Кассандра Дженкинс - Пятый Аспект. Часть 1

Кроули расхохотался.

— Что с тебя возьмешь, Годфри. Даже она ушла от тебя!

Годфри изменился в лице. Он не мог позволить подобного.

— Ты переходишь всякие границы, Кроули, — процедил он. — Когда-то я лишил тебя одного глаза, так будь же мне благодарен, что второй я оставил целым и невредимым. Иначе ты бы никогда не увидел лица дочери. И до сих пор бы сомневался родная ли она тебе.

Годфри готов был поклясться, что услышал в этот момент настоящее звериное рычание из глотки Кроули.

— Конечно, — протянул Годфри, — какая еще участь могла ожидать тебя, разбойник?

— О чем вы говорите, чума на ваши головы?! — крикнула Лорна.

— Леди Кроули, — елейно произнес лорд Годфри. — Приглядитесь к вашему отцу. Неужели вы не замечаете никаких изменений? Принц Лиам, — обратился Годфри и к другому отпрыску, — а вы внимательно посмотрите на его величество.

Седогрив побледнел. Кроули даже это не проняло — он усмехался.

— Я обо всем знаю, лорд Годфри, — тихо отозвался Лиам.

По-другому и быть не могло. Ведь король заранее призвал Лиама к себе. И это скорей всего было частью составленного Кроули планом.

— Отец? — требовательно произнесла Лорна.

— Отойди, Лорна, — глухо отозвался Кроули. — Я сказал, отойди от меня! — крикнул он, когда она не сдвинулась с места. — Годфри, Годфри, как ты мог испортить такой сюрприз.

С этими словами, в одно мгновение лорд Кроули перекинулся в двухметрового волка. Лорна молча оглядела оборотня с ног до головы и беззвучно рухнула в обморок. Стоявший рядом принц Лиам успел подхватить ее на руки.

— Как же ты смердишь псиной, — поморщился невозмутимый Годфри. — Даже знать не хочу, по какой причине именно ты сумел обуздать звериное начало.

— Твое счастье, что сумел, — прорычал ворген. — Теперь именно оборотни спасут Гильнеас, когда выйдут против нежити. Ты мне еще спасибо скажешь, Годфри.

— Когда воргены растерзали твою жену, Кроули, ты, кажется, забыл поблагодарить их за это, — холодно заметил Годфри.

Седогрив выступил вперед, оттесняя тяжело дышавшего воргена Кроули.

— Годфри, не надо, — сказал король.

Но лорд Кроули уже бросился на Годфри. В одно мгновение Седогрив тоже перекинулся в оборотня. Его серая с проседью лапа уперлась в грудь Кроули. Оставайся он человеком, он никогда не смог бы так легко остановить этот таран.

— Вы двое, уймитесь! — крикнул Седогрив. — Ради памяти Эмили, успокойтесь немедленно!

Это было запрещенным приемом. Имя погибшей Эмили Кроули всегда действовало одинаково и на Годфри, и самого Кроули. Взгляд обоих мужчин становился таким же пустым и невидящим, как и в день ее похорон.

Никогда в жизни Годфри не смог бы принять облик воргена. Брошенная наспех враза — «лучше сдохну, чем встану на четвереньки», — вполне отражала его отношение к этим кровожадным и неуправляемым тварям.

Когда-то молодой Винсент Годфри не мыслил своей жизни без Эмили, в девичестве Спаркс. Но леди Спаркс выбрала сорвиголову Дариуса, и вскоре стала леди Кроули. Внешне Лорна очень походила на мать, но только внешне. Характер целиком достался ей от отца. Поэтому Годфри никак не мог определиться, как к ней относиться — стоило взглянуть ему на Лорну, его сердце крошилось, как высушенный древесный лист. Но стоило Лорне сказать хоть пару слов, тут же вступали в свое право гены ее отца. Когда Лорна была еще совсем маленькой, Годфри подтрунивал над Кроули, намекая на то, что она могла быть и не его родной дочь. Но когда Лорна подросла — сомнений больше не оставалось.

В тот день, когда погибла Эмили, воргены еще не смели приближаться близко к людским селениям. Даже леса Гильнеаса и те считались в те времена безопасными. Эмили не разделяла воинственного настроения мужа и хотела посоветоваться с давним другом, Винсентом Годфри. Но Годфри задержался у короля, и это опоздание стоило Эмили жизни.

Если бы Кроули уже тогда был наполовину оборотнем, он бы растерзал Годфри без малейшего промедления, когда только приблизился к трупу жены. Первым, кого увидел Кроули, был именно Годфри. Он в два счета понял, что ему было здесь надо.

Годфри считал, что он не заслуживал собственной жизни. Лучше бы он приехал первым, лучше бы Кроули еще тогда убил его — вариантов было много. Но шли годы, прежняя рана рубцевалась, постепенно затягиваясь. Пока по ней не полоснули острыми когтями. Годфри считал, что Кроули просто не имел права смириться с обликом зверя. Кто угодно, только не он. Только не после того, что случилось с Эмили.

Но Годфри видел, что Кроули если и помнил о произошедшем, то это воспоминание ничем не выделялось среди ряда других того же времени. Он действительно наслаждался своим обликом и верил, что эта звериная сила поможет армии очистить земли Гильнеаса от ходячих мертвецов.

Годфри покачал головой.

— Удачи тебе, Кроули. Удачи вам всем. В дрессировщики я не нанимался.

Погибшая природа простиралась вокруг маяка. Лорд Годфри взобрался на самый верх маяка, надеясь, что ледяной ветер вырвет из его памяти нахлынувшие воспоминания. Но тщетно. Не помогало даже виски.

Годфри вытащил трубку и мешочек табака. Мешочек, будто оживший, выпрыгнул из его рук, сорвавшись в бушующие волны. Годфри подсчитал в уме и решил, что не так уж много он и выпил, чтобы не контролировать собственные движения.

Тогда маяк качнулся во второй раз. С трудом удержавшись на ногах, Годфри обнаружил, что море внизу обрыва укатило к самому горизонту, обнажив влажный песок и склизкие водоросли.

В песке на берегу что-то блеснуло.

Годфри спрятал трубку обратно за пазуху и перегнулся через перила, поправляя сползшие на нос очки, чтобы лучше разглядеть, что же блестело внизу. До тех пор, пока на этом берегу не построили маяк, мелководье стоило жизни нескольким судам. Могли ли это быть сокровища? «А вскоре, когда маяк все же построили, Гильнеас отгородился от всего мира Стеной, и необходимость в судоходстве отпала сама по себе», — мрачно подумал Годфри.

Следующая волна землетрясений была в разы разрушительней.

Вспененное, потемневшее море с ревом хлынуло туда, где еще минуту назад блестели погребенные под слоем песка сокровища. Но лорд Годфри уже не увидел этого.

Вздрогнув от сильного третьего подземного толчка, маяк скинул потерявшего равновесие лорда Годфри, как необъезженный скакун со своей спины, вниз.

Глава 17. Темные Советники

Темные перчатки Первого Советника, лежавшие на столе, отчего-то напоминали Четвертому Советнику сброшенную змеиную кожу. Сбросившая кожу змея беззащитна до тех пор, пока новые чешуйки на ее изворотливом теле не огрубеют. Неужели Первый Советник не понимал этого?