Александра Черчень - Дипломная работа по обитателям болота

— Ой-ей-ей! — Даже мне, далекой от политики, не нужно было особо объяснять, чем это грозит. — Это же тот самый плацдарм и враждебные элементы на территории!

— Вот именно, поэтому нам вчера и устраивали головомойку. Мы должны найти источник угрозы, что воздействует на малахитцев. — Шут скривился, а потом как-то очень зло прошипел: — Высокомудрый Гудвин, да прославятся лета его и чтоб он от собственного яда не загнулся, скотина чешуйчатая!

Я даже подавилась от такой экспрессии!

Но Хинсар тут же прогнал с лица непонятные эмоции, окинул нас сияющим взглядом и напоказ весело закончил:

— Поэтому мы сейчас в поисках вредоносной штуки перероем не только резиденцию, но и выбранные дома и участки, подключим всех, кого можем, из ученых и магов, попытаемся заслать шпионов… Короче, будем изображать активную деятельность на благо и процветание нашего сектора. — Лель так молитвенно сложил руки, что не хватало только заключительного «аминь».

— В общем-то, все верно, — флегматично кивнул Мастер Тис и наконец отыскав в своей тарелке что-то достойное внимания, подцепил и отправил в рот.

— Закажи личинок, — невозмутимо посоветовал приятелю Лельер.

— Меня сейчас стошнит, — так же спокойно отозвался Смерть.

М-да, я представила личинок, и тоже стало как-то дурно.

— От предложенного? — не внял предупреждению ненормальный шут.

— От тебя, — скривился Айлар и невозмутимо продолжил есть.

Глава 15

Рабочий день уже закончился, а я все сидела в своем кабинете, положив руки на подоконник и устроив на них буйную головушку, да задумчиво смотрела в окно. Городок внизу был залит светом заходящего солнца, которое расцвечивало зелень домов и улиц, делая ее более яркой и насыщенной. Последние лучи играли на высоких шпилях и мостовой, сложенной из желтого камня, что делало город не столь однотонным. Волшебная, невероятная картина…

Изумрудный город и дорожка из желтого кирпича… все как в детских сказках.

Сады вокруг Кален-Зара тихо шелестели листвой, и меня так и манило пройтись по ухоженным дорожкам, асимметричным аллеям, насладиться свежим воздухом с ароматом цветов и листвы.

Почему бы и нет?

Сказано — сделано. Я поднялась, со вздохом потянулась, разминая уставшую за день поясницу, и, захватив из шкафчика свои вещи, направилась в парк.

Нет, ну почему у меня все не как у людей? Что там обычно? Знакомство… Обычно это происходит тривиально, а Кик меня с ходу назначил личной кошкой-грелкой, притом без вариантов. Так-с, дальше идет период осознания симпатии. Что мне заявил Феликс? Что никуда я от него не денусь, так как понравилась, а если учесть совместное проживание, то друзьями мы остаться не сможем. Ага, читай — рано или поздно, но все равно совращу.

Дорожки были почти пустынными, только изредка попадались служащие этого странного дворца — департамента под названием Кален-Зар, резиденции его величества Гудвина.

Странный правитель. Странное к нему отношение. Странный у него подход к делам. Хотя… гигантский змей — это именно дарованная ипостась, а сам представитель многочисленного клана Ла-Дашр может крутиться тут же во дворце и «воплощаться в Гудвина», если в этом есть необходимость.

Я углублялась все дальше в парк, задумчиво глядя себе под ноги, машинально считая оттенки желтого, из которого была выложена эта дорожка. Янтарный, оранжевый, совсем прозрачный и бледный, словно самый дешевый кварц, почти коричневый, напоминающий авантюрин из-за застывших в нем искорок, и медовый всех оттенков. Акациевый, гречишный, цветочный, разнотравье. Даже сладковатый привкус на языке появился. Или это из-за густого аромата цветов?

Идиллию и единение с природой нарушил цокот копыт, и я, подняв глаза, с удивлением заметила несущегося навстречу небольшого чертика… в бело-черном мундире личного отделения Мастера Пытки. Черт был какой-то… позеленевший. И создавалось явное впечатление, что чувствует он себя неважно: зажимал пятачок ладонью и стремительно удирал по дорожке прочь от дворца. Я проводила его недоуменным взглядом и, пожав плечами, спокойно пошла дальше.

Спустя метров пятьдесят столкнулась с прогуливающимся господином. Судя по нашивкам и надменной чешуйчатой и рогатой морде аристократа в энном поколении, он подпадал под характеристику «придворные». Что, собственно, и не давало окончательно заклеймить резиденцию «департаментом общественных дел».

Я вежливо поприветствовала вельможу, и он безупречно поклонился в ответ с выражением сдержанного пренебрежения к незнатной представительнице обслуживающего персонала, к которому я, по сути, и относилась.

Но мирно разойтись мы не успели. Из-за угла стремительно вышел тип в просторном черном плаще, с тьмой, клубящейся под капюшоном, остановился, словно оглядывая нас, потом поднял белоснежную руку с длинными острыми когтями, указал на лорда и замогильным тоном протянул:

— Ты-ы-ы!

Мастер Пытки, прошу любить и не жаловаться.

Я начала присматривать ближайшие кусты, дабы благоразумно удалиться огородами от непредсказуемо-опасного типа. Судя по всему, аристократа обуревали аналогичные желания.

— Я?! — От волнения его голос дал петуха.

— Ты пойдешь со мной, — кивнул главный кошмар Кален-Зара. Да и всего Малахита, если быть объективной. Просто Пытка, в отличие от Смерти, так и остался палачом. Нет, официально, конечно, это не так называлось… Но что такое дознаватель?

Я уже сделала шаг назад, но уйти не успела, так как произошла одна примечательная вещь. Лорд рухнул в обморок. С размаху. Лицом в дорожку.

— И что это? — наконец подал голос Мастер.

— Полагаю, он вас испугался, — тактично ответила я.

Пытка немного подумал и был вынужден согласиться:

— Вероятно, — потом повернулся ко мне и витиевато осведомился: — Милая леди, не согласитесь ли пройти со мной?

Я в обморок не упала, конечно, но жутко все равно стало. Фигура в балахоне навевала ужас, подобный тому, что насылали назгулы из книги незабвенного профессора Толкиена. Это ощущалось на интуитивном уровне, а слухи, окутывавшие данную, почти легендарную личность, были тоже красочные. Всех оттенков крови.

— А зачем? — хватило наглости спросить у Хранителя.

— Помочь надо, — кратко ответил Пытка, требовательно протягивая мне алебастрово-белую ладонь.

И не отвертишься… Я подавила тоскливый вздох и, помедлив, вложила в нее пальцы.

Вот так мы и удалились… в ближайшие кусты — как раз в те, о которых я недавно мечтала. Они на миг словно стали нематериальными, прозрачными, пропуская нас, а когда я оглянулась, то заметила, как растения снова обретают цвет и жизнь.