Браконьер - Ной Апокалита
— Страшно? — спросил я у Тани. — Вон как не утихают споры!
— Да не. Уже все согласились, что надо в излом идти.
— А что тогда не поделили?
— Выбирают, идти в желтый или в красный. Белый — это как-то слишком просто. В белые изломы вообще неодаренные ходят и ничего. Нормально все.
Я так... ую уху съел, что аж подавился и закашлял. Кучка восемнадцатилетних пассивщиков себя бессмертными возомнила? Они там совсем со своими головами не дружили? У них со снаряжением в три предмета были минимальные шансы выживания просто в тайге. Про белый излом говорить нечего вовсе. Я планировал отобрать несколько физически развитых ребят и поискать что-нибудь около портала.
— Неодаренные, вооруженные до зубов, ходят в белые изломы и ничего. Профессиональные бойцы после контрактной армии или хотя бы после обычного трехгодичного призыва. Но никак не кучка безалаберных абитуриентов! Даже в желтом изломе мы все тупо сдохнем! Какой, к чертям собачьим, красный?
— Ох! — вздохнула Таня. То есть с головой лично у нее все в порядке. И с чувством самосохранения тоже. — Я тебе, конечно, верю, но их всех — она кивнула в сторону психов — не переубедишь.
Я немного подумал, прежде чем выдал следующее:
— Можно сказать, что, начиная с желтого, изломы видны на радарах, так что их все позакрывали опытные охотники. Это правда, так что никаких проблем быть не должно. Точнее, даже некоторые белые обнаруживаются, если в их ядрах достаточно энергии, чтобы быть почти желтыми. На половину ступеньки ниже.
Вся группа абитуриентов подошла к нам, и вперед вышел Стас, оставив всех за спиной на расстоянии в пяти-шести шагах.
— Мы решили! Идем в красный излом! — довольно сообщил Гумилев. А вот у него с головой точно проблемки были.
Понимая, что переубеждать восемнадцатилетнего лба бесполезно, я решил действовать хитростью. Когда мне было двадцать восемь лет, правительство отменило табель о рангах охотников и также упразднило несколько связанных с ним правил «для безопасности». Если что скажу, что не знал о неактуальности закона.
— Чтобы войти в красный излом, нужно закрыть как минимум четыре желтых в составе сработанной группы. Официально закрыть. То есть доказать, что ты не чмо.
— Тогда в желтый! — ничуточки не растерялся Гумелев. Ну он точно того! Ни одного моего намека не понял.
— Без снаряжения? Ты серьезно? Как только найдем портал, отберем несколько сильных парней и зайдем маленькой группой, поищем что-нибудь у входа. Остальные будут заниматься лагерем. Выживание в тайге — также часть испытания, и кто-то должен ее исполнить в совершенстве. Наши противники, расчитывая на легкую победу, явно упустят дополнительные баллы за походную бытовуху.
Вот теперь Гумилев наконец глубоко задумался над моими словами. Перспектива лишиться дополнительных баллов его не радовала. Двадцать лет назад дополнительные баллы действительно начислялись, а как обстояли дела на сегодняшний день, я не имел ни малейшего понятия.
— Мне нужно обсудить это с остальными.
Демократия в изломе — к беде. Каждый член рейд-группы обязан неукоснительно подчиняться командиру, а не договариваться с ним. С этими ребятами каши точно не сваришь. Мне надоело ждать, пока они все там обсудят, и взялся за рунный круг усиления дара локации. Это была разработка одного немца, с которым мне приходилось работать некоторое время. Пусть мы не понимали друг друга, как мужчина мужчину, зато отлично ладили как охотники. И я многому у него научился.
В этот раз споры звучали гораздо громче: необходимость идти в белый излом, даже не в желтый, многим испортила настроение. Если мне придется учиться с ними в одной группе, то меня точно морально изнасилуют не одну сотню раз. И все групповые зачеты будут провалены. На это ли рассчитывали преподаватели АПИКа, собирая всех потенциально бесполезных в одну группу? Чтобы потенциально полезным не мешали?
Подобная мошенническая практика мне совершенно не нравилась. Если позднее эти пассивщики подпишут кабальный контракт с образовательным учреждением и после выпуска останутся без работы, то в свои двадцать три — двадцать четыре года станут в лучшем случае банкротами со всеми вытекающими из этого статуса последствиями.
Как же все-таки хорошо, что я позволил Гумилеву оставаться лидером пассивщиков! Не хотел бы я сейчас разбираться с ними сам и что-то им объяснять по сто тысяч раз. Гумилев не смог сдержать юношеские порывы толпы, и та буквально накинулась... на Таню, чтобы она искала исключительно красный портал и никакой другой. Слава богу, мозги им еще не до конца отбило, и в синий излом и опаснее они не требовали проходки.
— Угомонитесь уже! — подскочил я, бросив намечать толстой длинной палкой очертания круга. Таню пришлось защищать собой, и я завел ее себе за спину. — У кого есть профессиональное охотничье снаряжение, может идти куда хочет. Если нет полной экипировки и оружия, то по-быстренькому зайдем, посмотрим первые десять метров у входа и валим оттуда. Не дай бог в изломе окажется какая-нибудь опасная, но мелкая тварь. Как недавно в белом изломе обнаружились новорожденные и очень голодные муравьи-людоеды. Потом можете спросить у четвертого курса, кто сдавал переводной экзамен в белом изломе в селе Шахтинское. Убедитесь в правоте моих слов!
Всю тираду я выдал буквально на одном дыхании, и только так удалось успокоить безбашенных восемнадцатилеток. Это было всего лишь вступительное испытание, а они возомнили, что чуть ли не главный экзамен всей их жизни. Не отрицаю, что для любого из них АПИК мог казаться чудотворной возможностью... но не с их пассивными дарами, бесполезными в изломах.
Сейчас я навскидку не мог даже сказать, с человеку с каким пассивным даром могло повезти также, как локатору или бафферу. И то рейд-группы предпочитали нанимать активщиков локаторов и бафферов, но таких явно один-два на целую страну. А вот навариться на таких дурачках действующий ректор АПИКа, видимо, был не прочь. Надо будет разобраться, что там за человечек, когда поступлю.
— Пока все сели. Как только я закончу рунный круг усиления, попробуем поискать хотя бы направление, куда нам стоит двигаться. У кого-нибудь здесь есть часы?
— Я взял! — бодро откликнулся щуплый пацан.
— Будешь отвечать за время. Мы
