Стивен Кинг - Стрелок

— У этого Незнакомца нет имени?

— О, имя есть.

— И как же его зовут?

— Маэрлин, — тихо вымолвил человек в черном, и во тьме на востоке, где горы, грохот обвала подкрепил значимость его слов. Где-то как женщина вскрикнула пума. Стрелка проняла дрожь. Даже человек в черном невольно вздрогнул. — И все же, мне кажется, ты не об этом хотел спросить. Не в твоем это характере: забегать так далеко вперед.

Стрелок знал, о чем он хотел спросить. Вопрос мучил его всю ночь, всю эту долгую ночь. Терзал его многие годы. Он вертелся на кончике языка, но стрелок все же не задал его… еще не время.

— Этот Незнакомец, этот Маэрлин, он тоже фаворит Башни? Как ты?

— Я по сравнению с ним — ничто. Он наделен уникальным даром жить обратно во времени. Направлять свое время вспять. Он меркнет. Он настаивается. Он — сущий во всех временах. Но есть еще один, кто превыше его.

— Кто?

— Зверь, — прошептал человек в черном в благоговейном страхе. — Хранитель Башни. Творец всех чар.

— Кто он? Что этот зверь…

— Не спрашивай меня больше! — выдохнул человек в черном. Голос его стал вдруг суровым и жестким, но потом дрогнул на ноте мольбы. — Я не знаю! И знать не хочу! Говорить про зверя — все равно, что накликать погибель своей души. Перед ним Маэрлин так же ничтожен, как я — перед Маэрлином.

— А над зверем — уже Башня и все, что она заключает в себе?

— Да, — прошептал человек в черном. — Но ты все же хочешь спросить о другом.

Воистину так.

— Ну хорошо, — проговорил стрелок, а потом задал старый, как мир, вопрос: — Я тебя знаю? Мы раньше встречались?

— Да.

— Где? — Стрелок нетерпеливо подался вперед. От ответа на этот вопрос зависела вся его судьба.

Человек в черном закрыл рот руками и хихикнул, как маленький ребенок.

— По-моему, ты знаешь.

— Где?

Стрелок вскочил на ноги. Рука сама потянулась к кобуре.

— Только, стрелок, без этого. Так тебе не отомкнуть дверей, ты только закроешь их навсегда.

— Где? — повторил стрелок.

— Намекнуть ему, что ли? — спросил человек в черном у ночной мглы. — По-моему, надо. — Он поглядел на стрелка. Глаза у него горели. — Был один человек, он дал тебе «добрый» в кавычках совет. Твой наставник…

— Да, Корт, — нетерпеливо прервал его стрелок.

— Так вот, он тебе посоветовал обождать. Это был никудышный совет. Плохой. Потому что уже тогда Мартен замышлял нехорошее и плел интриги против твоего отца. И, когда твой отец вернулся…

— Его убили, — опустошенно выговорил стрелок.

— А когда ты опомнился, Мартен уже ушел… ушел на запад. Но в его окружении был один человек. Такой: в монашеском одеянии и с обритою головой, как у грешника, раскаявшегося в грехах…

— Уолтер, — прошептал стрелок. — Ты… ты не Мартен. Ты Уолтер!

Человек в черном хихикнул.

— К вашим услугам.

— Мне бы надо тебя пристрелить на месте.

— Ну нет, так нечестно. В конце концов, это я вручил тебе Мартена тепленького прямо в руки. Три года спустя, когда…

— Когда ты мною вертел, как хотел.

— В какой-то мере, да. Тогда. Но не теперь, стрелок. Теперь пришло время для разговора на равных. Попозже, утром, я тебе погадаю на рунах. К тебе придут сны. Ну а дальше начнется и настоящий поиск — твой настоящий поход.

— Уолтер, — повторил ошеломленный стрелок.

— Ты садись, — предложил человек в черном. — Сначала я тебе расскажу о себе. Твоя история, я так думаю, будет намного длиннее.

— Я никогда никому не рассказываю о себе, — пробормотал стрелок.

— Но этой ночью расскажешь. Ты должен. Чтобы нам разобраться, суметь понять…

— Понять что? Мою цель? Ты и так ее знаешь. Башня — вот моя цель. Я поклялся найти ее.

— Не цель, стрелок. Я хотел бы понять твой разум. Твой заторможенный, но упорный и цепкий разум. Другого такого, как у тебя, не было, наверное, за всю историю этого мира. Может быть, даже — за всю историю мироздания. Пришло время для разговора. Время историй.

— Тогда говори.

Человек в черном тряхнул рукавом своего плаща. Откуда выпал какой-то сверток, обернутый фольгой. В его складках и вмятинах отразилось мерцание тлеющих угольков.

— Табак, стрелок. Будешь курить?

Стрелок смог еще устоять перед кроликом, но перед этим — нет. Он поднял сверточек и нетерпеливо его развернул. Замечательный раскрошенный табак и зеленые, на удивление влажные листья — во что заворачивать. Такого хорошего табака стрелок не видел уже лет десять.

Он свернул две сигареты и откусил у них кончики, чтобы лучше тянулось и лучше чувствовался аромат табака. Одну сигарету он предложил человеку в черном. Тот не отказался. Каждый вытащил из костра по тлеющей головне.

Стрелок прикурил и глубоко затянулся ароматным дымом. Он даже закрыл глаза от удовольствия и выдохнул медленно, с наслаждением.

— Хорошо? — полюбопытствовал человек в черном.

— Замечательно.

— Тогда наслаждайся. Может статься, у тебя еще очень не скоро представится случай опять закурить.

Стрелок и бровью не повел.

— Вот и славно, — продолжал человек в черном, — тогда начнем. Ты должен понять одну вещь: Башня была всегда, и всегда находились мальчишки… мужчины, которые знали о ней и страстно желали ее, больше чем власти, богатства и женщин…

И был разговор, разговор длиной в самую долгую ночь, и Бог знает — сколько еще, но потом стрелок сумел вспомнить очень немногое из того разговора. Ему с его на удивление практическим складом ума многое показалось бессмысленным или же чем-то таким, чему не стоило придавать значения. Человек в черном сказал ему, что он должен добраться до моря — всего-то миль двадцать на запад по легкой дороге, — и там ему будет дарована сила для извлечения: сила призвать.

— Я не совсем точно выразился. — Человек в черном бросил окурок в догорающий костер. — Никто тебе ничего не «дарует», стрелок, потому что она, эта сила, уже в тебе. Частью из-за того, должен тебе сказать, что ты решился пожертвовать мальчиком, частью из-за того, что таков закон — естественный ход вещей. Воде надлежит течь с горы вниз, а тебе надлежит знать. Как я понимаю, ты соберешь троих, призовешь их к себе… но на самом-то деле мне все равно. Я ничего не хочу знать.

— Троих, — пробормотал стрелок, вспомнив вдруг предсказание оракула.

— Вот тогда и начнется уже настоящее веселье. Жалко только, меня там не будет. Прощай, стрелок. Я свое дело сделал. Цепь по-прежнему у тебя в руках. Смотри только, как бы она не обмоталась вокруг твоей собственной шеи.

Как будто какая-то внешняя сила подтолкнула Роланда, и он спросил: