Анна Дашевская - Принцы только такое всегда говорят... (СИ)

   Майор Йенсен только развел руками.

   - Знаешь, Конрад, глядя на этого ферта, никто бы не подумал, что он может заметить что-то, кроме собственного галстука. - Тут лицо его озарилось вдохновением. - А может, он шпион? Ну, такой, глубоко законспирированный.

   - Чей шпион, темных магов? - фыркнул Мазовски.

   - Не-ет, с темными магами он связался так, ради денег. А по жизни он шпион, вот точно тебе говорю. Давай поспорим!

   - И как проверять будем?

   Спорить Мазовски любил, это было известно всей Христиании. Но также хорошо было известно, что споры он всегда выигрывал.

   - А давай для начала в его досье покопаемся! - майор Йенсен был не менее азартен. Что поделать - север, длинные холодные ночи, надо же чем-то согреваться: кто-то пьет, кто-то бегает на длинные дистанции, а кто-то держит пари.

   Невозмутимая секретарша принесла из архива досье. Толстая картонная папка, четко пропечатанные буквы на обложке, потрепанные завязки... Гранд-полковник поднял на секретаря удивленные глаза:

   - А что, в электронном виде этого досье нет?

   - Никак нет, господин гранд-полковник. Пока не переведено.

   - Какого Темного?... - прорычал Мазовски.

   - Согласно вашему распоряжению от четырнадцатого февраля две тысячи сто семьдесят пятого года, досье шестой и более степени важности переводятся в электронную форму в последнюю очередь.

   - Тьфу! Давайте сюда этот хлам, сделайте нам чаю и идите домой. Чего сидите тут ночью?

   - Да, господин гранд-полковник, - секретарша вышла, однако через мгновение, Мазовски и папку развязать не успел, вернулась с подносом. - Ваш чай, господин гранд-полковник, черный с бергамотом. Ваш зеленый чай, господин майор. Сахар... Молоко... Бутерброды...

   С каждым ее словом на белоснежную салфетку, расстеленную на журнальном столике, с подноса перепархивали чайники, тарелочки с бутербродами, вазочка с вареньем, горячее, исходящее паром молоко в молочнике... Майор не выдержал первым, и. не дожидаясь, пока дама выйдет, вцепился зубами в ближайший бутерброд.

   - Уммм!... С лососем и свежим огурцом! - простонал он, дожевывая огромный кусок. - Конрад, давай меняться! Я тебе свой новый экипаж отдам!

   - Его ты мне и так отдашь, - сытый гранд-полковник вытер руки крахмальной салфеткой и положил перед собой картонную папку. - Ты мне его проиграешь.

   Майор Йенсен и гранд-полковник Мазовски склонились над досье игрока, мота и маменькиного сынка, и даже не заметили, как секретарша бесшумно составила на поднос тарелки и чайники и вышла из кабинета.

   Через некоторое время, когда высокие напольные часы в футляре темного дерева уже пробили час ночи, майор перевернул последнюю из вложенных в папку страниц и откинулся на спинку кресла.

   - Ну, что скажешь? - промурлыкал он чрезвычайно довольным голосом.

   - Скажу, что выигранный тобой "Зауэр" с вертикальными стволами сегодня доставят тебе на квартиру, - сухо ответил Мазовски. - Ты был прав, как это ни странно.

   - Парс, я полагаю.

   - Безусловно, Парс. Генерал Магнус Блодуэн возглавлял наш военный консулат в Эсфахане со сто шестьдесят восьмого по сто семьдесят седьмой год. То есть, когда они туда приехали, Антуану было пятнадцать.

   - Он учился дома, и, закончив обучение, поступил в тамошний университет. Генеральское жалованье не изменялось, а сынок году эдак в сто семьдесят третьем начал вести весьма свободный образ жизни, одна его коллекция экипажей чего стоит! - подхватил майор Йенсен. - И, если его там, в университете, не завербовали, я бороду отращу!

   Гранд-полковник представил себе сухопарого длинного майора с пышной рыжей бородой и содрогнулся.

   - Ладно, Антуан парсийский шпион, - поспешил сказать он. - Но нам это ничего не дает. Мы по-прежнему не знаем, кто делал этот перстень, как наш мальчик с ним связывался. Мы не знаем даже, как, тьма его побери, он протащил темную магию во дворец? Там же наверчено столько охранных заклинаний, что злоумышленника должно просто на месте испепелить!

   - Давай смотреть досье заново. Где-то же должен он был познакомиться с темными, и, рассуждая логически, это было не так давно...

   Дитер Верхаузен, королевский маг Дании и Норсхольма, вместе со своим младшим коллегой, дворцовым магом мэтром Лодброком, тоже изучал Антуана Блодуэна. Вернее, не самого Антуана, а запись его ауры, снятую во дворце.

   - Черные пятна видны отчетливо, - Лодброк ткнул пальцем в голопроекцию ауры. - То есть, у нас есть доказательства, что он не только проник в королевский дворец, имея при себе темный артефакт, но и подвергался неоднократно воздействию ментальной магии со стороны темного мага.

   - И что нам это дает? - Верхаузен, сидевший верхом на стуле, поднялся, прошел по своему кабинету сквозь голопроекцию, достал из сейфа графин с темно-золотой жидкостью и налил себе в стакан. - Будешь?

   До мэтра Лодброка донесся аромат выдержанной аква виты.

   - Буду, - мрачно сказал тот. - Ничего нам это не дает, ты прав. Похоже, что и артефакт ничего не дает... Мы прекрасно знаем, кто обрабатывал камень, и поставлены туда были чистейшей воды светлые заклинания.

   - Ну, мы пока не знаем, кто делал оправу. И личностную привязку тоже. Собственно, это и есть то, что мы хотим узнать.

   - Ну, уж нет, не только! - мэтр Лодброк прищурился и сделал свободной рукой такой жест, будто сжимал чью-то шею. - Я еще очень хотел бы знать, как смогли пронести темный артефакт в здание, всю охранную сигнализацию которого я сам лично проверил за час до бала. И почему эта... сигнализация даже не квакнула!

   - Слушай ... - Верхаузен в порыве вдохновения даже отставил стакан. - Погоди-погоди... Было такое исследование лет пять назад, по свойствам наложенных заклинаний...

   - И что?

   - То, что там доказывалось, что, если без потерь расколоть опал, на который уже повешено заклинание, то потом, при соединении частей, формула будет работать. Там еще были какие-то условия...

   - Погоди-ка, - Лодброк вскочил, - ты считаешь, что его пронесли по частям? Отдельно оправу, отдельно пару кусков камня, потом треклятый Антуан сложил все вместе, и нате вам, темный артефакт! А чья это была работа?

   - Если б я помнил... - покачал головой Верхаузен. - Но это все-таки уже похоже на след. Давай искать!

   И он включил компьютер.

   Глава 28.

   Антуан Блодуэн, чрезвычайно довольный, вернулся в дом своей матушки. По докладам наблюдателей, в одной из комнат, предположительно, кабинете, допоздна горел свет. Но, в конце концов, погасли и эти окна, дом вдовствующей генеральши погрузился в сон.