Дмитрий Распопов - Осколки сердец

«Время», — подумал я, поднимаясь с земли, когда луна подошла к тому месту в небе, которое я наметил на начало атаки.

Отряд беззвучно поднялся за мной.

Подойдя к деревне на сто шагов, я принялся отработанным в рейдах приемом разбивать ее на зоны, в которые нужно поставить Облака. Определившись с местом, я облизал палец, чтобы узнать направление ветра. К счастью, стояло полное безветрие.

«Можно не указывать ветер в стабилизирующем факторе», — решил я и начал постановку Облаков.

Деревня была большая, и энергии я собирался получить много, поэтому не скупился на расход сил, оставляя резервы только на поддержание заклинаний. Не успел я закончить постановку всех Облаков, как из деревни раздались крики боли, и несколько теней кинулись к проему в частоколе. Туда я поставил одно из самых концентрированных Облаков, и те, кто в него вбегал, тут же валились на землю. До начала боя я дал приказ десятникам расставить воинов вокруг деревни, в зоне видимости друг друга, чтобы ни один орк не выскользнул из ловушки. Свидетели боя нам были не нужны.

Через некоторое время в деревне все стихло. Взяв с собой два десятка бойцов, я направился туда. Убрал подпитку Облаков, и ко мне устремились потоки энергии. Для меня уже стали обычными ощущениями сначала чувство полного опустошения, а затем обратное ему — наполнения резервов. Вокруг не было ни одной живой души, только обескровленные тела. Получив от меня приказ перетряхнуть всю деревню, зачистить ее от живых — если таковые все же остались — и принести на центральную площадку все ценное, что будет обнаружено, орки разошлись. Я стоял и ждал, когда они закончат. Изредка раздавались вскрики, переходящие в хрип, иногда слышался топот.

Когда обыск закончился, передо мной лежали несколько перевернутых щитов, с горкой наполненных золотом и драгоценностями, а также куча неплохого оружия. Приказав десятникам построить подчиненных, я подозвал одного из них и поинтересовался, не прорвался ли кто. Тот ответил, что попытки были, но все пресечены, живым никто не ушел. Я спросил, можно ли заинтересовать одного орка таким количеством золота. Десятник почесал подбородок и ответил, что и за половину подобной добычи почти любой орк продаст родную мать.

Так же тихо, как и пришли, мы покинули мертвую деревню и двинулись к волчьему питомнику. Серые фигуры воинов едва виднелись в утреннем тумане. После столь явной демонстрации силы орки начали почтительно на меня посматривать. Было видно, что они впечатлены.

На то, чтобы добраться до лагеря, где содержали волков, нам потребовалось около недели, но только потому, что мы задерживались, чтобы по пути уничтожить еще несколько поселков, указанных мне Агар-тором. Операции были копией первой, все происходило ночью и практически бесшумно. Также по пути к лагерю мы встретили два небольших отряда орков, возвращавшихся домой из набега на людские поселки. С помощью взора Поглотителя я отслеживал их путь, мы незаметно следовали за ними до ночной стоянки, а там убивали всех, присваивая богатую добычу.

Еще пара переходов, и мы наконец добрались до реки, за которой виднелась стоянка орков, раскинувшаяся на огромной территории. Я созвал десятников и предложил такой план: одного из своих, кто может легко втереться в доверие, мы посылаем в лагерь к дрессировщикам. Его задача — выбрать самого жадного, затем угостить его выпивкой и попытаться вывести за пределы лагеря, рассказывая при этом о кладе, местонахождение которого известно якобы только ему одному. А на условленном месте мы уже будем его поджидать.

Угор-так, именно так звали орка, который отправился в лагерь, мог, по словам десятника, легко заговорить любого. На закате, когда я уже начал немного волноваться за успех миссии, подбежавший орк доложил, что к нам приближаются две пошатывающиеся фигуры. Жестом приказав всем замереть, я внимательно вгляделся в окрестности, чтобы убедиться в наличии только двух аур. Конечно, после того, как на примере вождя я узнал, что орки способны качественно скрывать ауры, отсутствие их ничего не гарантировало, но все же я надеялся, что не все орки способны на такое.

Дойдя до реки, эта парочка принялась ковырять землю, а я дал знак отряду, чтобы орки взяли их в плотное кольцо, на случай, если дрессировщик вздумает бежать. Смотря на хилого — по обычным меркам — орка, я как-то с трудом представлял себе, что тот способен на те чудеса, которые о них рассказывали. Все орки как один говорили, что дрессировщики очень могущественные шаманы, которых с младенчества отбирают для дрессировки волков.

Все меры предосторожности были приняты, настало время появиться и мне. Правда, для пущей надежности я знаком показал Угор-таку слегка ударить дрессировщика лопатой по голове.

— Встань, воин! — приказал я, подходя к кладоискателям, предварительно распорядившись, чтобы мои воины облили дрессировщика холодной водой из реки.

Промокший до нитки дрессировщик, ничего спьяну не соображая, принялся грязно ругаться и только после дополнительной парочки ведер смог поднять голову и посмотреть на меня мутным взором.

— Кто ты? — сумел пробормотать орк, едва шевеля губами, и оглянулся на мрачных воинов в серой броне. — И что вы все здесь вообще делаете?

Я, видя, что он еще не в себе, приказал:

— Засуньте его с головой в реку, вытаскивайте и снова топите, пока не протрезвеет.

Через полчаса на меня нормальными глазами смотрел трезвый и, как потом оказалось, вполне здравомыслящий орк.

— Отлично! — сказал я. — Теперь можно и поговорить.

— Ничего себе «отлично»! Меня бьют, топят в реке, да еще и какой-то странный тип, здорово смахивающий на вампира, заявляет мне, что теперь можно поговорить, — недовольно пробурчал он.

— Еще полчасика его покупайте, а то, мне кажется, он не понимает, где находится и кто перед ним, — обратился я к воинам.

— Нет, нет, я все понял, — торопливо сказал дрессировщик, умоляюще подняв руки. — Не надо больше купаний.

— Что ж, с тем, кто здесь задает вопросы, мы разобрались, прекрасно, — сказал я, твердо смотря на него. — Во избежание дальнейших недоразумений мне бы не хотелось, чтобы мое предложение, которое я сейчас сделаю, вдруг показалось вам смешным.

Орк сразу насторожился, у него забегали глаза.

— Я хотел бы купить сто двух волков, — просто сказал я.

У орка глаза полезли на лоб, он попытался улыбнуться, но, вовремя вспомнив мое предостережение, быстро прикрыл рот рукой.

— Вы, наверное, плохо осведомлены, господин, — осторожно начал он, — но имеющиеся в питомнике волки не продаются. Они являются общим достоянием всех кланов, и их предоставляют только выдающимся воинам.