Людмила Горбенко - Вооружен и очень удачлив

— Обоюдная подготовка к войне в самом разгаре, — констатировал я. — Не пойму только, что делают противники. Ползают? Окапываются?

— Собирают капусту, — доложил куратор.

— Саблями? — поразился я.

— Резаками, — похлопала меня по плечу Вторая. — Ты что, Пятый, перегрелся? Какая война? Соседи вовсе не думают нападать на город, они мирно трудятся.

— С кем же тогда будет воевать Наместник? — забеспокоился я. — Ведь он не отступит — сами видите!

Куратор в наушнике неразборчиво каркнул, что, как я понял, приравнивалось к равнодушному пожатию плечами.

— Кто первый подвернется, с тем и повоюет, — ответила за него Вторая. — Это уже не наша с тобой забота. Пусть администраторы просчитывают.

Я уже собирался ехидно заметить, что администраторы чаще просчитываются, чем просчитывают — обещанного дождя все нет, и русло реки по-прежнему сухое, — как на меня сверху упали первые крупные капли. Запоздалое (на несколько суток) природное явление словно вознамерилось искупить свою непунктуальность утроенной энергией и излилось на наши бедные головы мощным потоком.

Видимость моментально упала до нуля. Сколько живу, под такой жуткий ливень еще не попадал! А вот автоматика капсулы, похоже, вообще не посчитала дождь за осадки. Во всяком случае, дворники включились только тогда, когда мы чуть не врезались в каменную горгулью, установленную на крыше Черной Башни.

Я резко затормозил, потрогал свеженькую шишку на лбу — если шрамы украшают мужчину, то о шишках этого не скажешь — и открыл люк. За то время, что мы были в пещере, техники закончили работу. Теперь по всему периметру верхнего ограждения Башни были расставлены черные зеркала-отражатели.

Порывшись под ними, я вытащил гладкий красный цилиндр. Карманный локатор был чисто вымыт дождем и насквозь промочен — спасибо тупоголовым техникам, которые не догадались упаковать прибор.

Чтобы успокоиться, я сделал несколько глубоких вдохов с выдохами и огляделся вокруг.

Вид города в рассеянной водяной дымке мне понравился. В нем появилась недостающая прежде торжественность и намек на страшные тайны, скрытые за неприступными стенами. Если бы я знал тогда, что это за тайны, то катапультировался бы на ходу. Но я был наивен, полон честолюбивых планов и чувства ответственности перед Организацией.

Итак — оставив капсулу на крыше, мы задраили люки и, еще раз сверившись с куратором, нырнули в темноту.

Восточный квартал, дом Чайхана. Утро

Подготовка к свадьбе настолько важное и хлопотное дело, что требует от участников полной самоотдачи. Зачастую организаторы в процессе вообще забывают, из-за чего, собственно, весь сыр-бор, и рычат на путающихся под ногами жениха с невестой.

— Лейла! Опять ты! — Увесистый шлепок по мягкому месту обозначил желание матери спровадить дочь из комнаты как можно скорей.

— Но мама! — возмутилась Лейла, потирая бедро. — Я тоже хочу посмотреть! Все-таки это мое приданое!

— Вот выйдешь замуж, тогда и насмотришься! Куда прете сундук? Он должен стоять здесь. Да простит меня Лакшми, я сейчас убью этих негодников! А ну, брысь! Коралл! Кому сказала!

— В цветочной лавке отказались продать отдельно лепестки. — Флегматичный голос старшего сына Чайхана раздался за спиной сестры так неожиданно, что она вздрогнула.

— Так купите целые цветы! — рявкнула мать семейства.

— Но ведь мы должны обсыпать их лепестками? — уточнил сын.

— Купи цветы и обдери с них лепестки!

— А если жених не появится еще неделю? Они завянут! И куда их в этом случае?

— Положите на мою могилу! — мрачно предложила мать, оттаскивая в сторонку рулон парчи, перегородивший вход в комнату.

— Зачем вы так, мама? — ласково возмутилась Лейла, успокаивающе поглаживая мать по плечу. — Хендрик уже едет. Не надо говорить таких страшных вещей.

— Опять ты! — изумилась мать, отмахиваясь кухонным полотенцем. — Чем стаптывать о мостовую новые башмаки, лучше пойди в свою комнату, сделай прическу!

— Но мама! Там скучно!

— Говорю, пойди! Невесте не пристало болтаться под ногами у старших, с этим отлично справляются твои братья, чтоб их шайтан забрал!

— Что я буду делать в своей комнате? — проорала Лейла на ухо матери.

— Книжку почитай! — гаркнула в ответ супруга Чайхана и повернулась к бабушке. — Мама, вы нашли для Лейлы какую-нибудь полезную книжку для девиц? Я же вас просила! Нет? Не нашли? Езус-Мария, никому ничего нельзя поручить! А сами что под мышкой держите? Народный эпос? Дайте сюда! А я вам говорю, дайте! Вот, — мать сунула в руки дочери потрепанный томик в зеленой обложке, — сиди, ешь орехи и читай. И умоляю — чтобы в ближайшие три часа тебя не было ни видно, ни слышно!

Обиженная девушка закусила губу и скрылась в глубине дома. Набросав на кровать все подушки, что нашлись в комнате, она зачерпнула полную горсть орехов из маленькой инкрустированной изумрудами вазы и открыла книгу.

«Камасутра».

— Ну и название, — с досадой скривилась красавица, тоскливо пролистывая толстенный том. — Хорошо хоть картинки есть.

Устроившись удобнее, Лейла приступила к чтению…

Голоса родных доносились снизу приглушенно, как сквозь вату. Судя по металлу, все чаще звучавшему в голосе матери, хлопоты были в самом разгаре.

— Тебя кто послал, такого бестолкового? Осторожней, осторожней, не порви! Да простит меня Аллах, впервые вижу настолько безрукого посыльного! Это же свадебный убор невесты! Одних жемчужин на юбку пошло не меньше трех фунтов! А вышивка золотом? Аккуратно, не зацепи ногтями!

Прибывший курьер попытался оставить свою ношу и убраться восвояси, но хозяйка остановила его грозным окриком:

— Куда? Кто, по-твоему, должен это тащить? Неси наверх, в комнату Лейлы!

Перекинув через плечо парадное одеяние невесты, в котором веса была не меньше, чем в дорожной сумке, набитой камнями, курьер, пыхтя, двинулся вверх по лестнице.

Сидящая в своей комнате Лейла была полностью поглощена книгой. Она сама не заметила, как опустошила вазочку орехов и выпила кувшин воды.

Когда над ней вдруг выросла фигура молодого человека, девушка вздрогнула, но потом догадалась: это же он! Он! Все точно так, как и обещал дядюшка Оскар: Хендрик появился у ее постели внезапно, без предупреждения!

Так, надо быстро взять себя в руки. Не к лицу просватанной невесте, без пяти минут жене молодого графа и племянника известного дипломата визжать при первой встрече с любимым.

— Это ты? — томно спросила девушка, приподнимаясь на подушках.