Ален Лекс - Пепел сгорающих душ
Пугающей волной накатили воспоминания о визите в Храм. Про это в книге не было… Или она не нашла? Зачем ловцу на самом деле подвеска?
Ноги сами собой понесли девушку к кабинету, где Одиннадцатый проводил большую часть дня. К ее удивлению, обычно плотно запертая дверь оказалась приоткрытой, донося негромкий разговор. После внутреннего колебания Викаима замерла снаружи, краем глаза заглядывая в оставленную щель. Конечно, шпионить – занятие крайне недостойное, но…
Прямо напротив на стене кабинета располагалось огромное зеркало из полированного камня. Но отражалась в нем сейчас не полуприкрытая дверь с подсматривавшей послушницей, а сумрачная обстановка чьих-то чужих апартаментов, заставленных горами книг. За потемневшим от времени столом там восседал бритоголовый ловец, как раз обращавшийся к Одиннадцатому.
– Теперь наконец ты можешь говорить? – недовольно уточнил он.
– Теперь – да.- Хеан стоял к двери спиной, и Викаима не могла видеть его лица. Впрочем, оно и к лучшему. Кровавого взгляда ловца сейчас она бы не выдержала.- Видишь ли, вчера я был слегка занят…
– Я застал тебя, когда ты спал на кладбище! – с долей возмущения отозвался бритоголовый.- А сейчас ты заставил меня ждать почти час!
– Клесс, но ведь это ты хотел со мной поговорить, а не я.- Хеан хмыкнул. Шальра на его плече переступила с ноги на ногу и издала тихий клекот.
– Твоя птица волнуется.
– Последние дни ей вечно что-то кажется.- Худые пальцы прошлись по встрепанным белым перьям, приглаживая их.
– Я плохо тебя вижу. Почему изображение нестабильно?
– Не хочу тратить лишние силы,- небрежно пояснил Хеан.- Клесс, обойдемся без отступлений. Что ты хотел обсудить?
– До меня дошли кое-какие… скажем так, слухи.- Бритоголовый сцепил перед собой покрытые пигментными пятнами пальцы.- Ты отказался нам помочь, но, кажется, счел небезынтересным подготовленный нами план. Решил сыграть в одиночку?
– Не понимаю, о чем ты.
– Не понимаешь? Не рановато ли для склероза? – Клесс поморщился.- Я говорю о планах убийства императора. Мне вот только непонятно, кого же ты собирался возвести на трон в случае успеха? Но в любом случае, твоя наглая попытка благополучно провалилась.
– Даже так? – безразлично протянул Хеан.
– Ты не кажешься удивленным.- Бритоголовый нахмурился.- Хотел бы я знать, как тебе удалось так близко подобраться к Маэру…
– В отличие от вас грязную работу я предпочитаю выполнять чужими руками.
– Чужими?! Не ври! На императора напали в Храме! – Клесс запнулся и подался вперед, будто силясь преодолеть разделявшую собеседников призрачную грань.- Послушница! Мои люди доносили, что не так давно среди служителей поднялся переполох, связанный с побегом…
– Ну надо же! Ты научился сопоставлять факты,- язвительно обронил Одиннадцатый.- Не иначе, конец света близок.
– Ты невообразимо нагл. Но праздновать победу еще рановато. Направленный тобой удар так и не привел к кончине Маэра. Насколько мне известно, жрецы благополучно удерживают его в мире живых. Более того, они даже обращались к нам за помощью в его окончательном излечении. Полагаю, еще несколько дней, и они согласятся выполнить наши требования. И в итоге окажется, что ты все-таки поработал на нас. Причем безвозмездно.
– Это если вам удастся его вылечить. В чем лично я сомневаюсь. В противном же случае Храм будет валяться у меня в ногах, умоляя о милости. Действительно думаешь, что, если бы я хотел его убить, он все еще был бы жив? Не смеши меня. Ты верно заметил, в отличие от вас мне некого возвести на трон. Но жрецы и так согласятся на все мои условия. А вас, осмелившихся желать мне смерти, я сгною в восточных болотах, лишив всех накопленных душ.
Бритоголовый резко встал, ударив кулаками о темную столешницу.
– Какая же ты все-таки сволочь, Одиннадцатый! Мы ведь потомки одного рода! Жаль, что я не стал задерживать твоего гонца…
Хеан дернулся, невольно стискивая пальцы.
– Смотрите-ка, да ты весь посерел,- заметил Клесс- По условиям Хартии мы не имеем права трогать чужих опустошенных, но, сдается мне, я совершил ошибку. Что такого важного это создание притащило к Барьеру?
– Не к Барьеру… В Бездну,- тихо поправил Хеан.- Но ты и не смог бы его задержать. Я потратил достаточное количество сил, чтобы этого не произошло.
– Зачем? – Бритоголовый напрягся, сверля собеседника глубоко запавшими глазами.- Еще одна игра?
