Владимир Мясоедов - И имя мне – легион

— Предатель, — цедил сквозь зубы полковник, не переходя, однако к активным действиям. Несмотря на то, что на бывшем военном тоже красовалось какое-то подобие брони, было оно, откровенно говоря, слабоватым на фоне обмундирования сталкеров и видимо кустарным. Даже тот факт, что за спиной военного стояло чуть больше десятка вооруженных душ, привычно бормочущих что-то себе под нос и готовых к бою, видимо не давал ему преимущества, необходимого для уверенности в безоговорочной победе. А ведь среди его подчиненных была Анна Павловна, чья черная паутина увеличилась до просто гигантских размеров и трепетала как щупальца хищного спрута, Петр, уцелел, паршивец и Ахмед, держащий в руках аж светящийся от переполнявшей его силы синий сгусток, способный, судя по всему, на ходу заморозить любого противника. — Предал присягу, снюхался с этими крысами, передал им новейшие разработки…

— Нишкни, папаша, — посоветовал ему уголовник, бывший главой сталкеров. — Тут еще большой вопрос чьего труда в этих хреновинах больше и кто кого предал. Элла после встречи с головастиком, считай, дни и ночи не спала… гы…и ничем другим не занималась. А если здесь есть Иуда, так это ты, всех, кто на речи борзописца не зациклился по клеткам распихал и радуешься с подельниками, волк позорный.

— Не смей называть меня головастиком, урка, у меня имя есть! — выказал недовольство рунолог.

— Заткни пасть, умник, я те не общество защиты прав потребителей, в рыло дам. А вы че приперлись, не видите, тут серьезные дяди после стрелки власть перетирают?

Последнее адресовалось, без сомнения, нам, а замершие вокруг в стазисе тела, среди которых был и один одоспешенный сталкер, были лучшим доказательством того, что оба спорщика говорят правду. Бой был жестокий. Хм… теперь мне стал понятен источник информирования сталкеров. С агентом влияния в виде рунолога они действительно могли первыми узнавать все планы триумвирата. Если уж программист сумел сочинить чары, которые передают изображение из внешенго мира в пространство амулета, то уж сочинить жучок для подслушивания ему вообще раз плюнуть.

— Да вот мы и пришли поинтересоваться, что это за власть такая, что своей политикой выбрала геноцид, — улыбнулся я. — Кстати, если этот узкоглазый любитель мороженного вам еще ничего не рассказал, то спешу обрадовать половина вашего воинства, включая Листа, теперь снова выполняет роль батареек.

— Журналюгой больше, журналюгой меньше, — пожал плечами уголовник. О как. Похоже о способностях паранорма он был невысокого мнения. Показатель собственной крутизны? Плохая информированность? Обычная тупость?

— Кстати, господа триумвират, — обратился я к полковнику и его прихлебателям, — а с чего вдруг вы начали устранять неугодных и промывать мозги, а? Неужели нашли какую лазеечку из этой побрякушки в более комфортные места? Или, может быть, просто захотелось покоя и уединенности, вот и решили уменьшить количество гражданских?

— Да гнида, — поддержал меня Василий Иванович, с ненавистью глядящий на душу, по-прежнему облаченную в форму полковника. — Как сейчас такие уроды, что присягали защищать людей, оправдывают свои преступления? Или, может быть, вам легче мундир перекрасить так, чтобы пятен на нем видно не было?

— Думаю, что моя смерть аннулировала присягу, — презрительно хмыкнул военный. — А если считаешь иначе, можешь жаловаться на меня куда хочешь. Эй, Шило, предлагаю сделку. Загасишь предателя и этих партизан, возьму к себе на службу, те кто не бояться запачкать руки, мне нужны.

— Не гони пургу, начальник, — едва не рассмеялся от столь «щедрого» предложения уголовник, — без цацок и фокусов головастика ты пошинкуешь нас в момент, у меня есть лучшее предложение. Эй, братаны, давай замочим этих козлов, а уж потом между собой перетрем, что и как дальше будет, обещаю, все будет по чесноку, идет?

— Нам надо посоветоваться, — ответил я. — Василь Иваныч?

— Я мертвый, но я не пьяный, в спину ударят и скажут, что так и было, — категорически отверг предложения о союзе старик, недобро посматривая на сталкеров.

— Вера? Макс?

— Аналогично, — откликнулась девушка, и телекинетик поддержал ее кивком.

— Эй, Шило, мы согласны, — крикнул я. — Но чтобы не было недопониманий, ты заходи справа, а мы слева. Встретимся как раз когда остальные претенденты на власть в этом амулете кончаться.

— Идет, — хмыкнул уголовник. — эй, головастик, начинай свою шарманку.

Рунолог скрипнул зубами, но окружавшие его письмена покинули свои орбиты и рванулись вперед как маленькие торпеды, а сам программист спешно стал рисовать прямо в тумане, заменяющим воздух, новую порцию чар.

Темная паутина энерговампирши взметнулась вверх и перехватила почти все эти смертоносные гостинцы, оставшиеся же разбились об силуэты защитников беседки. Ахмед послал свой светящийся синий шар в Максима, решив продолжить дуэль с телекинетиком.

Уголовники неспешным шагом приближались к выставившим вперед оружие душам.

— Отходим, — скомандовал полковник. Отряд триумвиратвоцев согласно отступил внутрь беседки, перекрыв вход.

— Ну, че встали? На штурм! — скомандовал Шило, сам, однако, не спеша подавать пример и ломиться своим закованным в броню телом на стену клинков.

— После вас, — уверила его Вера. — У нас сам видишь, доспехов дефицит.

— Че ты сказала, лярва?! Быстро вперед, на амбразуру!

— Быстро только кошки родятся. Ты тут хоть одну кошку видишь? Вот и я нет, — отбрила претензию девушка.

— Вы че, совсем? — опешил уголвоник. — Подписались же на то, что вместе их мочить будем.

— Вместе, это когда мы и еще кто-то, — ответил ему я. — Но что-то твои орлы вперед не лезут, крылья берегут.

Шило оглядел нас, уверился в том, что ради его светлого будущего никто и пальцем не шевельнет, после чего буркнул своим что-то совсем уж маловразумительное и потопал прочь от беседки, остановившись только затем, чтобы захватить с собой вырубленного сталкера. За ним потянулись и остальные из его банды, включая программиста.

— Что дальше? — спросила меня Вера.

— Тактическое отступление, — пожал плечами я. — Сил, чтобы штурмовать хотя бы два входа в беседку, у нас явно мало.

И началась позиционная война. Каждая из группировок сидела в своем логове, периодически делая вылазки, чтобы проверить состояние конкурентов и попытаться застать их врасплох. И вот тут то у остатков триумвирата появилось серьезное преимущество. Источник энергии остался в беседке, а остальные могли рассчитывать лишь на запасы и трофеи от регулярных, но по большей части бесплодных стычек с конкурентами. Если бы тем, кто засел в беседке хватило бы терпения сидеть и не дергаться, они бы наверняка победили… Пусть и не скоро. Но они, как видно, этой добродетелью не отличались. Хотя, возможно, их просто очень нервировали наши партизанские налеты, во время которых мы каждый раз заходили с нового направления и пытались вырвать при помощи телекинеза Максима кого-нибудь из рядов защитников резервуара. Банда уголвоника, впрочем, действовала похожим образом.