Григорий Шаргородский - Грани страха

Наш караван двигался так же мерно и неутомимо, как солнце по небу. Когда оно склонилось к горизонту, впереди раздался повторный сигнал сиплых горнов. Но это не остановило движение, просто вождь поставил символическую точку нашего похода.

Как раньше из бурлящего озерца вытекала струйка колонны, теперь точно так же она наполняла своеобразный живой водоем будущего лагеря.

И все же, вопреки ожиданиям, орки не начали сразу обустраиваться по образу и подобию предыдущего лагеря. Практически весь багаж они сваливали в кучу. Мало того, из этой кучи начала образовываться кольцевая баррикада, внутри которой довольно плотно расположились все представители клана и их питомцы.

Странно, конечно, но продолжаем наблюдать. Нас затерли поглубже в толпу, но отнюдь не в самую середину — там обосновались беременные женщины и малышня, которую приходилось носить на руках. Любопытство толкнуло меня вперед, и никто не стал этому мешать. Встав на казавшийся крепким тюк, я сумел выглянуть наружу.

По периметру огромной баррикады двигались орки в странных хламидах, к которым были пришиты перья, костяные фигурки и просто разноцветные лоскуты. На головах они носили короны из рогов, и каждое украшение имело свой собственный дизайн.

За шаманами шли два десятка воинов, которые несли на плечах изукрашенные резьбой и красками древки — толще копья, но намного тоньше бревна. Тотемные столбы — а это наверняка были они — венчали солидные черепа явно хищных животных. Честно говоря, не хотелось бы мне повстречать их живых родичей.

Когда солнце коснулось горизонта и в который раз представило миру картину в алых тонах, группа орков закончила вкапывание тотемных столбов по периметру лагеря и тут же спряталась за баррикадой.

Где-то с час ничего не происходило, но все равно орки пребывали в сильном напряжении.

Все началось с тихого шепота, который только идиот мог спутать с шелестом трав под ночным ветром. Такое впечатление, что кто-то брюзгливо бормотал, выказывая свое недовольство несправедливостью мира. Ропот неведомых жалобщиков нарастал. Казалось, что от него начинал вибрировать воздух. Нечто подобное я ощущал при знакомстве с темным маруком. Век бы не видел эту тварь!

Внезапно в таинственный шепот вплелись другие звуки. Скосив глаза, я увидел, что стоявший неподалеку шаман начал подвывать и при этом притоптывать ногами. Для схожести с чукотскими и индейскими коллегами ему не хватало только бубна.

И тут я совершил ошибку. Хотя это как посмотреть. Окружавшие меня орки тупо пялились в темноту, а вот мне захотелось дополнительной информации. К тому же я чувствовал лишь легкую тревогу — а значит, нам ничего особо не угрожало.

В общем, я закрыл глаза и чуть не задохнулся одновременно от ужаса и восторга. Плетение огненных жгутов в направлении степи было не таким густым, как в плотно набитом лагере, и оттого четче стали видны некие существа. Они выглядели плотным скоплением тех же жгутов, как плетеные из капельниц чертики, но ничего симпатичного в них не было. Духи не были похожи друг на друга и словно пытались выиграть конкурс на самое страшное пугало. Кто-то выглядел как очень высокий человек с длиннющими ногами и руками, другие напоминали зверей, но самыми страшными были духи, по виду почти не отличающиеся от людей. От них буквально веяло дикой смесью боли, ненависти и безграничной, соперничавшей с космосом пустоты.

То, что это точно духи, понятно и без подсказок.

Призрачные существа витали вокруг нашего лагеря, пытаясь сбить своими телами тотемные столбы, но лишь наталкивались на невидимую стену и откатывались обратно. Они явно пробовали наш лагерь, так сказать, на зубок.

Внезапно с десяток духов, явно устав от бессмысленных попыток, ринулись навстречу друг другу. В точке их столкновения вспыхнул мощный фейерверк, по крайней мере, так оно выглядело на ментальном уровне восприятия. Когда сияние и хаотичное мельтешение светящихся линий схлынуло, в эпицентре вспышки оказалось нечто совсем иное. Сначала мне показалось, что опять придется иметь дело с маруком, но огромный спрут лишь отдаленно напоминал самое страшное творение душеловов. Новый конгломерат духов на несколько секунд завис над степной травой, словно привыкая к своей измененной сущности, а затем вновь начал пробовать на крепость защиту орков. Светящиеся щупальца рванули вперед и опять врезались в невидимую преграду, основа которой зиждилась на тотемных столбах.

Шаманы завыли громче, вплетая в свои песни звон и стук множества подвесок на одеждах. Но это не остановило призрачного спрута. Его щупальца начали бить в преграду со скоростью отбойного молотка, но пока без особого успеха.

Скоро эти попытки надоели духу, и он, казалось, собрался уходить. Увы, все было не так, светящийся клубок лишь отступил для разгона, хотя я не уверен, что в мире духов работают обычные физические законы. Набрав немалую скорость, спрут врезался в преграду, причем немного правее от места, где пытался проломиться раньше. Удар вызвал такой фейерверк, что мне захотелось закрыть глаза. Проблема в том, что они и так были закрыты. Осталось только поднять веки.

Это помогло, после фейерверка ментального видения даже подсвеченная факелами ночь казалась непроглядной тьмой, но постепенно зрение возвращалось.

Осмотревшись, я увидел, что напротив места предполагаемого прорыва стоит шаман. И если судить по не самому богатому балахону, а также небольшому количеству висюлек, это был молодой и, возможно, неопытный специалист.

Под ложечкой засосало от плохого предчувствия, хотя угроза не была направлена на меня или Йохана. А вот насчет шамана… У меня были большие сомнения, что он переживет следующую минуту, так же как и два десятка совсем молодых орков, которых, в отличие от грудничков и женщин, не отправили в центр лагеря. Они еще не стали воинами и трусливо жались друг к другу, звериным чутьем ощущая невидимую опасность.

В принципе мое предчувствие не было четким пониманием, преподнесенным магическим даром, — только смутные ощущения, но все же…

Честно, я не знаю, почему побежал к трясущемуся от напряжения шаману. Возможно, за последний месяц спасение тех, кому грозит опасность, стало привычкой, или же я потихоньку становлюсь адреналиновым наркоманом.

Не дай бог…

К шаману я подбежал как раз в тот момент, когда он потерял сознание и бесформенной кучей рухнул на землю. Теперь чувство опасности буквально взвыло. То, что я не беспокоился о Йохане, говорило: старые шаманы, скорее всего, сумеют закрыть прорыв, и можно было бы вообще отстояться в стороне. Но чего уж теперь, сам сюда заявился…