След орла (СИ) - Сойфер Дарья

Мара послушно дернула дверь, но наткнулась на профессора Фалька, который вел у них общую безопасность трансформаций.

– Вон! – рявкнул он.

Таким его никто никогда не видел. Происходило что-то ужасное…

– Папа! – успела только крикнуть Мара, прежде чем дверь захлопнулась у нее перед носом.

– Что у вас тут? – подскочил к внучке старый Нанук.

– Наш друг… Он ушел в сознание зверя на несколько суток. Его не могут вернуть. Там мой отец, и Фальк, и… Он медведь, понимаешь? Огромный!

– Я посмотрю, что можно сделать, – Сэм отодвинул ее и вошел внутрь.

Как Фальк пропустил его, осталось загадкой, но какое-то время было тихо. Потом из-за двери выглянул Эдлунд.

– Мара, прости, я даже не поздоровался… Сама понимаешь…

– Пусти нас! Умоляю тебя! – она подняла брови, как учил ее Нанду.

Сработало и на сей раз.

– Идите, – вздохнул Эдлунд. – Все равно влезете без мыла… Но ничего не трогать и не мешаться!

– Да, профессор! – взвизгнула Брин и прошмыгнула мимо него.

Мара зашла следом.

Общей гостиной больше не было. Ее превратили в здоровенную клетку. Вместо двери – решетка. Вместо дивана – солома на полу. И куча камер на стенах.

– Что они натворили… – исландка прижала пальцы к губам. – Джо… Милый Джо…

Но от Джо не было и следа. Огромный хищник с пустыми глазами.

Глава 21. Что скрывает тотем

Сэм когда-то рассказывал, что инуиты умеют распознавать перевертышей в облике животных по взгляду. И во время ритуала в Иллуаасаке Мара видела в глазах белого медведя своего деда. И знала, что под густым бурым мехом – Джо, когда плакала в его шкуру. Теперь это был взгляд зверя. Суженные зрачки, рев, оскал, от которого становилось страшно.

– А почему ему не вколят гормон беременных? – шепотом спросила Мара у Брин.

– Потому что он останавливает трансформации.

– Разве нам не это нужно?

– Останавливает в том облике, в котором перевертыш был в последний раз.

– То есть… Он останется медведем?..

– Если вколоть – да. До тех пор, пока гормон не выйдет.

– А транквилизатор? Мелатонин?

– Нам надо достучаться до его сознания, а не усыпить его, – вмешался Эдлунд.

– Кажется, мне стоит пересмотреть ваши оценки по безопасности трансформаций, – проворчал Фальк.

– Я могу пойти к нему, – вызвался Сэм Нанук. – Мой тотем способен с ним справиться.

– Я пытался, – профессор Лобо озабоченно смотрел на медведя за решеткой. – Перевоплощался в гризли… Другой самец медведя только подстегивает его животную агрессию. Нам надо постараться подавить инстинкты тотема. Тогда сможем достучаться до человека… Если он там еще остался.

– Но ведь решетки только усугубляют его состояние! – резонно заметил Сэм. – Ни один зверь не останется спокойным в таких условиях!

– Я не могу его выпустить… – Эдлунд покачал головой. – Я всегда опасался за него, он погружался слишком глубоко. А еще на такой срок… Чертов Совет! Узнаю, кто за этим стоит, задушу голыми руками! Пусть меня посадят, но…

– Профессор Эдлунд! – одернул его профессор Фальк и выразительно указал глазами на Брин и Мару. – Минутку… А где Ревюрсдоттир?!

Все обернулись: на месте, где только что стояла Брин, лишь бесформенной кучей лежала ее одежда.

– Крыса… – протянула Мара.

– Не время обзываться! – Эдлунд нахмурился.

– Да нет же! Она освоила крысу!

Действительно: в клетку, некогда служившую гостиной, между прутьями проскользнул маленький белый зверек.

– Он убьет ее! – взревел Эдлунд. – Вариантов нет. Давайте транквилизатор.

– Нет! – Мара схватила отца за руку. – Нет! Мы его потеряем!

– А так мы потеряем Брин… И неизвестно, можно ли спасти Джо.

– Я пойду, – Сэм расстегнул рубашку.

– Постойте, лучше я… – начал было Эдлунд.

– Ларс, ты, возможно, и умеешь перевоплощаться, в кого попало, – сухо отозвался старый Нанук. – Но я чуть лучше смыслю в медведях. Отойдите.

