Песнь войны (СИ) - Илья Витальевич Карпов
— Это ещё что? — испуганно спросил Тогмур.
— Фо, фево я и воялфя… — настороженно ответил наёмник.
Он поглядел по сторонам: с обеих сторон от тропинки к ним приближались фигуры. Эльфы. Кто-то из них обнажил клинки, кто-то натягивал тетиву лука, а у двоих были длинные копья-рогатины.
— Не февелитефь, — процедил наёмник. — Вабудьте моё имя.
— Чего? Зачем это?
— Профто вабудьте моё имя, — продолжал Таринор с той же интонацией.
Эльфы были слишком близко, чтобы объяснять дальше. Оставалось надеяться, что Тогмур послушается. И Иггмур тоже… Тем временем лесные эльфы уже окружили их. Остриё копья застыло на расстоянии вытянутой руки от лица наёмника.
— Люди, — сказал один из них, темноволосый. — Северный народ. Что же вас сюда привело? Вняли советам наших ледяных братьев?
— Никому мы не внимали, — ответил Тогмур. — Просто идём на юг.
— В таком случае, зачем вы потревожили лес? — продолжал эльф. Его холодная интонация и решительное лицо показалось наёмнику смутно знакомым.
— Так мы случайно. Не хотели никого тревожить. Я вообще здесь впервые.
— Тогда назовите хотя бы одну причину, почему мы не должны убить вас на месте? Подобные вам калечат древа и проливают кровь. Этот лес помнит топоры ваших предков, я чувствую его ненависть к вам.
— Мы фотим к вам прифоединифьфя! — неожиданно сказал наёмник. — Я флыфал, люди идуф к вам.
— Я не разберу ни слова из речи этого калеки, — презрительно ответил эльф.
— Он говорит, примкнуть к вам хотим, — нашёлся Тогмур.
— Что ж, в таком случае, я сохраню вам жизнь. — улыбнулся эльф, — Нам нужны люди. Gerige lau!
После этих слов копья опустились, стрелы вернулись в колчаны, а мечи в ножны.
— Прошу отдать ваше оружие. Вам оно не понадобится.
Тогмур хмуро посмотрел на Таринора. Тот кивнул и отдал меч в ножнах, после чего рыжий с неохотой протянул эльфу топор.
— А он? — эльф кивнул на Иггмура.
— А у него оружия нет, он и сам не промах. Только палка, спину чесать. Но вы не бойтесь, он парень добрый.
Эльф недоверчиво поглядел на гиганта, а тот попытался изобразить на лице улыбку.
— Нам будет полезен такой могучий союзник, — натянуто улыбнулся эльф. — Прежде чем мы отправимся, назовите ваши имена.
— Я Тогмур, это мой братец Иггмур. А это Та… — получив толчок в бок, рыжий осёкся. — Тальберик. Наш общий друг. Глуповатый малый и большой любитель мёда.
— Вижу, вашему другу досталось. Будет неповадно впредь разорять пчелиные гнёзда.
— Вот-вот, — ухмыльнулся Тогмур. — Я ему так же говорил.
Наёмник подумал, что, если бы не опухшее лицо, ему бы вряд ли удалось скрыть недовольную гримасу.
— В таком случае, назовусь и я, — произнёс эльф. — Моё имя Нолдир. Добро пожаловать в Гвельморн или, как его называют иначе, Северную пущу.
Глава 14
Архимаг Вингевельд сидел у костра и грел морщинистые руки. Над его головой раскинулось бескрайнее звёздное небо, а позади едва слышно журчали воды Серебряной, крупнейшей реки Южного края, отделяющей их от Озёрных земель. Ночь выдалась прохладной, так что он подбросил в огонь веток из лежащей рядом кучи валежника. Если бы кто-то увидел его сейчас, то непременно удивился бы, как старику в одиночку удалось притащить столько хвороста. Впрочем, вскоре этот кто-то убедился бы, что архимаг был совсем не один.
Из темноты медленно вышла человеческая фигура, в которой Вингевельд узнал гробокопателя Мальва. Его пустые глазницы глядели в никуда, а из отвисшей челюсти не доносилось ни звука.
— Неужели уже готово? — улыбнулся архимаг. — В этот раз справились даже быстрее. Пожалуй, стоит пересмотреть вопрос о вашей обучаемости…
Всего несколько недель назад Вингевельд поднял из мёртвых трёх гробокопателей, первых солдат его армии. Несколько дней спустя число оживлённых уже достигало дюжины, а к тому моменту, как из портала вывалился незадачливый инквизитор, их было уже несколько десятков.
Однако, чем больше живых мертвецов шагало рядом, тем сложнее становилось оставаться незамеченным, поэтому, расправившись с инквизитором, архимаг решил, наконец, покинуть острова Миррдаэн и отправиться на большую землю.
О том, чтобы отплыть на корабле не могло быть и речи, поэтому преодолеть Русалочий пролив предстояло иначе, и Вингевельд собирался сделать это так, как никому другому не пришло бы в голову. Будучи сильнейшим из известных магов льда, он принял решение идти по воде пешком. Конечно, он не мог заморозить всё море целиком, хотя и подумывал об этом, но ему вполне хватало сил, чтобы превращать водную гладь под ногами его пока что немногочисленного войска в крепкий и толстый лёд. Так, медленно, но неотвратимо, мертвецы, ведомые могучим волшебником, добрались до берегов Энгаты. Маг не мог не отметить неоспоримое преимущество такой армии: мёртвецы не устают, поэтому могут идти круглые сутки.
Отдых был нужен лишь архимагу, однако ему всегда хватало не больше пяти часов сна, поэтому кратковременного привала на крошечных островках было вполне достаточно. Войско шло налегке, хоть это и никак не повлияло бы на его скорость. Архимаг запросто мог бы нагрузить каждого мёртвого солдата, но у него попросту не было столько поклажи. Съестные припасы умещались в паре скромных тюков, которые без устали тащили на могучих плечах двое не в меру любопытных ловцов жемчуга, ещё несколько мертвецов несли узорчатые камни разобранного портала и некоторые необходимые архимагу личные вещи.
Вингевельд ступил на землю Энгаты в совершенно безлюдном месте, где скалистые берега Железного мыса, вдоль которого его войско брело последние несколько дней, уступали место песчаным пляжам. Первым делом он решил перевести дух и как следует отдохнуть: так долго превращать морскую воду в огромные ледяные глыбы было серьёзным испытанием даже для него.
Добравшись, наконец, до какой-то невзрачной деревушки, архимаг решил пойти на хитрость. Он отправился туда в одиночку и представился выжившим после кораблекрушения, сказав, что миррдаэнские пираты, которые потопили его судно, собираются разграбить поселение. Деревня сумела собрать дюжину ополченцев, наспех вооружённых чем попало, но архимаг решил, что для начала и этого будет достаточно.
У объятых ужасом деревенских, тщетно пытавшихся колоть мертвецов пиками и бить баграми, не было ни единого шанса. Когда всё было кончено, деревня опустела. Женщины и дети сбежали, но архимаг тем и отличался от любых других военачальников: ему не было дела до грабежа и мародёрства, его не интересовало золото и женщины. Архимаг Вингевельд преследовал свои, куда более значительные и пугающие цели.
Нечто похожее он провернул и с другими встреченными на пути деревнями, медленно, но верно пополняя свою армию. Но беда подкралась откуда он вовсе не ждал. Главной проблемой,
