Магия камня (СИ) - Назимов Константин Геннадьевич

Глава 14. Все закономерно

Источник матери Лены оказался не так-то прост. Мои алгоритмы и магические посылы, в большинстве своем, не приносили результата. На них не последовало ответной реакции, они словно растворялись! Другую часть и вовсе уничтожали, вылетали небольшие щупальца и рвали силовые нити, доставляющие в организм больной подготовленный блок с магией. Мало того, усиливалось противодействие от камней-накопителей. Они стали выполнять отведенную им роль и высасывать энергию, направляя ее в источник. Как ни хотел, а пришлось радикально подходить к решению вопроса.

— Петр Борисович, приготовьтесь, — не глядя на профессора, сказал я.

— Жду, — коротко ответил тот, держа наготове скальпель.

Решил перерезать силовые и информационные жгуты от источника Галины Петровны к собирающим и, в буквальном смысле, высасывающим жизненные ресурсы из организма. Риск огромен, но ничего другого не остается, магия женщины сопротивляется изо всех сил. Выпустил острые щупальца, придал им форму ножниц и одновременно захватил все связующие потоки. Осталось отдать команду, но медлю, осознаю, что устрою локальный взрыв, который приведет к разрушительным последствиям.

— Последняя попытка, — бурчу себе под нос и делаю острые иглы, которые втыкаю в информационные связи и направляю пакеты с образами.

Да, никаких хитроумных алгоритмов, защиты, кардинальных решений. Захотел пообщаться с источником больной. Тот всячески избегал контакта и негативно реагировал на мои посылы, даже лечебные. Но в конкретном случае, я сумел начать общение, пусть и в одностороннем порядке. Сложно объяснить магии, что та убивает собственного носителя. Сложно послать образы, как и в каких мучениях умирает человек, когда испытывает сильнейшую боль от медленно выходящих из строя органов. Не уверен, что удалось, но ответ, хоть какой-то, очень хочу получить. Увы, источник молчит, а энергия у меня и Галины Петровны заканчивается, а вот камни-накопители становятся больше.

— Режем! — скрипнув зубами, сказал я и отправил команду своим «ножницам».

Сразу же лечебные посылы, остановка крови и обезболивание в местах, где орудует скальпелем Майнин. К моей радости, шторм источник Галины Петровны не создал, наоборот, появились еле заметные попытки борьбы с истощенным организмом. Проявляются они в слабых импульсах для поддержания жизнеобеспечения, о восстановлении речь не идет, но это радует. Неужели смог достучаться до источника? Впрочем, об этом сейчас не время рассуждать. Кропотливо удаляю все нити и связи от камней-накопителей, они словно пауки раскинули вокруг себя огромную силовую сеть. Через некоторое время убеждаюсь, что не в силах все вычистить и создаю лечебный вал очищения, одно из отчаянных жестов лекарей.

— Станислав Викторович, я добрался, готов вынимать камни, захваты на них установил, осталось нанести последние надрезы, — произносит профессор.

— Хорошо, как только извлечете, сразу говорите и запущу лечебные процессы, — отвечаю, оценивая свои силы, как удовлетворительные.

Мне даже не потребовалась помощь Майнина, но тот бы и не смог поделиться энергией, сам ее расходует не жалея.

— Готово! — Восклицает Петр Борисович и в подготовленную чашечку падают два камня.

— Отзывайте щупы! — предупреждаю я и кладу ладони на спину больной, прямо на разрезы, оставленные острым скальпелем.

Поток магии устремляется от моих рук, алгоритм давно продуман. Мог бы и не прикасаться к коже женщины, но не хочу терять даже крохотную часть энергии. Чем дальше до объекта, тем сильнее приходится на него воздействовать, тут нет никаких откровений. Необходимо, в первую очередь уничтожить остатки связей источника больной и камней, удалить нити и жгуты, которые недавно обрезал. Диагностика не успевает отдавать собранную информацию, да и на ее анализ нет свободной секунды. Действую интуитивно, обеззараживание, соединение поврежденных тканей, восстановление капилляров, удаление запекшейся крови… Много трачу сил, не слишком-то у меня получилось оптимизировать расход энергии. Раз за разом проверяю состояние источника и продолжаю посылать ему обучающие образы, чтобы не повторилась такая же ситуация. Честно говоря, так и не понял, с какой-такой стати магия женщины решила обзавестись дополнительной силой. Если у нас с профессором все получится, то пусть он и бьется над этой загадкой, у меня и так дел полно.

