Маргарита Епатко - Сын ведьмы

– Не вопрос, – парень присел рядом и застучал клавишами. – Только странные они какие-то. Вот смотри, даже вакансии свои внутри держат. Я проверял от скуки. Они их нигде не публикуют. И как отдел кадров работает?

– А есть личные дела сотрудников?

– Щас глянем. Ну, слава Инету, есть. Правда, только на мелкую сошку. Вот курьеры, охрана. Ничего себе! Ты глянь. Где они их насобирали? Здесь же через одного – если не наркоман, то алкоголик. Это что, добрые самаритяне специально для таких рабочие места организовали?

– Вот это уже что-то, – протянул службист. – Ну-ка, пролистни обратно на вакансии. Точно. Им нужен компьютерщик. Сынок, вы ведь с мамой лет пятнадцать как за границу уехали, да? В то время мы с ним по работе не пересекались, – размышлял он вслух, вспоминая угловатое лицо бывшего сослуживца. – Да и начальник мой, светлая ему память, сделал все, чтобы мой роман с твоей мамой не попал в служебное досье. И фамилия у тебя другая.

– Па, ты что задумал?

– И потом: у тебя в подростковом возрасте тоже были проблемы с алкоголем. Помнишь, в Лондоне, когда я в командировке был, вместе с мамой из трущоб тебя вытаскивал?

– Это было больше десяти лет назад! Я не алкоголик. И проблему эту решил кардинально. Зашился.

– Помню. Образумился. Карьеру стал делать. Но ведь человек всегда может сорваться, – службист вытащил из кармана складной перочинный ножик. – Ампулу сам достанешь, или помочь?

– Ты псих, помешанный на своей работе, – отодвинулся от него парень. – Нет, мама была абсолютно права! Ты самый настоящий псих! И знаешь, что самое отвратительное?

– Что? – Игорь внимательно смотрел на разбушевавшегося сына.

– Самое отвратительное то, что это безумие передается по наследству. Давай свой ножик, – парень стал закатывать рукав рубашки. – А теперь ответь: почему ты уверен, что они меня возьмут на работу? И, кстати, где мы найдем водку? От вина меня сразу тошнит.

– Ни о первом, ни о втором можешь не беспокоиться. Нам главное – придумать тебе качественную легенду. – Службист пролистнул список сотрудников. И еще раз убедился в своей правоте, находя знакомую фамилию. – Может, тебе обезболивающего дать? – покосился он на сына.

– Ага, – усмехнулся тот, – алкоголики каждый раз пьют обезболивающее перед тем, как распахать себе руку ножом. Когда душа горит, боли не ощущаешь, поверь мне. – Он полоснул ножом по руке и стал выковыривать ампулу. Потом перевязал рану носовым платком.

– Знаешь, я был неправ, – улыбнулся службист. – Ты не мамина, а моя точная копия.

– Ты хоть уверен, что девочка у них? – поинтересовался Алексей, морщась и туже затягивая узел на платке.

– На 99,99%, – ответил службист.

Глава 9

Егор ехал на поезде, обдумывая дальнейший план действий. Тем более, времени на раздумья было предостаточно. Целых пять дней. И как он умудрился прошлый раз столько проспать? Ах да, мама подсыпала ему травки.

Егор улыбнулся. Хоть он и провел у бабушки в обучении всего полтора месяца вместо обещанных двух, но прекрасно помнил сборник о травах. Эту книгу бабушка заставила выучить одной из первых. До составления сборов не дошло. Но теперь, зная о свойствах отдельных растений, он мог примерно представить, что именно было в том замечательном чае, который так ему сначала понравился. Егор удобно улегся на нижней полке. Ему не составило труда освободить себе целое купе. Может быть, бабушка и не одобрила бы его поведение, но Егор подумал, что глупо не пользоваться предоставленными возможностями. Ведь он ничего особенного не нарушал, внимание не привлекал. Он поступил так, как обычный человек, о чем и просила его бабка. То есть дал небольшую взятку проводнице. Ну разве что поулыбался ей немного. Егор вспомнил выражение лица проводницы, и ему стало стыдно. Но поезд так монотонно постукивал колесами. Вагон так равномерно покачивался. Егора охватила такая лень и дрема, что он, забыв о составлении планов, просто заснул.

Егор шел по большому и пустому дому. В нем не было мебели. Шаги его отдавались гулким эхом, отталкиваясь от голых стен и высоких потолков. Но главными в этом доме были коридоры. В какую бы комнату Егор ни заглянул, из каждой змеями ветвились по три-четыре прохода.

– Что я здесь делаю? – тоскливо подумал он и услышал какой-то шум. Егор двинулся в ту сторону. Это был шум человеческих голосов. Толпа скандировала его имя. Коридор, по которому он двигался, внезапно расширился. Егор оказался в большом зале. Он знал, что здесь полно людей. Вот только тусклого света свечей в тяжелых подсвечниках, развешанных по углам, явно не хватало, чтобы рассмотреть их лица. При его появлении толпа замолчала и всколыхнулась. Кто-то прокладывал через нее дорогу. Люди, стоящие рядом с ним, расступились. Из толпы вышла Алена. Она была такой красивой, что у Егора перехватило дыхание. Вечернее черное платье облегало стройную фигуру, не столько скрывая, сколько подчеркивая ее достоинства. В глубоком декольте на молочно-белой коже покоился громадный красный камень, поддерживаемый мощной золотой цепью. Слишком мощной для хрупкой шеи Алены. Она улыбнулась и высунула правую руку из-за спины. В руке холодным металлическим блеском сверкнул кинжал.

– Убей его, – ласково произнесла она, протягивая ему кинжал.

– Убей! Убей! Убей! – начала скандировать толпа.

Она ревела так, что стены в зале завибрировали в такт диким воплям.

– Егорушка, – прошептал кто-то сзади.

Егор обернулся, и крики толпы отнесло куда-то вдаль.

В одном из коридоров за его спиной стояла мама.

– Ты ведь помнишь, книга на обычном месте, – сказала она. – Ты справишься. Я знаю, ты сильнее его. Потому что ты мой сын.

– Мамочка, подожди, я ведь так и не поговорил с тобой. – Егор сделал шаг ей навстречу, но Полины уже не было видно. Только какой-то белесый туман стелился в этом месте.

– Убей! Убей! Убей! – с новой силой зазвучали дикие вопли толпы. Егор посмотрел на Алену. Она продолжала протягивать ему кинжал.

– В нашем роду отцеубийц не было, – произнес Егор почему-то голосом бабушки и проснулся.

Поезд продолжал мерно покачиваться.

– Не разбудила? – В купе всунулась полноватая веснушчатая проводница. – Я тут чайку приготовила. Вечереет, а ты с утра из купе не высовывался. Могу на ужин что-нибудь сообразить?

Егор поднялся и пригладил взъерошенные волосы.

– От чая не откажусь. Ужинать не буду. Не хочется. Потом в вагон-ресторан схожу. – Он улыбнулся, стараясь смягчить отказ.

– Ну, тогда я пошла, – проводница разочарованно шмыгнула веснушчатым носом. – Но если надо чего, обращайся, – и она вышла из купе.

Егор потянулся. Теперь он знал, с чего начинать. С поисков маминой книги. Значит, первым делом надо будет наведаться в квартиру. Он отхлебнул чай и поморщился. Напиток оказался приторно-сладким. Проводница постаралась на славу. Он вдруг понял, что и правда очень проголодался.