Анна Дашевская - Лицо под маской (СИ)

Вот тут получилась осечка. Массимо пришел с покаянным видом, опустив голову и вертя в руках неизменное канотье:

— Синьора, мне пришлось отправить вашу гондолу в ремонт… Этот клятый Лукани ухитрился так стукнуть правый борт, что придется заново покрывать лаком, да еще и ferro править. Они обещали закончить за два дня, и я буду сидеть там днем и ночью, чтобы все было сделано как должно и вовремя!

— Не надо бдить круглосуточно, кто меня-то возить будет? Мы можем пока на это время взять напрокат другую лодку?

— Нет, синьора, что вы! Гондолы делаются под заказ, и лишних не бывает! Можно взять напрокат катер… -

Он выразительно сморщил нос, показывая свое отношение к любым плавсредствам, кроме традиционных. Я задумчиво постучала по зубам кончиком карандаша. Катер, хм… вообще-то идея быстрого передвижения по Венеции не вызывала энтузиазма и у меня. Всю жизнь я спешила, жила по жесткому расписанию, покупала самые быстрые экипажи… Не хочу больше!

С другой стороны, каких-то два дня можно и катером попользоваться…

— А почему ты мне сразу об этом не сказал, Массимо?

— Ну… я рассчитывал, что они сегодня к вечеру закончат, а погода влажная, и лак плохо сохнет. Только третий слой нанесли.

— Понятно. Ну, что ж делать, отправляйся за катером. По городу я бы пробежала пешком, но мне нужно на Мурано.

— Слушаюсь, синьора! — он исчез с похвальной скоростью, а я вернулась к письменному столу.

В электронной почте было письмо от Родерико Ди Майо, который сдержанно хвастался законченной, наконец, виллой на Монте Арджентарио. Сколько я понимаю, именно туда пошел гонорар за участие в операции, полученный им от Контарини. Ну что же, неплохо! Можно будет воспользоваться приглашением Родерико и съездить на этот волшебный полуостров, искупаться в море. Но это потом, когда я хоть чуть-чуть наиграюсь венецианскими чудесами, надышусь воздухом Серениссимы, налюбуюсь своим домом.

Следующее письмо заставило меня на миг оторопеть. Моя матушка ласково хвалила меня, выражала удовольствие моим новым образом жизни и спрашивала разрешения посетить Ка'Виченте во время планируемого ею большого тура по Старому свету, в мае — июне. Мне захотелось протереть глаза… Надо проверить подпись — нет, все правильно, Джорджиана Ван Дер Валлен. Спрашивает разрешение, ага.

Я подавила неуместный порыв немедленно ответить приглашением остановиться в Ка'Виченте и разрешила себе подумать об этом всем завтра. А еще лучше — послезавтра, после изучения подземного хода.

Катер был вполне комфортабельный: новый, белый с двумя красными полосами, со стеклянной крышей салона и мягкими подушками на диванчиках. Массимо сообщил, что при необходимости он может разогнаться до семидесяти километров в час. Я мысленно перевела это в мили и одобрительно покивала.

До Мурано мы долетели за двадцать минут.

Синьор Вельди уже ждал меня на пристани, раскланялся и повел в контору фабрики, приговаривая:

— Как вы вовремя, синьора, как вы вовремя! Тот покупатель уже явился! Расхаживает по выставочным залам, все трогает. И маска на нем такая нехорошая…

— А как же вы его опознали, если он в маске? — спросила я машинально.

— Но… по ауре, синьора! Неужели вы думаете, что можно стать Мастером, — он явно произнес это слово с прописной буквы, — без капли магии?

— Действительно, я не сообразила. Прошу прощения…

Тут мастер Вельди распахнул передо мной дверь выставочного зала, и крупный человек в маске и колпаке с тремя хвостами и бубенчиками повернулся на стук. Да, маска действительно была неприятная: зловещая ухмылка нарисованных ярко-красных губ обещала неприятности, а светлые серые глаза, блестевшие за сдвинутыми к переносице прорезями, это обещание с удовольствием подтверждали.

— А, почтеннейший мастер Вельди! Соизволили вернуться, наконец? — дребезжащим тенорком пропел Джокер, а именно эта маска и была на незнакомце. — И прекрасная Нора Хемилтон, и даже, не побоюсь этого слова, Дайер! Просто ангел милосердия, правое крыло — великие Контарини, левое — всемогущие Торнабуони, ну, и посередине… хе-хе…

Я вонзила ногти себе в ладони, чтобы удержать на лице равнодушную улыбку, кивнула, не взглянув на Джокера, и направилась к кабинету синьора Барузи. Человек в маске метнулся мне наперерез, звеня бубенцами, загородил дорогу и зашептал, пригибаясь и снизу заглядывая в лицо:

— Добрая синьора, прекрасная синьора, зачем вам, такой могущественной, такой талантливой, какая-то глупая безделушка? Уступите, ну, уступите вещицу мне! А я и денежки привез, все у меня с собой!

Он схватил меня за локоть руками в белых перчатках. Мысленно поморщившись, я стряхнула их, обошла Джокера, будто стул, и открыла, наконец, дверь в кабинет владельца фабрики. Мастер Вельди, который, кажется, потерял дар речи, поспешил за мной. Но и Джокер не остался за дверью, рассыпал по кабинету смешки и звон бубенчиков, и затих возле окна.

— Добрый день, синьор Барузи, — приветливо сказала я. — Хочу оплатить свою покупку! Примете чек, или лучше сделать электронный перевод?

— Эээ… — глаза синьора метнулись в сторону окна. — Присаживайтесь, синьора Хемилтон-Дайер, прошу вас.

Как ваше здоровье? Впрочем, что я спрашиваю, такая юная леди…

— Как и обычно, я прекрасно себя чувствую, синьор Барузи, — я добавила в голос интонаций из матушкиного арсенала, и в кабинете слегка похолодало. — Вы не ответили, какую форму платежа предпочитаете? Если вам все равно, то я выпишу чек!

Демонстративно я достала из сумочки чековую книжку, ручку, и максимально четким почерком начала заполнять поля.

— Ах, прекрасная синьора! — запел над самым моим ухом дребезжащий голос, — Ах, как жаль мне вас огорчать, но добрейший, чудеснейший наш Барузи предпочитает полновесное золото!

И на полированную поверхность стола упал увесистый мешочек. Нарочно или случайно, горловина его развязалась и две или три монеты упали на пол, раскатившись. Хозяин фабрики дернулся было в их сторону, чтобы поднять, но остановился, сел и принял величественный вид.

— Синьор Барузи — не фокусник из Парса и не валахский цыган, чтобы требовать расчетов только наличным золотом, — пожала я плечами. — По-моему, милейший, вы здесь лишний.

Повисло молчание. Нарушил его хозяин кабинета. Самым любезным образом улыбнувшись мне, он сказал:

— Думаю, электронный перевод меня вполне устроит. Мы ведь говорили о цене в восемь тысяч дукатов?

— Я даю одиннадцать, Барузи! Двенадцать! Золотом! — Джокер бросился к столу и навалился на него всем телом.

— Мастер Вельди, вызовите, пожалуйста, охрану! — негромко распорядился владелец фабрики.