Я. Таляка - Гамбит старого генерала

Если же по существу, так змеи и сами ничего не знали. Спали они крепко, всякую заботу о безопасности делала ненужной почти полная неуязвимость каменного тела так что мозг аспида получал во сне самый лучший отдых, какой только возможен. Отдых каменного аспида настолько хорош что, практически любое событие предыдущего дня, не получив на утро напоминания, из памяти змея изглаживалось. В этом плане, силикоиды переплюнули даже своего рассеянного хозяина. Так, не обнаружив никого в своей каменной хватке, аспиды даже и не заподозрили неладного. В их мировоззрении ничего страшного не произошло, так что и эмоций они никаких не проявили.

В отличие от змей, волшебник предался эмоциям от всей души. Сильно и страстно. Чародеи вообще, в массе своей, люди легковозбудимые и нервные. А что поделать? Издержки профессиональной деятельности порой заставляют мага обращаться к самым глубинным резервам своего сознания и психики и частенько выпивают эти самые резервы до самого дна. У каждого практикующего колдуна, случаются нервные срывы. Собственно, нервные срывы у кого хочешь, случаются, но у более-менее серьезных чародеев это не только крик и топанье ногами. Когда продвинутый волшебник сердится, во все стороны летят громы и молнии, окружающие примеряют на себя новые обличья (как правило, существ мелких и малоприятных) а в астрале твориться вообще черт знает что.

Д'Аранж был добрым и довольно сдержанным чародеем, поэтому он ограничился всего лишь тем что изрыгнул в пространство десяток или два ненаправленных проклятий. В поисках подходящей жертвы, проклятия начали (заодно грызясь и между собой) метаться по лаборатории. К счастью все они немедленно были перехвачены защитными заклинаниями, которыми помещение было оборудовано на самом высоком уровне. Никто, включая сюда и без вины провинившихся змеев, не пострадал. Гнев вспылившего мага разрядился в отводящие контуры и никому не причинил ни малейшего вреда. А вскоре и д'Аранж успокоился достаточно, что бы обдумать новоявленную проблему.

Ну, выскользнул зверек из каменной хватки, ну обрел немного больше свободы, чем полагалось, но… но, вот и все, собственно. Д'Аранж ухмыльнулся. Никуда за пределы лаборатории хоботун выбраться не мог, сама обстановка в принципе этого не позволяла. Все входы выходы чародей держал на запоре. Вентиляция?.. да, но габаритами хоботун не вышел, что бы лазить по узким воздуховодам. Проделать же собственный лаз он за столь короткий срок, не смог бы, просто физически. Зубы бы обломал. Следовательно, никуда не делся и сидит где-то под столом, прячется, выжидает. Это кстати и к лучшему, не будет повреждений от долгого пребывания в одной, жестко фиксированной позе. Зверек, правда, мог залезть еще, куда-нибудь и все-таки огрести приключений, но чародей не думал что это произошло. Всякий аппарат способный причинить зверю, какой либо вред, включался лишь с ведома самого д'Аранжа, а в неактивном состоянии большой угрозы не представлял.

Таким образом, волшебник легко мог исправить допущенную оплошность. Все что от него требовалось это провести тщательный обыск лаборатории и вернуть зверька на законное место. Только позаботиться, чтобы оттуда он уже не смог сбежать.

Чародей пристально посмотрел на пустовавшую с вечера клетку и ту начало корежить. Прутья стягивались и сдвигались плотнее, из стола потянулся моток проволоки и включился в общее шевеление… Вскоре перед волшебником стояла та же самая клетка, но с куда более частыми прутьями.

В принципе можно было и не тратить магию на такой эффектный трюк, а заказать необходимую клетку у систем доставки, но колдун не решился открыть лифт. А вдруг хоботун туда проскользнет? Еще не хватало бегать за проворным мерзавчиком по всем обширным складам, если он туда проскользнет. Чародей не поленился даже прочесть заклятье полной (на предполагаемое время поиска, кислорода должно было хватить) герметизации помещения. Так, на всякий случай.

Когда клетка была готова, настала очередь каменных змеев, д'Аранж махнул рукой и аспиды дружно тронулись в обход помещения. Их проницательные взоры обшаривали каждую щель, каждое углубление, где только мог спрятаться коварный узник. Ничто не могло укрыться от мудрых змей.

…Или почти ничто, потому что аспиды прошлись по всей лаборатории, из конца в конец, потом, с не меньшим тщанием, обратно, но хоботуна так и не нашли.

Увы. Вместо того, что бы притащить своему повелителю зверька, змеи, одна за другой, сползались к вентиляционной шахточке в отдаленном углу и по очереди старались туда проникнуть. Однако заклятье д'Аранжа мягко отпихивало их прочь и аспиды оставались на месте. Постепенно они все сгрудились у неприступной норы, сплелись перед ней в клубок и принялись гипнотизировать темный провал колодца в надежде, что тот поддастся их таинственной змеиной магии.

Когда волшебник обнаружил их в таком положении, он преисполнился дурных предчувствий, что не все так просто, как ему показалось сначала. И даже не так скверно, как стало казаться позже.

…первый разговор двух магов начался довольно жестко. Необъяснимая и невероятная пропажа хоботуна настроила д'Аранжа на принципиальный тон, и он не собирался разводить чрезмерные политесы.

— Та-а-ак, — страшным голосом, прямо с порога заявил старый колдун. — Что бы не было потом неправильной трактовки того, что сейчас произойдет, прошу слушать меня внимательно и запоминать все, что я сказал. Первое. В случае если я посчитаю, что мне необходимо вас, уважаемый коллега, прикончить как собаку, а я склонен считать что, такова моя позиция вполне допустима, причем в самом что ни на есть ближайшем будущем, то я вас прикончу мгновенно. Можете не сомневаться, Вы и крикнуть не успеете. Это Вам понятно?

— Я-я-яааа, — заблеял "великий и непобедимый" Слэг вмиг теряя все краски с лица, и превращаясь в собственное гипсовое изображение. — Да-а-а, сэр.

При виде столь печальной картины, д'Аранж невольно сбавил резкость тона. Именно такого эффекта он и добивался, но смотреть на перепуганного до полусмерти молодого чародея, ему было неприятно. Если помните, Лорд-Протектор с уважением относился к авторитету и самомнению членов касты магов, впрочем, не только их, но и представителей практически всех слоев общества, и считал недостойным себя подвергать людей излишним унижениям.

— Второе… Да вы присаживайтесь. Собственно, что вы так волнуетесь, ведь я же не сказал, что это произойдет уже сейчас. Я не питаю по отношению к вам агрессивные намерения. Я сказал, что проблемы вероятны, но ведь я не говорил, что они обязательны. А это огромная разница.