Джеймс Баркли - Дневная тень

Стилиан не в состоянии выдерживать марш.

Стилиан старается убедиться в том, что сделка, которую он заключил с Тессеей, не будет нарушена.

Стилиан выдвигает новые требования.

Стилиан.

Тессея уселся на плоский камень и посмотрел на юг. Закатное солнце заливало город бледно-красным сиянием, раскрасив в алые сердитые тона облака и посылая к земле тонкие сверкающие лучи. Откуда-то справа ветер донес приглушенный звук молотка. Внизу и чуть левее открылась дверь в один из бараков, и несколько пленных с поникшими головами вышли на вечернюю прогулку.

Прислушиваясь к шепоту ветра, Тессея уловил доносившиеся со всех сторон голоса. Люди разговаривали, спорили, отдавали приказы… Через три дня укрепления, которые уже защищают восточную и западную дороги, окружат весь город. Тогда можно будет заняться обороной ущелья.

В результате висминской оккупации маленький городок растекся, точно масло по воде. В неглубокой впадине, где расположились основные здания Андерстоуна, каждый дюйм пологого южного склона занимали серые палатки. Над ними гордо развевались флаги разных племен и сотен мелких аристократических семейств.

Сам Тессея решил остановиться на постоялом дворе вместе со своими советниками, включая Арноана, за которым считал необходимым внимательно приглядывать. В Андерстоуне почти не было представителей его собственной семьи. Сыновья сражались с Сенедаем на севере, братья давно погибли от рук магов Зитеска.

Тессея нахмурился и встал, поправив мундир.

Стилиан.

Тессея быстрым шагом подошел к западной границе города.

— Мне нужен разведчик, — заявил он капитану стражи.

— Слушаюсь, милорд. — Капитан, лицо которого украшала роскошная каштановая борода, выкрикнул имя, и его громкий голос звонким эхом отразился от близлежащих домов. Из отряда, занимавшегося рытьем траншеи за пределами укреплений, примчался человек. — Кессарин, милорд.

Тессея повернулся к висминцу атлетического сложения, одетому в бледно-коричневые рейтузы, рубашку и легкие сапоги. На поясе у него висел боевой топор. Совсем мальчик, явно из какой-то деревни, принадлежащей мелкому аристократическому семейству.

— Бегать умеешь? — спросил Тессея.

— Конечно, милорд. — Кессарин с энтузиазмом кивнул, желание выслужиться пересилило страх перед Тессеей.

— В таком случае отправляйся в ущелье. Возьми с собой потайной фонарь, но старайся не пользоваться им без необходимости. Мне нужно, чтобы ты нашел идиотов, которых я отправил туда сегодня днем. Ни с кем не вступай ни в какие контакты. Как только вернешься, доложишь лично мне.

— Слушаюсь, милорд.

— Иди.

Тессея бросил взгляд в сторону черной пасти ущелья, погрузившегося в глубокие тени. Ему совсем не хотелось связываться со Стилианом и его отрядом убийц, но на рассвете придется что-то предпринять. Кессарин должен вернуться довольно скоро; мысль о том, что он не выполнит задание, пугала Тессею гораздо больше, чем следовало.

Стилиан, окруженный стражей, расслабился и придал мане форму, необходимую для выхода на сеанс связи; этот сеанс либо принесет ему невероятное наслаждение, либо станет проклятием всей оставшейся жизни. Мана, словно узкая, переплетенная веревка темно-синего цвета, раскручиваясь спиралью, промчалась сквозь Блэксонские горы в поисках одного-единственного сознания в Зитеске, неожиданно набравшего силу, однако не имеющего ни единого шанса противостоять зову Стилиана.

Связь с Зитеском была установлена мгновенно. На губах Стилиана появилась довольная улыбка, когда заклинание промчалось мимо спящих сознаний сотен магов, находившихся за стенами университета. Они проявились, словно рябь на поверхности спокойного озера, карта, которую может прочитать тот, кто обладает необходимыми знаниями, умением и осторожностью.

Стилиан искал активное сознание, что напоминало струи дождя, падающего на землю. Ему был нужен человек, неожиданно получивший власть и ухватившийся за представившуюся возможность обеими руками. Негодяю повезло — он сумел удачно сотворить заклинание в отсутствие истинного лорда Горы.

Стилиан восхищался храбростью этого человека, но ненавидел его за собственное унижение. Кроме того, бывший лорд Горы гневался на тех, кто находился прежде в его непосредственном окружении. Вернув себе законное положение, он потребует с них ответа.

Заклинание стрелой пронзило сон мага. Слабые попытки оказать сопротивление тут же были пресечены.

— Приношу извинения за то, что побеспокоил тебя в столь поздний час, милорд, — язвительно прозвучал голос Стилиана в сознании его собеседника.

— С-Стилиан? — выдохнул потрясенный маг.

— Да, Дистран, это Стилиан. Причем я нахожусь достаточно близко, чтобы разбить вдребезги твой жалкий щит. Следовало бы серьезнее относиться к вопросам собственной безопасности. — Стилиану еще ни разу не приходилось выходить на связь с другим магом против его воли.

— Где ты? — Дистран окончательно проснулся.

Стилиан чувствовал его страх и представил себе, как он пытается сесть и оглядеться по сторонам, хотя заклинание связи не пускало, заставляя лежать неподвижно.

— Необходимости накладывать защитное заклинание на двери нет, — насмешливо проговорил Стилиан. — Пока.

— Чего ты хочешь? — спросил новый лорд Горы.

— Кроме очевидных вещей? Прошу небольшой помощи, чтобы наша неминуемая встреча прошла бескровно.

— Ты возвращаешься?

— Зитеск мой дом, — сердито ответил Стилиан, испытав приятное удовлетворение: Дистран и его компания не подумали о возможных последствиях узурпации власти.

Наступило короткое молчание. Стилиан чувствовал, как в смущенном сознании Дистран одна мысль быстро сменяет другую.

— Чего ты хочешь? — снова спросил он.

— Воинов, — ответил Стилиан. — Много. Они должны немедленно выйти из Зитеска и направиться на юг в сторону Андерстоуна. Я встречу их по дороге.

— Ты имеешь в виду Протекторов? — недоверчиво спросил Дистран.

— Естественно. Призвать армию Протекторов — право лорда Горы.

— Ты больше не лорд Горы, — язвительно заявил Дистран. — Твое место занято.

Стилиан фыркнул. Надо признать, что у Дистран по крайней мере есть характер, хотя бедолага совершенно не понимает, что натворил. Вслед за успешным применением заклинания «Соединение измерений» его сделали — и совершенно справедливо — мастером. Однако захват Дистраном всей власти никого не устроит, кроме его советников, а те используют Дистрана в качестве ширмы, чтобы иметь возможность оценивать мнения и настроения, царящие в университете. Позор, что он этого не видит. Впрочем, поделом ему.