Грязная Гарди (СИ) - Петрук Вера

— Что же нам делать? — протянула она вслух, рассматривая коробки. Не торговать же розами на улице, как та женщина с пирожками на вокзале? Мысли о пирожках вызвали судороги в желудке, но тут Гарди услышала бурчание, и поняла, что звуки издавало не ее тело. Плохо будет, если Луха проголодается. А если Сальвия все-таки вызовет полицию, и Луха сорвется, плохо будет втройне. Гарди второй раз вид разорванных человеческих тел, торчащих из зубов монстра, не выдержит.

Ее блуждающий взгляд уперся в ларек с мороженым, из которого торчало скучающее лицо продавщицы. Идея была безумной, но веселой, а Гарди нужно было хоть как-то поднять себе настроение.

— Ты когда-нибудь ела мороженое? — спросила она Луху. Та, конечно, ее не поняла, но в глазах появился интерес. Человек предлагал развлечение.

— Охраняй наши розы, а я принесу сюрприз, — сказала Гарди и направилась к ларьку, надеясь, что скудных накоплений Кира, которые он хранил в логове Лухи, хватит на эскимо.

И тут она увидела ее.

Блондинка была ослепительна прекрасна в платье невесты, утопая в белом кружеве на фоне цветущего рододендрона. Фотосессия была в самом разгаре и проходила на другой стороне сквера. Оттуда, где сидела Луха, не было видно всего этого мельтешащего народа с фотокамерами, подсветкой, переносными лампами, зонтами и другими непонятными штуками, которые должны были помочь фотографу произвести шедевр. Вероятно, фотографировали уже давно, потому что у блондинки был усталый и скучающий вид. Фотографы скакали и прыгали вокруг нее, от машин к скверу и обратно носилось куча ассистентов с водой, стульями, сумками, а серьезные мужчины в галстуках и костюмах изображали зевак, хотя таковыми не являлись. Телохранителей Гарди чуяла за версту. Очевидно, невеста была не последним человеком в Альбигштайне, раз ее фотосессия собрала столько участников.

Продавщица нетерпеливо окликнула застывшую Гарди, но та вдруг забыла, что хотела купить. Зато она вспомнила, где видела девушку в свадебном платье. Она была той самой блондинкой, которую Гарди освободила вместе с другими девицами из автобуса похитителей, и которая щедро оплатила всем такси и обратную дорогу. Как же тесен мир. Девушка тоже увидела ее и застыла в буквальном смысле с открытым ртом, игнорируя возмущенные вопли фотографов.

Вдруг из-за угла соседнего дома вывернула группа студенток, которые тоже увидели девушку в белом платье.

— Это же невеста принца! — завопила одна из них. — Принцесса Энэя! Она завтра венчается с принцем Феодором!

Первой реакцией Гарди было сбежать от поднявшейся суеты подальше. Особенно при виде бегущих к ней охранников и самой Энеи с уже совсем не скучающим выражением лица. Энея махала ей рукой и улыбалась во все зубы — вполне искренне.

Гарди только и успела сделать знак Лухе, чтобы та оставалась на своем месте. Охрана мгновенно окружила ларек, оттеснила студенток, ошалелую продавщицу прикрыли шторкой с надписью «обед», а Энея заключила Гарди в горячие объятия. Они были горячими в буквальном смысле, потому что фотосессия, видимо, длилась давно, и принцесса вспотела.

— Как же долго я тебя искала! — закричала Энея, снова и снова обнимая Гарди. — Ты же моя спасительница! Я не успокоюсь, пока не исполню любое твое желание. Проси, чего хочешь! Какой счастливый день! А я уже думала, что так и выйду замуж должницей.

Эпилог

Теплый осенний день клонился к закату, солнце мягко проваливалось в подушку из легких облаков, которые не предвещали ничего плохого, разве что немного серых красок на небе утром. Еще не пришли хмурые ноябрьские ветра, не растрепали красно-бурые кроны, не заморозили лужи и не остудили воздух. Стоял октябрь — прекрасный месяц.

