Вернуть Боярство 17 (СИ) - Максим Мамаев
Обведя взглядом собравшуюся публику, генерал-полковник со вздохом продолжил:
— Есть ещё множество иных причин, по которым четырехсот тысячному войску шведов просто нечего делать под Выборгом, но думаю, что нам хватит и этих. И как бы мне не хотелось, чтобы генералы врага были глупцами, по скудоумию своему лезущими на убой, но полагаться именно на этот вариант было глупостью уже с нашей стороны, ваше высочество.
На этот раз отвечать пожилому чародею никто не спешил. Сергей Романов, при всей своей кажущейся беззаботности и безрассудстве дураком отнюдь не был. Приведенные генерал-полковником доводы он принял к сведению и нашел достаточно убедительными, чтобы всерьез задуматься о происходящем.
Решение присоединиться к армии, отправляющейся очищать северную границу от шведов, молодой Романов принял сразу, как услышал о нем. Молодому Романову весьма хотелось подвигов и славы, хотелось показать себя, заставить говорить о себе и выйти из тени старшего брата, цесаревича Алексея, вот только как это сделать, он долгое время не представлял.
А затем по Империи начали греметь имена и фамилии героев войны. Даже если убрать реинкарнатора Николаева-Шуйского, были и иные примеры среди молодого поколения. Например, Илья Олегович Монин, двадцатисемилетний выходец из самого обыкновенного, средней руки Рода. Илья Олегович, будучи на южном фронте, в войне против осман, сумел себя проявить и прославить себя на всю Россию. В свои невеликие годы уже кавалер ордена Андрея Первозванного — высшего ордена Империи, он за три года войны из скромного, ничем не примечательного Адепта дорос до Старшего Магистра, и это лишь аспект магии!
Подвигов же, настоящих таких, с большой буквы П, у парня насчитывалось аж четыре штуки. В первый раз тот сумел заманить в ловушку элитный отряд осман во главе с Архимагом, где тех успешно и перебили. В чем тут подвиг? В том, что залившись алхимически стимуляторами молодой Адепт сумел провернуть всё, включая и истребление вражеского отряда, в одиночку.
Приманил врагов найденным после отступления основных сил артефактом седьмого ранга — российским артефактом. Разумеется, использовать сей предмет самостоятельно парень не мог, но даже если бы мог — одного предмета не хватило, чтобы нанести сколь-либо заметный ущерб троим Старшим Магистрам, двум десяткам Младших и возглавляющему их Архимагу. Однако Монин каким-то образом сумел повредить артефакт таким образом, что враги, во — первых, этого повреждения не заметили, а во — вторых — оставив себе возможность его дистанционно подорвать. Просто направив особое, почти неощутимое колебание маны через общий магический фон…
И данный предмет оказался лишь вершиной того айсберга неприятностей, что коварный молодой чародей приготовил врагам. Детонация первого предмета запустила цепную реакцию, заставившую прийти в действие ритуальные чары, взорваться огромное количество заложенного там пороха, лежащего под парой ящиков гвоздей, облитых святой водой, и ещё много, много чего… В общем, две дюжины сильных османских чародеев подобного просто не пережили. И провернул всё это жалкий Адепт… И вот таких деяний за Ильёй числилось ещё три штуки!
Были и другие молодые имена и фамилии.
Чем он, второй сын Императора России, великий князь Сергей, хуже? И вот он здесь… А этот пожилой генерал, который с трудом скрывал свое недовольство количеством свиты великого князя, был самым компетентным офицером в их войске — кто чего стоит среди генералов воинства, с которым он решил отправиться на войну, Сергей Романов узнал сразу, как решил покинуть Петроград.
— Что же вы предлагаете, Андрей Валерьевич? — уже серьёзно поинтересовался он.
— Я предлагаю воздержаться от бравых, но неразумных поступков вроде «атаковать с марша», — бросил он взгляд на лейб-гвардейца, предлагавшего подобное меньше четверти часа назад. — Действовать необходимо взвешенно, осторожно и без лишней спешки — время в данном случае работает на нас. Мы третий день в пути, до крепости ещё два дневных перехода. Дабы не подвергать армию излишнему риску, предлагаю разбить укрепленный лагерь на расстоянии дневного перехода от крепости. Уже сегодня к нам должны присоединиться Солдатов Федор Никитич и Анжела Леонидовна Кошкина, Маги Заклятий. В крепости — Алексей Дубинин, итого у нас трое чародеев восьмого ранга против двоих вражеских. А ещё у нас шесть с половиной сотен тысяч плюс около сотни тысяч в крепости против их четырех сотен тысяч. Будем действовать неспешно, аккуратно и так, чтобы наверняка — и тогда, милостивейший государь Сергей Николаевич, ещё долгие годы потомки будут поминать вас добрым словом и поднимать бокалы за славную Выборгскую викторию!
* * *
— Сколько еще эти увальни будут осторожничать⁈ — в раздражении поинтересовался облаченный в полный доспех чародей. — Я рассчитывал, что уж здесь-то нас ждет добрая драка — но эти недоумки вот уже одиннадцать дней сиднем сидят на одном месте и не шевелятся! Только не говорите мне, что они всерьез рассчитывают, что их смешные потуги создать нам проблемы со снабжением приведут хоть к сколь-либо заметному результату⁈
— Скажи спасибо, что они лагерь поближе передвинули, — сладко потянувшись прямо в воздухе, ответила ему закутанная в узорчатую мантию женщина лет тридцати. — Первую неделю вообще стояли в дне пути, пока к ним дополнительные силы не подтянулись! Очень уж осторожный у этих русских попался генерал… Этот Онуфриев — он вообще кто? Чем славен, где и когда себя проявить успел?
— В том-то и дело, что он вроде как должен быть типичным представителем офицерского состава Империи, что не видели серьёзной войны уже несколько поколений, — ответил третий участник беседы. — Признаться, зная, что с войском прибыл молодой русский принц, я ожидал, что они ринутся в атаку сразу же. Однако они сумели удивить…
Высокий, около двух с половиной метров ростом, он был закутан длинный, до самой земли тёмный плащ с натянутым на голову капюшоном, полностью скрывающим лицо здоровяка. Лишь из-под неестественной темноты сверкала серовато-стальным отливом пара холодных, нечеловеческих глаз. Почему нечеловеческих? Да потому,