– Почти. Отсылал давнему другу небольшой подарок. На удачу.
Дальше Викаима уже не слушала. Волны жгучей боли затопили сердце, выворачивая наизнанку душу. Почему она поверила Одиннадцатому? Неужели из-за нее при смерти сам Сын Света? Девушку заколотил безудержный озноб. Перед глазами все расплывалось, почти как в ту жуткую ночь в Храме. Запыленные темные коридоры давили на нее, вызывая ужас. Викаима ведь чувствовала, как поют под здешними сводами умершие души… Почему она только сейчас вспомнила об этом?
Смерть и холод пронизывали дом ловца холодным ядом, высасывая жизненные силы. Тени убитых жертв мерещились ей теперь на каждом шагу, а их призрачные голоса сводили с ума.
Она больше ни мгновения не могла оставаться в этом проклятом месте!
ГЛАВА 30
Снаружи бесновалась вьюга. Порывы ветра с глухим стуком бились в запертые ставни, и Викаиме то и дело казалось, что еще вот-вот, и метель ворвется в трактир, вымораживая все на своем пути. Очередное низкое завывание заставило девушку вздрогнуть. На миг ей почудился в нем далекий крик шальры.
Послушница зябко ссутулилась, невидяще уставившись перед собой. Наверное, глупо было бежать вот так, не накинув даже плаща, в одной легкой рубашке, но она боялась, что кто-нибудь из слуг заметит ее приготовления и вознамерится задержать. Свою ошибку Викаима поняла, только оказавшись на улице. Шел последний месяц зимы, но холод и не думал сдавать своих позиций. Напротив, казалось, что природа решила взять реванш за чересчур теплые и солнечные дни, стоявшие все это время. Девушка тут же продрогла до костей, не успев миновать и квартала.
Ей полагалось вернуться в Храм и рассказать об услышанном. Но в памяти вставали сочащиеся сыростью стены камеры, тяжелые цепи, обдиравшие руки, и змеиный свист хлыста, вспарывавшего кожу на спине. Жрецы не поверили ей, когда она рассказывала про Бездну. Разве они поверят ей сейчас? Нет, лишь снова запрут в покрытых плесенью подземельях и будут пытать. До тех пор, пока она не сойдет с ума. Храм считает ее проступки слишком тяжелыми, чтобы даровать спокойную тишину смерти… И Викаима решила бежать на запад. Туда, где недалеко от высоких гор пряталась в густых лесах маленькая деревушка. Туда, где ее действительно были рады видеть. Где ее любили.
Послушница хотела снова позвать аагира. Пусть жрецы Храма и утверждали, что тот аркан не мог работать, но ящер все-таки прилетал на ее зов. Правда, повторить заклинание во время допроса у Викаимы не получилось… Но вдруг ей все же повезет?
Однако для этого требовалось выбраться подальше за пределы городских стен. Если что-то в процессе призыва пойдет не так или к ней прилетит другой аагир, не столь миролюбивый, пострадают невинные жители. Подобного девушка не имела права допустить.
Но город оказался так велик, а метель так зла, что ей пришлось зайти в первый же попавшийся трактир в надежде хоть немного согреть обмороженные ноги. Хозяин неприязненно косился на нее из-за стойки, всем своим видом давая понять, что его заведение отнюдь не приют для сирых и убогих и бесплатно никому здесь сидеть он не позволит.
Девушка бросила усталый взгляд на свою ладонь, неаккуратно обмотанную оторванным от подола куском ткани. Если сказать трактирщику, что она принадлежит к служителям Храма, он тут же изменит свое отношение. Наверняка и еды горячей бесплатно принесет, и одежду теплую предложит… Но тогда, если жрецы ищут ее, Викаима подставит совершенно непричастного к ее побегу человека. Девушка не сомневалась: узнав об участии мужчины в судьбе оступившейся, жрецы непременно его накажут. И послушница лишь тяжело вздохнула, ожидая, когда у трактирщика кончится терпение и он вышвырнет ее прочь, в бушующую метель.
– На-ка выпей! – Кто-то резко поставил перед ней исходящую паром кружку, едва не расплескав содержимое. Викаима недоуменно подняла глаза. Этого парня она чуть раньше заметила у стойки, где он громко рассказывал что-то своим собутыльникам, то и дело вызывая взрывы веселого смеха. Встрепанные светлые волосы, карие глаза, едва заметный тонкий шрам на левой щеке… Пожалуй, его внешность больше соответствовала канонам Храма, чем ее собственная. Только широкая улыбка не вписывалась в положения устава. Жрецы практически никогда не улыбались, да еще так открыто.- Эй, у меня рога выросли? Или рыбья чешуя к носу прилипла? Ты чего на меня уставилась? – с откровенным любопытством поинтересовался он, перехватывая ее взгляд.