Гарди поднялась на крыльцо, придерживаясь рукой за перила. С некоторых пор она вела себя очень осторожно, а сейчас собиралась довести свою осторожность до паранойи. Прежде чем войти, она оглядела их маленькую хижину из двух комнат, которая служила им убежищем и кровом, пока Кир с нанятыми из деревни парнями строил дом их мечты. Куда меньших размеров, чем усадьба Алисии, без второго этажа, но с большой кухней, террасой, уютной спальной, гостиной, гостевой, кладовкой и просторным подвалом для Лухи, которая наотрез отказывалась жить где-либо, помимо норы. Когда ей объяснили, что подвал роется в земле и мало чем отличается от норы, она милостиво согласилась переехать с ними из Голубого Ключа в Синий Бор, поселок, где погорельцам из бывшей деревни выделили землю с деньгами под строительство.

За четыре месяца жизнь совершила крутой вираж, и Гарди впервые в жизни хотела, чтобы изменения закончились. Принцесса Энея стала феей, которая взмахом волшебной палочки решила столько вопросов, что и Гарди, и Кир до сих пор оглядывались назад с удивлением — разве такое бывает? И дело было не только в том, что Гарди в одну секунду вернули ее деньги и превратили «цветочный» статус в пожизненный, но и в том, что принц Феодор оказался безумно влюблен в свою невесту, слушая каждое ее слово и являя собой пример будущего подкаблучника. В королевстве недаром ходили слухи, что у них скоро будет не король, а королева, потому что после свадьбы следовала коронация Феодора. Узнав о Кире, Энея долго билась над тем, чтобы уговорить его вернуться во дворец и зажить «большой счастливой семьей», но получив твердый отказ, поклялась, что Кир все равно будет жить по-королевски, где бы он ни хотел. Его судьба настолько впечатлила принцессу, что она заставила Феодора назначить Киру пожизненную пенсию и убрать все ограничения, связанные с его передвижением по стране. Гарди не знала, как они уладили эти вопросы с престарелым королем-отцом, но через неделю после встречи с Энеей они с Киром стали едва ли не самыми богатыми людьми королевства.

Феодор с Киром так и не встретились, хотя Энея и настаивала, однако слишком много болезненных воспоминаний было у сводных братьев. А вот с Гарди Энея встречалась не раз, навязавшись не только в феи, но и в подруги. Порой принцесса уставала от королевской жизни и, переодевшись, звала Гарди «попить чайку» в какое-нибудь кафе, которое заранее освобождалось телохранителями от посетителей. Гарди о заменах знала, но испытывая к Энее признательность за волшебные преобразования в своей жизни, во встречах ей не отказывала. На одной из них она выяснила, что похищение Энеи произошло именно во время таких вот неосторожных «переодеваний». Принцесса перехитрила, наконец, охрану, за что расплатилась ночными кошмарами, от которых никак не могла избавиться. Похитители не знали, кого хотели упрятать в бордель, о чем признались во время допросов, когда притон накрыли.

Таким образом, хоть Гарди и мечтала больше в Альбигштайн не ездить, а наезжать в столицу приходилось — и ради принцессы, и по делам. Ведь они с Киром стали официальными поставщиками цветов для королевских церемоний, сместив «королеву» Сальвию. Когда выяснилась причастность Сальвии к боям без правил, весь ее бизнес закрыли, а саму из страны выселили. Тем не менее, Гарди по сторонам оглядываться не забывала.

Пользуясь своим новым положением, они с Киром поселились подальше от основной деревни, заняв просторную долину, уютно расположившуюся между будто мягкими на вид холмами. За ними же начинался хвойный лес, давший название местности — Синий Бор. Основное преимущество окрестностей было отсутствие всяких залежей «золотого молока». Деревня была новой, инфраструктура еще только развивалась, но в ней были электричество и свет, а людям не запрещалось пользоваться благами цивилизации. И хотя Кир хотел переселиться от деревенских подальше, Гарди со временем убедила его в том, что люди им все-таки нужны.

Синий Бор отличался от Голубого Ключа не только другим цветом в названии. Здесь было все иное, и к этому приложила руку Гарди. Аса Гойдона, Молионов и еще ряд семей, которые были агрессивно настроены к Киру она со временем переселила в Хлопушки. На кого-то подействовали деньги, а на кого-то — угрозы и запугивания (не без помощи Лухи). Кир, конечно, о подобных безобразиях со стороны жены и сестры не знал, но результат их совместных усилий был налицо. Синий Бор скоро стал самым скучным, а значит, идеальным местом для жизни. Гарди вложилась в строительство местной школы и футбольного поля, открыла несколько спортивных кружков, а лавочнику Титу дала беспроцентный займ на открытие супермаркета.