Карина Демина - Ведьмаки и колдовки

…он ведь князем станет, ежели вдруг с Лихо неладно будет…

…и верно, примерил уже и венец княжеский, и титул…

…нехорошо так о родном брате думать…

Катаржина и Августа заговорили о приемах и приданом, без которого хорошую партию не составить. Бержане по святым местам отправиться охота, а после в монастырь, но не в обыкновенный, куда берут всяких девиц. Она, Бержана, не может в одних стенах с бывшими воровками да распутницами пребывать, хоть бы оные воровки и распутницы раскаялись, ей надобно всенепременно в Лебяжью обитель, куда принимают исключительно девиц достойного рода.

…и не задаром.

…двести тысяч злотней взнос.

Дорогое ныне просветление, да и добро получается недешево, но хуже всего, что семейство, с Лихославовым возвращением смирившееся, принялось перебирать невест состоятельных, чьего приданого хватило бы дела поправить…

— Кровь, она, конечно, не водица, — мягко произнес Аврелий Яковлевич. — Да только и не хомут на шею… небось ты-то про проклятие и словом не обмолвился.

— Бес…

— Бес твой хвостатый сам все вызнает, когда надо и без мыла в жопу влезет. — Странно, но прозвучало это едва ли не похвалой. — А остальным что не сказал?

— Зачем? Волноваться станут зазря, а оно не мешает…

— От дурень! — восхитился Аврелий Яковлевич и ложечкой серебряной к Лихославову лбу приложился. — Волноваться станут… разве что о том, что женить тебя надобно срочно… но смолчал, от и ладно… и про другое смолчал?

Конечно.

Проклятие — это… бывает с каждым, даже в мирном Познаньске можно ненароком получить. Волкодлачья же кровь — дело иное.

— Смолчал и дальше молчи, что про одно, что про другое. С твоею семейкой, крестничек, чем меньше они знают, тем спокойней ты жить будешь. Это тебе на будущее, чтоб не вздумал языком трепать, а то ж…

— А есть ли это будущее?

— Экий ты, крестничек, меланхолически настроенный… угомонись уже. Что ты о волкодлаках знаешь?

— Твари.

— Все мы твари божии, Великой Троицей сотворенные, — произнес ведьмак и в глаза глянул. — Давай вспоминай…

— Волкодлаки… Большую часть времени — обыкновенные люди, от иных отличаются разве что особой волохатостью. — Лихо потер щеку. — Но на полную луну оборачиваются… ну волкодлаками и оборачиваются! Тварь получается косматая, не человек и не волк. Злобная. Лютая. Рвет все, что видит… кого видит… особо до людей охоча… жрет печень и сердце, остальным брезгует, ну или разве что голоден сильно…

Аврелий Яковлевич слушал и кивал.

— Убивать такого сподручней в человеческом обличье, потому как волкодлачья шкура очень прочна, но человеком он зачастую не помнит, что творил, ставши зверем.

— А оборотни от волкодлаков чем отличаются?

— Оборотни могут превращаться по своему желанию и памяти не теряют. В большинстве своем они и в зверином обличье людьми остаются. А вот Хельмовы перевертыши — те, напротив, звери, способные человеческий облик принимать. Ну что, сдал я экзамен?

— Теорию ты знаешь, — согласился Аврелий Яковлевич. — А вот думать так неспособен. Безголовость — это у вас с братцем семейное.

— Издеваетесь?

— Факт констатирую. Итак, есть оборотни, есть волкодлаки, есть перевертыши… ты не оборотень, поскольку эту кровь только унаследовать можно. Ты не перевертыш, ибо способен мыслить и говорить. Но ты и не волкодлак.

— Как?

— Обыкновенно. На руки глянь.

Руки были не совсем чтобы человеческими…

— А полнолуние не скоро, — спокойно произнес Аврелий Яковлевич. — Ко всему истинный волкодлак в половинчатой ипостаси не ходит… он сразу оборачивается.

— И кто я?

— Вотанов волк…

Звякнула ложечка о край чашки. И чашка в руке треснула, сама собою, впилась фарфоровыми зубами в ладонь.

— Это была хорошая новость.

— А плохая? — поинтересовался Лихо, рукавом затирая мокрое пятно на брюках.

— Плохая… волкодлачья кровь и вправду бы ушла со временем. А вот эта… тут сложней… вотановы волки… только от тебя одного зависит, сумеешь ли ты на краю устоять. Слышишь зов?

— Слышу.

— Пока ты не управился с этой частью своей натуры, берегись… она попытается свое взять.

— Хозяйка.

— И Хозяйка, и… не только она. Вотанов волк, крестничек, та еще пакость. Его, в отличие от волкодлака, убить непросто… а уж сам-то… ежели найти и приручить… — Аврелий Яковлевич поднялся и подошел к двери, провел по ней ладонью.

Лихослав вздрогнул.

— Видишь?

По двери поползла серая плесень заклятия.

— Волкодлаки, как и перевертыши, магию чуют. Оборотни и чаровать способны по малости, но вот видеть…

Второе заклятие Аврелий Яковлевич повесил на дверь, за которой, по прикидкам Лихо, находилась спальня. Досталось и окну. Со стекла плесень соскальзывала, но все ж упрямо раскидывала тонкую паутину ветвей.

— Крестничек, то, что я тебе сейчас скажу… князя-волкодлака, ежели он не опасен, примут. А вот вотанова волка… найдется много охотников, которые пожелают тебя на цепь посадить. Или, как не выйдет, пристрелить, так, чтоб другим не достался. Разумеешь?

Лихо покачал головой.

Вотанов волк?

Что он знает о вотановых волках… а то, что и все… сказки детские… Вотан-всеотец, чертоги его хрустальные, в которых пирует небесное воинство, души величайших героев… прекрасные девы, Ирженины невесты, ткут им из лунного света кольчуги, легкие да прочные… кипит кровью пролитой, горячей Игрень-река,[5] и стоит над нею Калинов мост,[6] который стерегут два волка.

Имена им: Злой и Жадный.

И когда случается Вотану чертоги собственные покидать, то запрягает он волков в колесницу, а то и верхом едет… Лихо никогда-то понять неспособный был, как это можно сразу на двух волках усидеть.

…аллегория то, мол, человеческие злобу и жадность лишь силой духа смирить можно, каковой и есть — воплощение Вотана.

…и ночью Хельмовой безлунной летят волки по-над землей, скачут, гнутся под лапами их вершины елей, а по следу, который на небе остается седыми шрамами, идет Вотанова охота, трубят рога, рождают зимние ветра, и сыплется снежное серебро с обледеневших кольчуг.

Горе душегубу, который в эту ночь оказался по-за крепкими дверями дома…

…найдут его утром, загнанного, замыленного, с лицом перекошенным…

Горе клеветнику.

И лжецу.

Всем тем, кто попирал заветы Светлых богов, тем самым собственную душу губил…

…сказки…

…но Лихо вдруг увидел, как гнутся темные ели, скрипят. И где-то внизу, бело-черная, гладкая, мелькает земля. Остановиться, разглядеть бы ее, да гонит вперед хриплый вой рогов… летит снежное крошево, и тучи норовят расползтись под лапами…