Павел Дробницкий - Пламя надежды

— Сегодня мы возобновим традиции предков по сожжению ведьм, колдунов, еретиков и предателей рода людского, — заканчивал свою речь Вортисман в окружении телохранителей, которые в своих доспехах с задвинутыми забралами, выглядели одинаковыми безлицыми статуями, — те, кто сегодня будет казнен — прямая угроза всему человечеству. Все они несут в себе семена тьмы и порока. И как бы они не молили о пощаде, как бы невинно они не выглядели, не верьте им, бросайте в таких камни! — он развел руки в стороны, — Да будет исполнен приговор!

Первый десяток магов подвели к виселицам и стали накидывать петли на шеи. Среди них были как мужчины, как и женщины, у многих из них на теле присутствовали синяки, ссадины и порезы. Все это время их пытали и измывались в карцерах. Никто из них не молил о пощаде на постаменте, они лишь повернули головы в сторону тех, кто был привязан к высоким бревнам и должен будет сожжен. Их взгляд не нес в себе укор, они лишь прощались.

Одновременно открылось десять дверей под ногами магов, и те, у кого не сломались шеи от рывка, затрепыхались на петлях, быстро задыхаясь. Грей стиснул зубы в беспомощной злобе. Его план провалился, магические способности не вернулись ни к нему, ни к кому-то из ребят. Ему оставалось лишь смотреть, как у него на глазах погибают те, кто поверил в него, кто надеялся на свободу, а получил лишь смерть.

Унеся тела, палачи вывели второй десяток магов, среди которых в этот раз присутствовали двое стариков и подросток. Словно в страшном сне вся процедура повторилась вновь.

Грею казалось, что они смотрят именно на него, и от этого бессильная злоба только закипала в нем. Но веревки, обвивающие все тело и туго связанные не в одном десятке мест, не давали возможности даже пошевелиться, оставалась только возможность крутить головой. Ему было бы проще, если бы маги на виселице кричали обвинения и оскорбления в его адрес, но они уходили молча прощаясь. Когда на помост вышла третья десятка смертников Алиса опустила голову и тихо заплакала, больше не в силах смотреть, как погибают ее друзья, знакомые и просто ни в чем не повинные люди.

На четвертый десяток магов, из привязанных к столбам, первым среагировал Коул. Он был не в силах сдержать негодование. По всей толпе, согнанной на площадь, тоже пробежал шумок, люди показывали пальцами, присматривались и не верили своим глазам. Шум голосов разрастался, но даже сквозь него, Грей и остальные услышали истошный вопль Розы. Она только сейчас увидела, что к девяти магам на виселицу под руки несут не умевшую ходить маленькую Лили.

Алиса открыла заплаканные глаза и, увидев творящееся, не смогла смолчать:

— Вортисман, ты монстр! — но видя лишь приторную улыбку правителя она накинулась на палачей, — Отпустите ребенка! Ей нет даже десяти!

Но палачи не обращая внимания продолжали свое дело, опуская веревку петли намного ниже остальных.

— Ее кровь будет на ваших руках, — Алиса обвела взглядом всех, кто был на площади, — разве вы не видите, что она невинна?

— Порок и тьма сокрылись под маской этой невинности, — ответил ей Вортисман, — сегодня она сделает все, чтобы оказаться на свободе, а завтра начнет отравлять жизнь добропорядочным гражданам, получив желаемое прощение. Больше не будет жалости маговским выродкам! Мы должны вырвать это зло с корнем, как бы оно не старалось уверить нас в своей беспомощности!

Люди в толпе были насквозь пропитаны страхом и не могли ничего сделать, они лишь смотрели на виселицу и на девочку, которая не понимала, что происходит. Она просто улыбалась окружающим ее и чудом стояла на почти подкашивающихся ножках. За секунду до того, как дверца виселицы под ней открылась, единственный луч света, за последние несколько лет пробившийся сквозь темные облака, осветил Лили, и она осмысленно посмотрела на Грея.

Он снова почувствовал ее невидимое прикосновение, что несло те свет, доброту и любовь, сквозь призму которых видела этот прогнивший мир маленькая Лили. В своем последнем видении она лишь показала самое сокровенное — свою мечту, которая выглядела до невозможности просто, и также до невозможности невыполнимой. В своей мечте она, смеясь, бежала босоногая по высокой ярко-зеленой траве широкого поля, убегая и уворачиваясь от Розы, которая, распустив волосы, играла с сестренкой в догонялки. Легкий теплый ветерок весело развевал их волосы и шевелил зелень вокруг. А в тени огромного единственного дерева на всем этом поле, сидели их родители. Мама раскладывала заранее приготовленные еду и напитки для пикника, а папа, прикрыв глаза, с блаженной улыбкой, играл красивую быструю мелодию на самодельной дудочке, которая то замедлялась, то вновь ускорялась, бегая вместе с девочками и разносясь по просторному, освещенному ярким летним солнцем полю.

«Прощайте, Грей, Алиса и все. Не плачьте по мне. Моя смерть только придаст вам сил и снимет эти невидимые оковы с вашего магического дара. Вы поймете. Вы почувствуете. Я только прошу, берегите Розу. Я вас люблю» услышали все маги, прежде чем это солнечное видение оборвалось вместе с рывком веревки на шее Лили.

С этим рывком также что-то оборвалось внутри Грея. Он почувствовал, как из мира ушло истинное добро во плоти. Он увидел, как исчез, теперь уже навсегда, луч солнечного света, забрав с собой дух Лили. Ему казалось, что вокруг исчез весь звук, будто он оглох. Он видел, как убиваясь и плача навзрыд безмолвно кричит Роза, как люди в толпе поднимали озлобленные взгляды на беззвучно аплодирующего и улыбающегося своей приторной улыбкой Вортисмана, как радостно что-то скандировала стража черной башни вместе с их начальником. Он слышал лишь свое, все учащающееся, сердцебиение, разгорающийся со все большей и большей силой огонь внутри, и поднимающийся откуда-то из нутра нечеловеческий рык, который не замедлил сорваться с губ мага, начавшего гореть.

— Кто раньше времени зажег костер? — поднявшись со своего места обеспокоенно воскликнул Вортисман.

— Прости, но это был я! — не своим голосом рыкнул Грей из пламени. Освободившись от перегоревших веревок и окончательно почувствовав, что сыворотка, сковавшая его магические способности больше не действует, Грей направил целый огненный поток в сторону ненавистного старика.

Стража черной башни вместе с управляющим Руквудом резво разбежалась в стороны, оставшись невредимыми. А вот телохранители выполнили свой долг. Половина из двадцати телохранителей Вортисмана, заслонили его собой, образовав непроницаемую металлическую стену из щитов.

Прервав огненный поток и увидев сплавившихся друг с другом рыцарей, Грей просто направился вслед убегающему Вортисману.