Эмили Дрейк - Дракон на страже

Тинг порылась в сумочке, быстро нацарапала записку и оставила ее на кресле. Выйдя с бабушкой в пустой коридор, девочка достала кристалл и сосредоточилась. После нескольких попыток ей удалось обнаружить след Магии. Тинг взяла бабушку за руку, и они переместились.

Гэйвен проснулся, как от толчка, и резко поднялся, раздраженный тем, что спал так долго и был так внезапно разбужен. Маг повел вокруг своим жезлом, пытаясь обнаружить посторонних, однако все было спокойно. Он удивился, что ничего вокруг не ощущает, глубоко вздохнул и присел около Элеоноры. «Ложная тревога, — сказал он сам себе, прикоснувшись к ее холодной руке, и добавил: — Конечно, речь не о тебе, за тебя я тревожусь постоянно». Гэйвен потер волчью голову на жезле, пытаясь собраться с мыслями. «Тетушка Фрея разбудила меня посреди ночи, чтобы поскандалить из-за ребят, как будто не понимает, что меня сейчас больше всего тревожит твое состояние. Я полностью в тупике, у меня нет ответов. Я все время спрашиваю себя, что бы сделал твой отец, и на него же раздражаюсь, когда думаю, что именно из-за Грегори, твоего отца, мы оказались в такой ситуации. Если бы он хоть что-то сделал, вместо того чтобы пассивно наблюдать за Бреннардом! Тот набирает силу, и все более зловещую. Какие козни он еще готовит? Гэйвен помолчал. Осторожно провел пальцем по щеке спящей Элеоноры. «Да, я знаю, это было не в стиле Серого Грегори, да и не в твоем. Я и сам порой меняю свое мнение через день. Иногда мне хочется добраться до Бреннарда просто ради мести». Гэйвен глубоко вздохнул, и тут его накрыла такая мощная волна энергии, что он какое-то время не мог дышать. Волна вошла в волчью голову на жезле, и глаза волка вспыхнули. Исходящие оттуда лучи света казались такими сильными, что, сфокусированные, могли бы резать сталь. Гэйвен откинулся на стуле, чувствуя, как энергия безостановочно бурлит во всем теле. Наконец она отхлынула, Маг жадно глотнул воздух, подумав, хорошо, что до волны успел вдохнуть, потом наклонился к Элеоноре.

Этот неожиданный всплеск энергии растрепал только ее волосы, черты лица немного смягчились, и теперь она выглядела более умиротворенной в своем глубоком сне. Никаких вызывающих тревогу изменений не произошло, чему Гэйвен был очень рад.

Он не имел представления, что произошло, однако намеревался выяснить и встал, покачивая жезлом.

Мур Халил протянул руку к пыльной книге в кожаном переплете, скрепленном золотыми шнурами, и вдруг на него накатила невероятная энергия. Он ощутил ее силу, аромат, вкус и медленно улыбнулся. Это должно было произойти, раньше или позже, но возможные последствия… Халил покачал головой: не поняв до конца, что происходит, он не в силах их точно оценить. Он должен провести исследования, прежде чем составит окончательное мнение.

Халил взял книгу и с осторожностью открыл ее, поскольку страницы были очень старые и ветхие, многовековые. Включил очень яркий свет и погрузился в чтение.

В темной комнате на другом конце света Бреннард вскочил на ноги. Энергия накатила на него и ушла, оставив похолодевшим и дрожащим. Он прижал ладони к глазам оттого, что Магия его ослепила, затем запрокинул голову и зарычал, сбросив на пол вазу эпохи Мин. Тысячи осколков раритетного фарфора разлетелись во все стороны.

Услышав этот странный звук, в комнату вбежал Джоннард и замер. Его лицо было белым, как мел. Он посмотрел на пол:

— Что случилось?

— А ты не почувствовал?

Джоннард медлил с ответом.

— Как можно было не почувствовать? — наконец проговорил он. — Это пронеслось, как тайфун.

— Определи источник этой энергии.

— Не могу. Эта энергия отскочила от меня, словно она не может соприкасаться с моей.

— Тогда найди того, кто сможет! — загремел Бреннард. — Я хочу знать, от кого исходил такой мощный выброс энергии.

— Хочешь… или тебе это нужно? — тихо спросил Джоннард, внимательно глядя на отца.

— Не будь глупцом, — рассердился Бреннард.

— Мы оба глупцы, если полагаем, что можем справиться с тем, кто выпустил такую энергию.

— Я не думаю, что это было нападение, — не сдавался отец.

— Но точно ты не знаешь.

— Нет. — Бреннард сжал кулаки. — Это могло быть как целенаправленным воздействием, так и побочным эффектом какого-то неизвестного нам явления, последствий которого никто не предполагал. В любом случае, я должен знать, кто это сделал.

Джоннард кивнул:

— Я все выясню.

Связь с Генри Сквиббом у Джоннарда была очень слабой в последнее время. Генри пытался сопротивляться, и Джоннард счел, что разумнее дать ему возможность поднакопить сил, пока они не понадобятся ему, Джоннарду. Возможно, теперь Генри снова может быть полезен.

— Что-нибудь еще? — спросил Джоннард отца.

— Ваза, — ответил тот, глядя на пол, словно лишь теперь осознал случившуюся неприятность.

Джоннард взмахнул рукой. Тысячи осколков фарфора поднялись в воздух и медленно закружились, сначала беспорядочно, потом все плотнее сближаясь, пока ваза не обрела свою первоначальную форму. Джоннард опустил руку, и драгоценная ваза вновь заняла свое место на столе отца, переливаясь голубыми и белыми оттенками тонкого фарфора.

— Будь аккуратнее, отец. Ты мог порезаться, — мягко предупредил Джоннард, повернулся и вышел.

Им овладело возбуждение. Похоже, дни безграничного могущества его отца завершаются. Джоннард будет нужен ему все больше и больше, поскольку способен на то, что не под силу Бреннарду.

И вскоре наступит день, когда вся власть перейдет в руки Джоннарда. Он хочет ее и не намерен долго ждать.

Сын уже почувствовал вкус силы отца и знал, что сможет завладеть ею. Тогда он возглавит армию, которую его отец собирал годами. Наемники проигранных войн за много веков, голодные и беспощадные, спят в катакомбах под поместьем, в ожидании, чтобы их разбудили и использовали по назначению. Они не из нынешнего времени. Подобно Бреннарду и Джоннарду, они безразличны к современной морали. Они из тех времен, когда залогом выживания была сила. Благодаря невольной помощи Изабеллы, Джоннард теперь сам мог делать Левкаторов с любого из них, но не для того, чтобы охотиться на своего близнеца, а чтобы охотиться с ним. До бесконечности.

Джоннард удовлетворенно улыбнулся. У Черной Руки есть средства, чтобы покорить мир либо с помощью силы, либо с помощью Магии. Пришло ее время.

Это не Канзас

Гэйвен склонился над своим кристаллом, тщательно рассматривая и просеивая все варианты, и, наконец, нашел след, который искал. Он радостно ухватился за эту нить, вскочил, побежал по коридору, через зал, к коттеджу Огненной Анны. Травница сидела на шатком стуле, делая пометки в поваренной книге размером с энциклопедический словарь, и наблюдала за спящей Элеонорой.