Эдлунд кивнул коллегам, и все расступились. Через мгновение почти всю прихожую занял собой полярный медведь. И пусть шерсть его пожелтела от возраста, а когти сточились, размерами он не уступал тотему Джо. И низкий утробный рык заставил бы подчиниться любого.

Любого, но не Джо.

Потянув носом и учуяв другого самца, бурый медведь пришел в неистовство. Взревел, поднялся на задние лапы, подпирая потолок.

Мара судорожно схватила за руку отца и пыталась найти глазами белую крысу, но Брин нигде не было видно.

– Она там, – Эдлунд указал в кучу соломы: оттуда торчал длинный розовый хвост.

Лобо открыл замок, и старый Нанук прошел внутрь клетки. Опустил голову, ощерился, басовитым рыком пытался дать понять свое превосходство. Но Джо метался, ревел, рычал. Нападал. Скалился. Раз ударил когтистой лапой соперника, и на белой шкуре показалась кровь.

– Нет! – крикнула Мара, но не позволила себе зажмуриться.

Старик терпел, не отвечал на удар. Лишь мягко опустил лапу на загривок Джо. Но тот напал снова. И снова. Красное на белом. Запах опасности. Оглушительный рев. И Сэм поднялся и замахнулся.

– НЕТ! – прозвучал высокий голос.

Брин встала из соломы в человеческом облике и бросилась в гущу медвежьей свары.

– НАЗАД! – рявкнули хором Эдлунд и Лобо, но она уже встала между Джо и Сэмом.

Брин вскочила на спину бурого медведя и крепко-накрепко ухватилась за его шкуру. Он взбрыкнул, пытаясь ее скинуть, но она словно приклеилась. Тянулась к его уху.

– Это я, Джо. Я здесь, с тобой, – ее слова перекрывали медвежий рык. – Мы дома. Все будет хорошо, слышишь?

Зверь замер, опустился. И исландка запела. «Лунную реку». Ту самую старомодную песенку, под которую они с Джо танцевали на празднике Смеартона. Не сказать, что Брин пела чисто, но даже у Мары защемило в груди.

Брин прижалась к нему еще плотнее, шепнула что-то в самое ухо, и у всех на глазах гигантский медведь перевоплотился в Джо Маквайана. Индеец попытался встать, протянул руку, но рухнул на пол и отключился.

Мара плохо помнила, что происходило потом в тот день. Все суетились, Джо отнесли к мадам Венсан. К вечеру приехал Билл Маквайан и сел молчаливым истуканом у кровати сына. До ночи в палате царила суета. Капельницы, лекарства, какие-то заумные дискуссии, в которых и половину нельзя было разобрать. Даже Брин вопреки обыкновению не лезла с советами и идеями.

Поначалу их не пускали в палату. Но Мара упрямо сидела в коридоре и даже не пошла на следующий день смотреть, как ее отец отчитывает Найджела Смеартона. Только не удержалась и посмотрела из окна, как волочет старый британец, ссутулившись, свои чемоданы к пристани. Пока никто не знал, кто будет вести практику у зимних, но Мара заранее готова была полюбить нового преподавателя, только если он ни капельки не напоминал человека, которого теперь «Сольвейг» уносила по холодным балтийским водам в сторону Стокгольма. Она всегда думала, что в тот день, когда профессор Смеартон исчезнет с острова, – а она не раз представляла себе это на его занятиях, – уляжется на пол и исполнит самый отвязный брейк. Но теперь даже не смогла злорадно рассмеяться: за стеной лежал без сознания один из ее лучших друзей.

Из шведской столицы «Сольвейг» вернулась не пустой. На ее палубе стоял, по-королевски выпрямившись, сэр Чарльз Уортингтон. За всей суетой вокруг Джо Мара совсем забыла про обещание, данное английскому лорду. Да, его имя уже склоняли в прессе, с предыханием произносили в столовой, а Сара стала задирать голову еще выше, будто это она лично отправила отряд Совета спасать несчастных девушек.

Разумеется, всю историю новостной портал «ШШШ» переиначил, как только мог. Брин с возмущением зачитывала подруге отрывки из статьи.

– «Группой агентов под руководством сэра Чарльза Уортингтона было обнаружено местонахождение злоумышленника…» Нет, ты слышала?! – задыхалась Брин. – Что это они там обнаружили?! Да он подтяжки свои без слуг ни за что не обнаружит! Все, я немедленно отпишусь от рассылки! Жулики!