя.

Затем я заметил знакомый столик для пишущей машинки, стоящий в дальнем углу перед знакомым окном. Окно было темным. Я повернулся к Ричарду, чтобы он опроверг мою догадку, но тут разглядел прикрепленный к книжным полкам плакат "Гленды". Мы находились в увеличенной раза в три копии моей гостиной. Гиблое Место было моей гостиной!

– Грем, – начал Ричард, – не надо…

– Что "не надо"? – проскрипел голос из дальнего конца комнаты.

Он тоже показался мне знакомым. Я повернулся, чтобы рассмотреть того, кому принадлежит голос, и увидел коренастого мужчину в двубортном костюме с темной щетиной на лице, стоящего позади моего письменного стола. Он.

– Так что, ты не хочешь, чтобы твой друг-социалист понял, что с ним случилось, Вильяме?

Он ткнул в меня указательным пальцем:

– Ты – грязный коммунист. А твои друзья знают об этом?

– Я никогда не был настоящим коммунистом, и уж тем более грязным комму…

– Ты просто слабак, – он захохотал, – ты пьяница. Грязный пьянчуга. Ты оставил двух жен, знают ли об этом твои друзья? Знают о твоем вранье, об обманах? У меня здесь список всех ваших, мистер Вильяме, достижений как коммуниста и как бабника. Это омерзительные достижения, Вильяме, это свидетельство моральной деградации. Ты омерзителен, потому что ты слабак. Никчемный пьяный коммунистический предатель!

– Я пил – это правда, – отрешенно подтвердил я, – и жен своих я обманывал, это тоже правда, хотя и они, случалось, наставляли мне рога. Но я никого не бросал…

Небритое наглое лицо неожиданно оказалось в футе от меня:

– Слабак и предатель. – До меня доходила тошнотворная смесь запаха лука и спиртного. – Разве ты не понимаешь, что Табби Смитфилд был бы жив, если бы не ты со своими дурацкими фантазиями?

Я поднял руку, чтобы ударить по этой наглой роже. Но раньше чем мой кулак коснулся его лица, оно превратилось в физиономию ухмыляющегося красного Дьявола. Теперь он был не меньше чем на два фута выше меня. Дьявол наклонился ко мне, ухмыляясь и облизываясь раздвоенным языком. От него веяло обжигающим жаром, и я почувствовал, что Ричард тянет меня назад. Я уже не думал о том, чтобы кого-нибудь ударить, – назад, назад, только назад. И если бы я не начал переставлять ноги, то Ричард оттащил бы меня волоком. Пылающий демон тянулся ко мне, его рука находилась так близко, что я мог разглядеть тысячи тысяч огоньков, из которых она состояла. Огни так тесно и плотно прижимались друг к другу, что образовали цельное тело, плоть.

Он мог бы расплющить мое лицо, если бы сжал его этими руками. Но Ричард, действуя со скоростью торнадо, сумел оттолкнуть меня назад, и красные руки лишь на мгновение мелькнули передо мной. Они успели схватить мою руку, ту самую, которой я замахнулся на Дьявола. Как будто тысячи раскаленных кинжалов вонзились в кожу, едкая кислота хлынула в мои раны. Я невольно застонал и, перед тем как погрузиться во мрак, услышал довольное хихиканье.

Мы вернулись в туннель. Запах стал еще более омерзительным. Впереди вновь мерцал тусклый свет, освещая казавшиеся сделанными из живой ткани стены коридора.

– Грем, как ты? – спросил Ричард.

Я не мог смотреть на него, поскольку по моему лицу он узнал бы правду.

– Все в порядке, – ответил я.

Что ж, это почти правда, это то, что должно быть правдой. Я понимал, что только что был намного ближе к смерти, чем когда-то на Кенделл-Пойнт. Мне все еще мерещилась огромная ухмыляющаяся красная физиономия. Один только я знал, как я испугался.., так испугался, что не двинулся бы с места, если бы не Ричард. Казалось, что по той руке, до которой дотронулся монстр, проехал танк.

– Точно?.. – неуверенно начала Пэтси.

– Я никогда никого не покидал. Господи, никогда. Когда-нибудь я расскажу вам историю моих браков.

Но, даже сказав это, я все равно снова увидел перед собой ухмыляющуюся красную рожу, увидел ее так близко, что во мне опять начал подыматься первобытный страх. Сатана!

Он никогда не существовал для меня, разве что как метафора.

Я вспомнил, что говорил в Лондоне: "Дьявол загрязняет водоемы по всей Америке", и почувствовал, что снова могу двигаться.