— Станислав Викторович, вы почти опустошены, — дотронулся до моего плеча Петр Борисович. — Увы, подпитывать вас больше не в состоянии, у самого осталось энергии всего-ничего.

— Надо еще немного, — отвечаю, стараясь восстановить сердечную мышцу у Галины Петровны.

— Больную возьму на контроль и дам ей необходимое лечение, — продолжил убеждать меня профессор. — Вы сделали все от себя возможное и теперь ей ничего не угрожает.

— Убедили, — буркнул я и с трудом отнял пальцы от спины женщины.

Розовые шрамы, они вряд ли исчезнут, так и останутся на всю жизнь, посветлеют, но будут напоминать об операции. Энергии и в самом деле немного, на портал не хватит, но тут недалеко лесная зона.

— Вот и отлично! Диагностика показывает, что все хорошо и больную можно приводить в чувство. Не лежать же ей на кухонном столе! — потер ладони Майнин. — Коллега, доведите дело до конца. Снимите сонное заклинание и расспросите женщину о самочувствии. Нам еще надо убедиться, что мозговые и двигательные функции не пострадали.

— За них-то чего волноваться? — не сразу понял я. — Операцию проводили не на голове.

— Гм, Станислав Викторович, понимаю, вы слишком устали, — покивал профессор, каким-то своим мыслям, но все же пояснил: — Коллега, дело в том, что нервные окончания мы затронули. Часть рецепторов мог блокировать источник женщины, другие из-за магического возмущения — отключались сами.

Черт! В словах Майнина ни на грамм не усомнился, он знает о чем говорит. Полностью с ним согласен, как наше оперативное вмешательство отразилось на женщине еще предстоит узнать, в том числе и какими окажутся последствия. Еще и во входную дверь, не вовремя, стал кто-то ломиться! Впрочем, догадываюсь, что Лена барабанит и хочет к матери прорваться. Пришлось пойти договариваться с девушкой, оставив лежать Галину Петровну в забытье.

— Чего дверь ломаешь? — поинтересовался я, впуская девушку и загораживая ей проход на кухню.

— А чего заперлись и не открываете? — нервно спросила та. — Что с мамой?!

— Диагностируем состояние, — уклончиво ответил ей и указал рукой на комнату: — Иди туда и сиди как мышка! Очень важный момент!

— Я хочу присутствовать, — попыталась твердо возразить Лена, но голос дрогнул и прозвучало очень жалобно.

— Не спорь, так будет лучше, — покачал я головой и мягко продолжил: — Как только все поймем, то сразу же расскажу, что и как. Договорились?

— Да, — покивала та, со слезами на глазах. — Вот, — протянула большой целлофановый пакет, — тут все, что просили. Купила.

— Молодец, — похвалил я ее, оттесняя в комнату и забирая, надеясь, уже ненужные покупки. — Жди и ни в коем случае не приходи, пока не позову или сам не приду. От этого зависит здоровье Галины Петровны. Понятно?

— Да, — шумно сглотнула Лена.

— Вот и молодец, — впихнул ее в комнату и прикрыл дверь.

Понимаю, что переживает за мать, но нам с профессором не менее тревожно. Случай очень неординарный, а последствия… Майнин прав, могут оказаться любыми. Вплоть до потери рассудка у больной.

На кухню вернулся напряженный, мысленно повторил свои действия, когда происходила операция. Да, самое опасное — магическое возмущение, произошедшее во время перерезания связующих нитей между камнями и источником.

— Станислав Викторович, диагностику завершил, никаких отклонений не выявил, — поспешил «доложить» профессор. — Кстати, вы же мои слова легко можете проверить! У нас разный подход к лечению и, наверное, к сбору анамнеза.

Да, диагностика передает данные, ничего критического не вижу, а в тонкостях разбираться долго. Куда проще снять заклинание сна и обездвиживания, сразу все станет ясно и понятно.